Форма входа
Читем онлайн Кабинет-министр Артемий Волынский - Зинаида Чиркова
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
Вольготно жилось в Измайлове царице со всем своим семейством. Роскошный дворец достался ей по наследству от царя Ивана, а плодами прекрасного поместья, обширными виноградными и просяными садами пользовалась с благословения Петра.
Восемьсот саженей в окружности занимал один только виноградный сад, яблоки, груши и сливы из которого круглый год не переводились на столе у Прасковьи. Сотни саженей занимали малиновые, смородинные, ежевичные и всякие другие кустарники, грецкие орехи вырастали на огромных деревьях. Цветники, умело разбитые местными садовниками, всегда радовали глаз царицы.
В просяном саду росли дыни, огурцы, капуста, летние овощи, а уж аптекарских трав было здесь в неимоверном количестве, и висели по стенам низеньких хором пучки сухой мать-и-мачехи, зверобоя и разных полезных трав, отгонявших насекомых и вносивших аромат в палаты.
Одно смущало душу Прасковьи: средняя дочь, Анна, выдалась не в салтыковскую родню — была смугла, слишком высока для своих лет, одарена силой и смекалкой поистине мужской и слишком походила на друга сердечного Прасковьи — Юшкова. Поначалу Прасковья горько сожалела о своём невольном грехе, совершенном по подсказке правительницы Софьи, каялась, часами простаивая перед образами и моля Господа простить ей грех, но потом притерпелась и только заботилась о том, чтобы, не дай бог, не увидели Анну рядом с Юшковым да не заподозрили греха. Оттого и прятала Анну, не выставляла её напоказ перед многочисленной роднёй, и относилась к ней как к дочери нелюбимой, обойдённой материнской лаской. Всегда обходили Анну подарками и уборами, задвигали в самый тёмный угол, и вся её природная серьёзность со временем обратилась в угрюмость и придавленность, копились обиды, а зоркий глаз всё подмечал в матери: и ласковость с сёстрами, и мимолётные перемигивания с Юшковым, и неутолимую жестокость к крепостным людям и многочисленной челяди и даже записки к милому дружку Юшкову, написанные особым цифровым кодом.
Выходила Анна на широкий измайловский двор, приказывала седлать гнедого рослого коня, взлетала в седло без помощи услужливых конюших и скакала по окрестным полям и лугам, на ходу стреляя из тяжёлой пищали. Падали к её ногам птицы, зайцы спасались от стремительного бега её коня, а лицо Анны разгоралось от ветра, бьющего в лицо, и едва заметны становились глубокие рябинки на смуглых щеках. Ветер развевал её роскошные волосы, вся она взбадривалась, её извечная печаль пропадала, и она уже не чувствовала себя обиженной и обойдённой. Ни Катерина, ни младшая Прасковья скакать на лошадях не умели, а уж стрелять и подавно не научились...
Горевала и Анна об Измайлове. Перед царским дворцом там высилась роща с высокими, хоть и редкими, деревьями и тенистым густым кустарником. С западной стороны примыкал к роще зверинец, где ей случалось подстреливать лосей, оленей и кабанов, а на птичьем дворе рядом со зверинцем водились лебеди, гуси, павлины, редкостной породы куры, и Анна порой целилась в них, но не нажимала курка: мать запрещала стрелять по домашним птицам.
Теперь приходилось отказываться и от этих немногих удовольствий. Кто знает, есть ли в хилых болотистых лесах около Петербурга звери и птицы и собирается ли царский двор на охоты, такие частые в Измайлове.
Словом, и Анне было о чём грустить. Она ненавидела танцы и куртаги[6], где чувствовала себя неуклюжей и неповоротливой, не то что Катерина, умевшая и любившая вертеться и танцевать.
Но взглядывала Анна на сестёр и возвращалась к стародавней своей тайне.
Года два-три назад ездила царица Прасковья с дочерями в Спасокукоцкую и Золотиловскую обители. Она давно переписывалась с митрополитом Илларионом Суздальским, часто посылала ему богатые дары и поклоны. А тут решила свидеться с прославленным церковником.
Запёрлась с ним в одной из келий и долго выспрашивала, что ждёт её, какие беды или несчастья посыплются на её голову и нет ли каких изветов на неё, вдову горькую. Случилось так, что Анна оказалась рядом с кельей и невольно стала свидетельницей разговора матери с Илларионом. Прасковья просила молиться за своих сиротинок-дочерей. А он вдруг произнёс:
— Смуглая станет носить корону и трон получит...
Мать не поняла, переспросила, надеясь, что престол пророчит митрополит Катерине, её любимой старшенькой. Но прозорливец Илларион стоял на своём: государыней и престоловладелицей станет её средняя дочь, Анна.
Царица Прасковья впервые не поверила в предсказание, хоть и верила во все чудеса. Ничего не сказала она Анне, но с тех пор ей всё чаще доставалось от материнской руки — пощёчины, щипки и подзатыльники так и сыпались на «гренадёр-девку», как прозвала её мать.
Но, таясь в тишине и темноте своего терема, Анна злорадно думала о том, что отплатит за все свои обиды, когда сядет на престол. И думы эти чем дальше, тем больше укоренялись в её душе. Ничем не отвечала она на многочисленные обиды, но копила и копила их в своём сердце, преисполняясь ненавистью и презрением к матери и сёстрам...
Вернувшись домой, Прасковья призвала своего верного Архипа Тимофеича. Отставной подьячий, он издавна прибился ко двору царицы Прасковьи — она верила его бессмысленным словам как пророчествам святого, каждому его слову придавала священное значение. Архип Тимофеич обещал корону Катюшке, отнюдь не Анне. И Прасковья вздохнула свободнее: конечно, юродивый Архип был ближе, по её мнению, к небесам, чем митрополит, занятый и мирскими делами. Холила и лелеяла с тех пор Катюшку в ожидании её будущей высокой судьбы.
«Двор моей невестки, — усмехался Пётр, изредка бывавший в гостях у Прасковьи, — госпиталь уродов, ханжей и пустосвятов». Заслышав о приезде Петра, Прасковья приказывала убирать всех юродивых в дальние чуланы, но всех скрыть не удавалось, и Пётр продолжал трунить над невесткой. Но Прасковья умела угодить ему, держалась вдали от крамольных его сестёр и постылой жены, была на его стороне, дружила с его родной и всегда любимой сестрой, добродушной и веселонравной царевной Натальей Алексеевной.
Вопреки стародавним обычаям являлась Прасковья со всеми своими дочерями в Немецкую слободу и располагалась вместе с царевной Натальей поближе к Петру. Была даже на свадьбе одного из приближённых «подлых» людей Петра, которая праздновалась в доме Лефорта. Свадьба проходила два дня подряд, так что царице Прасковье вместе с дочками и царевной Натальей пришлось и переночевать в Немецкой слободе, чтобы на другой день в назначенное время прийти на пир.
Впрочем, свадьба была чинная и благопристойная. Мужчины и женщины сидели порознь, а родная сестра Прасковьи, супруга князя-кесаря Ромодановского Настасья Фёдоровна изображала из себя царицу и восседала на возвышенном месте за решёткою одна. В последний день девицам было приказано явиться в немецком платье, и гости пировали вместе, угощаясь знатными кубками вина и мёда. А после пира Прасковье пришлось согласиться и на то, чтобы все три её дочери танцевали с гостями.
Хоть и морщилась царица Прасковья, а беспрекословно выполняла все повеления царя. Даже когда Пётр праздновал победу Шереметева над шведами в 1702 году, она согласилась и на то, чтобы торжество проводилось в Измайлове. На церемониальный вход войск в Москву царица смотрела из окон частного дома вместе с детьми и царевной Натальей, поблизости от множества русских и иностранных гостей.
А на другой день Пётр приказал знатнейшим господам и иностранным послам явиться в Измайлово в девять часов утра. Триста знатных гостей, а потом и до двухсот купцов и их жён собралось тогда у царицы. Каждый подносил Прасковье золотой или серебряный подарок. Приношения записывались в особую книгу, а потом отдавались царевне Катерине. Целовали ей при этом руку. Пришлось царице вытерпеть и это, пригласить всех гостей к праздничному обеду, а потом наблюдать за пляской, продолжавшейся до полуночи.
Но всё это сносила царица, зная, что будет отблагодарена царём.
А теперь вот приходилось оставлять привольное, вольготное житьё в Измайлове и перебираться в далёкий и нелюбезный для неё новый град на реке, болотах и мхах...
Долг повелевал ей покинуть Измайлово, скитаться по сквернейшим дорогам, ехать в страну дикую, бедную, вдобавок ещё опустошённую недавней войной.
22 марта 1708 года бесконечная вереница колымаг, повозок и подвод потянулась в новый город на Неве по едва проложенной дороге. Вместе с царицей Прасковьей и её детьми ехали царица Марфа Матвеевна, царевны Наталья, Марья и Федосья, князь Фёдор Юрьевич Ромодановский, Иван Иванович Бутурлин, множество именитых сановников.
Всю дорогу куксилась младшая царевна Прасковья, охая и зарываясь в мягкие пуховики, нескончаемую свою угрюмую думу думала царевна Анна, и заливалась слезами царица Прасковья, вспоминая оставленное Измайлово и любезного друга Юшкова, которого из предосторожности не взяла с собой на новое житьё.
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Кабинет-министр Артемий Волынский - Зинаида Чиркова бесплатно.
Похожие на Кабинет-министр Артемий Волынский - Зинаида Чиркова книги
- Бирон - Роман Антропов - Историческая проза
- Тайна поповского сына - Федор Зарин-Несвицкий - Историческая проза
- Караван идет в Пальмиру - Клара Моисеева - Историческая проза
- Забытые генералы 1812 года. Книга первая. Завоеватель Парижа - Ефим Курганов - Историческая проза
- Грань веков - Натан Яковлевич Эйдельман - Историческая проза
- Цирк "Гладиатор" - Порфирьев Борис Александрович - Историческая проза
- Последний самурай - Марк Равина - Историческая проза
- Сквозь три строя - Ривка Рабинович - Историческая проза
- Монах и черногорская вила - Юрий Михайлович Лощиц - Биографии и Мемуары / Историческая проза
- Саул. Царь Израиля - Антон Болдаков - Историческая проза / Мифы. Легенды. Эпос / Публицистика
