Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что? Отодвинуть? — переспросил Чиновник и, наконец, постигнув смысл приказа, в страхе отшатнулся назад. Встретив испытующий взгляд Лобова, он чуть слышно прошептал:
— Туда?! Туда нельзя входить. Там смерть!
— Значит, приготовили по схеме «А»?
— Да, по схеме «А», — в тон ему быстро ответил Чиновник, но, поняв, что окончательно проговорился, с неожиданной ненавистью закричал:
— Да, там все приготовлено по схеме «А», и вы скоро взлетите на воздух со всеми вашими потрохами!
— Не извольте беспокоиться! — резко оборвал его Лобов. — Мы не взлетим на воздух. Перехватив отданный вам приказ Шефа, мы приняли необходимые меры. Как только вы отодвинули камень, мы отключили электроэнергию в этом районе. Батареи Ворона не сработают. Кроме того, пока мы здесь толковали, в доме часовщика трудилась саперная команда.
Точно в подтверждение слов Алексея, валун, закрывавший вход, зашевелился, и в образовавшуюся узкую щель протиснулся человек в комбинезоне. Увидев Лобова, он доложил:
— Товарищ Лобов, дом разминирован. — И не без гордости добавил: — Здорово попотеть пришлось. Они, чертяки, здесь целый склад взрывчатки и еще каких только штук не припасли. Но зато теперь там хоть танцуй.
— Добро! — отозвался Лобов и, обернувшись к Чиновнику, спросил:
— Ясно?
Арестованный молчал. Не дождавшись его ответа, Алексей коротко скомандовал:
— Вперед! — и первым двинулся вслед за покорно полезшим в щель Чиновником.
…Обыск продолжался в полном молчании.
Перед Лобовым росла горка разнообразной диверсионной аппаратуры, сделанных Вороном полупроводниковых батарей, пакетов со взрывчаткой, электроприборов.
Разглядывая все это предназначенное для истребления людей снаряжение, Алексей с нескрываемым сожалением проговорил, имея в виду Ворона:
— Эх, способный человек! И куда, на что растратил свои силы…
Помолчав, Лобов обернулся к арестованному и поинтересовался:
— Он кто по национальности, этот ваш Ворон?
— Не знаю, — хмуро отозвался Чиновник. — Для меня он Ворон и только. — Потом с бахвальством, которое не могло скрыть от слушателей горечи его признания, негромко добавил: — У нас нет национальности. У нас нет родины.
…В этот последний июньский вечер Шеф в своем убежище так и не дождался всегда безукоризненно исполнительного Чиновника. Тянулись невыносимо долгие часы. Уверенность сменялась надеждой, надежда уступала место тревоге.
Наконец, Шеф отчетливо понял, что Чиновник не придет, что отсутствие Ворона и печать на дверях мастерской не были случайностью. И в первый раз за всю его долгую и богатую опасными приключениями жизнь ему стало по-настоящему страшно. Он, всегда такой уверенный в себе, вдруг с ужасом открыл, что все эти восемь дней, во время которых считал себя владыкой здешних мест, его неумолимо вели к гибели чужие, враждебные ему руки.
Он был достаточно трезвым человеком, чтобы критически относиться к легендам, созданным вокруг его имени, но все же имел основания считать себя далеко не трусливым. Его не одолевала робость ни в джунглях африканских лесов, ни в песках азиатских пустынь, ни на шумных проспектах городов Запада. Его руку, его повадку помнили во многих местах. Он взрывал заводы, поджигал рудники, взламывал сейфы, крал и копировал чертежи и патенты, похищал и убивал людей. Сотой доли совершенного им было бы достаточно другому, менее удачливому, чтобы сто раз попасться, навсегда распрощаться с жизнью!
Но он жил. И его рука ни разу не дрогнула. И никогда ему еще не было страшно.
Ему не было страшно даже тогда, когда по пятам за ним шли лучшие полицейские детективы европейских столиц и отчаянные головорезы из личной охраны некоронованных промышленных королей мира.
А теперь он испугался. Страх ледяным комочком зарождался где-то в груди, холодными иглами пронизывал сердце, разрастаясь, подобно снежному кому, заполнял все тело, вонзался в разгоряченный, оцепеневший мозг. И тогда Шеф огромным усилием воли удерживался, чтобы не вскочить с места, не заметаться по комнате, не закричать неистовым голосом.
Но он все же продолжал сидеть у стола, надеясь на чудо, на то, что вопреки здравому смыслу Чиновник все же придет, и наваждение рассеется, и никто не узнает об этих позорных минутах панического ужаса.
Из оцепенения его вывел, как всегда бесшумно появившийся Кондор.
— Я получил радиограмму, Шеф, — произнес он обычным своим негромким голосом.
В первый раз за всю свою жизнь Шеф вздрогнул от внезапного звука. В последней надежде схватил он протянутый Кондором листок. Прочел скупые строки:
«Связи приказом Управления гидрометслужбы прервал отпуск. Утром второго буду семьей метеопункте. Василенко».
Как ненавидел он сейчас этого неизвестного Василенко. Другого убежища нет. О ликвидации Василенко и его семейства в таких условиях не могло быть и речи. Чиновник и Ворон безвозвратно потеряны. Остались он и Кондор, который должен присматривать за двумя пленниками. Стогов опасен. Булавин надежнее, но и на него не стоит слишком полагаться. Выходит, остался он один. И послезавтра приезжает этот Василенко. Следовательно… следовательно, в его распоряжении остаются одни сутки.
Громко выругавшись, он выскочил на крыльцо. Чувство личной безопасности еще не покинуло Шефа. Он был убежден, что его убежища люди Ларина не знают, а Ворон и Чиновник достаточно натренированы, чтобы выиграть нужное время. А что, если они все-таки откроют его?
Новый приступ ужаса обуял Шефа. Не помня себя, он стремительно взбежал на холмик за домом.
Отсюда хорошо была видна расположенная далеко внизу стройка термоядерной электростанции. Точно необычное по яркости северное сияние озарило над нею ночное небо. Вспыхивали праздничными фейерверками разноцветные огни. В их свете блекли звезды, проступавшие в разводьях между разбитыми ветром тучами.
Сколько раз глядел он на эти огни с мыслью о том, что навсегда погасит их. А сейчас, стоя в одиночестве на каменистом холме, он вдруг ощутил их космическую недосягаемость. Огни стройки показались ему далекими звездными мирами, а сам он, затерянным в вечной мгле межпланетного безвоздушного пространства. Именно безвоздушного. Потому что ему нечем было дышать в эту влажную июньскую ночь.
Шефу захотелось тотчас же бросить все: с таким трудом добытых пленников, Кондора, свою разрекламированную репутацию и бежать, куда угодно, только подальше от этого лишенного для него воздуха места.
Но тут же встали в памяти холодные глаза Грэгса, и страх перед расплатой за побег пересилил все.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Антология - Павел Вежинов - Научная Фантастика
- «Если», 2009 № 04 - Журнал «Если» - Научная Фантастика
- Человек из двух времен. Дворец вечности. Миллион завтра - Боб Шоу - Научная Фантастика
- Сказки Даймона - Мария Хроно - Городская фантастика / Научная Фантастика / Ужасы и Мистика
- Золушата - Татьяна Мудрая - Научная Фантастика
- Красные сапоги (Черная сага - 4) - Сергей Булыга - Научная Фантастика
- Камушки Феанора - Дмитрий Казаков - Научная Фантастика
- Кристалл Альвандера - Сергей Садов - Научная Фантастика
- Сепаратная война - Джо Холдеман - Научная Фантастика
- Комитет Правды - О. Палёк - Научная Фантастика