меня задело! Ничего… я потом ещё поквитаюсь!
* * *
От содержательной беседы в постели нас отвлёк слабый стук в дверь и негромкий голос Марика.
— Прошу прощения, милорд. — Оруженосец остался за дверью, лишь слегка её приоткрыл, чтобы его было лучше слышно. — Гонец от лорда Харлоу передал леди Аше письмо. С его слов, очень срочное.
— Хорошо, Марик. Я сейчас.
Встав, подошёл к двери и протянул руку, куда Марик вложил запечатанный свиток и поспешил удалиться. Стоило мне вновь закрыть дверь, как Аша подскочила с постели и отобрала послание, сразу же развернув его. Сидя на краю кровати я лишь хмыкнул и решил не мешать леди. Развернув свиток, она стала рассекать по комнате как пантера в клетке, вчитываясь в убористый почерк своего дяди. В какой-то момент Аша замерла прямо передо мной и сильно нахмурилась. Судя по тому, что её лицо было легко прочитать, игры на это утро кончились. А читалась в первую очередь злость и тоска. От нахлынувших эмоций она смяла послание и по-морскому заковыристо и хлёстко выругалась. Закончив бичевать и проводить словесную вивисекцию неизвестного, его генеалогии и сексуальных пристрастий, Аша подняла на меня потухшие глаза.
— Мы возвращаемся на острова. — Видимо, неожиданно даже для неё, эти слова дались ей с трудом. — Что-то произошло. Отец изгнал Эурона, а Викторион убил свою жену… отец требует срочно вернуться.
Хм. Неужели произошла канонная ситуация с изгнанием Эурона? Откровенно говоря, я был в курсе только самого происшествия, но никаких подробностей и важных деталей. Сердце щемило и полнилось постепенно тоской. Я как-то умудрился позабыть мысль о том, что Аша может взять и исчезнуть из моей жизни.
— Сколько у нас времени? — Моя улыбка была натянутой, точно знаю.
— Три дня. — Утренний фонтан эмоций девушки сменил угрюмый фатализм.
— Тогда не будем терять времени. — Промолвив, резко притянул её к себе.
* * *
Мне откровенно повезло. Роберт был в добром здравии и ясном, трезвом уме. Да, бывают и такие благословенные для королевства дни. Время второго завтрака, во время которого он и начинал потихоньку принимать на грудь, одновременно принимая близких к августейшему телу просителей. Пустили меня к нему, разумеется, без проблем. В столовой кроме Роберта были сир Барристан, что беседовал о чём-то с королем, и сир Джейме с покерфейсом да пара слуг.
— Ваше величество. Господа.
Роберт на моё приветствие громко хмыкнул, сделав очень выразительный взгляд, словно он знал нечто такое, чего не знаю я, и стал в этот момент очень похожим на Хагрида, пытающегося быть таинственным. Сир Барристан кротко кивнул, однако, не скрывая вызов во взгляде. Он, как командующий королевской гвардией, был не в состоянии воспринять мой конфликт с лордом-десницей и был искренне возмущен моим поведением, смотря и оценивая всё через призму своих рыцарских обетов. Но что-то я не припомню, чтобы он сильно возмущался, когда Рейгар похищал Лианну Старк. Лицемер. Джейме на моё появление толком не отреагировал и лишь продемонстрировал слабую улыбку.
— Явился! — Громко воскликнул Роберт, наигранно возмущаясь и, кивком головы продемонстрировал, куда я могу сесть. — Ну, сколько невинных бедолаг за сегодня ты швырнул казематы?
— К сожалению, не так много, как мне хотелось, Ваше величество. — Произнес с ровной, вежливой улыбкой, расположившись по правую руку от короля.
— Ха, какой у нас кровожадный мастер над законом! — Роберт рассмеялся, явно обращаясь к Селми.
— Кто-то же должен навести порядок, Ваше величество. — Немного участливо ответил за Селми. — Раз никому больше до этого нет дела.
Роберт в ответ на кислую рожу гвардейцев расплылся в счастливой улыбке, словно получал божественное наслаждение от происходящего.
— Возможно, Вам стоит больше обратить внимание… — Джейме, мать его, Ланнистер, попытался что-то возразить или подстебнуть. Наверняка, что-то умное и находчивое, однако…
— Заткнись, Джейме! — Однако, он не учёл некоторые нюансы. Близнецы ненавидят Роберта не за то, что он плохой муж или отец, всем на это плевать, а за то, что он их ни в грош не ставит. Никакого пиетета или уважения. Ему плевать на них и точка. — Прочь! Оставьте нас с братом вдвоём!
Роберт — великий воин, но это совсем не значит, что он не умеет играть в престолы. Просто не каждый конкурент выдержит его методы борьбы и манеру поведения в целом. А так, всего лишь одной фразой он продемонстрировал разницу в положении меня, родственника, брата и всех остальных придворных.
— Доигрался, Ренли? — Король лично налил мне в кубок вина. — Взбаламутил воду в этом болоте. Опять!
На последнем слове Роберт возмущённо воскликнул.
— Я уже устал посылать всех в пекло, мальчишка! Выслушивать очередную порцию помоев в твой адрес — то ещё развлечение, знаешь? Я не шучу, это весело, но сколько ещё прикажешь прикрывать твою задницу, а?! Взял бы и объявил уже, что собираешься жениться на этой девчонке, и половина этой шушеры замолкла бы или им помогли бы замолкнуть! Не их ума дело, на ком собирается жениться Верховный лорд Штормовых земель и мой брат, только не их! Ни Тайвина, ни Джона, ни кого бы то ещё! Слышите, чёртовы вы ублюдки?!
Все вздрогнули от дикого рёва Роберта: я, слуги, что принесли новую порция снеди, придворные, что подслушивали, прогуливаясь в смежных комнатах или в коридоре, и наверняка даже Селми с Ланнистером, что стояли на страже за дверью. Слышимость в замке была превосходной.
— Клянусь Богами, что если хоть кто-то ещё подойдёт ко мне с подобным нытьем и блеяньем, отправлю на Стену! А ты!
Роберт вперил в меня свой горящий взор. От него у меня внутри всё сжималось и слишком похожий на страх комок встревал в горле. Поздравляю, братец, тебе без малейшего труда удалось сделать то, о чём многие в столице уже мечтают.
— Чего хотел-то? — Он спросил уже куда более тихим голосом, словно выпустив излишки пара на подходах к самому вопросу.
— И… и ты даже не против? — Я откровенно растерялся, от такого напора короля и задал первый всплывший в мозгу вопрос. — Я и Грейджой?
Роберт, не дослушав, потянулся к жареному цыпленку, начав рвать его на куски, прежде чем начать отвечать.
— Думаешь, все были рады и счастливы, когда я посватался к Лианне? — Роберт говорил зло и надрывно, словно вновь переживал те трагические события, отчего мне стало немного стыдно. — Свободолюбивая дикарка, язычница, ведьма! Как эти скоты только её не называли! Вились вокруг меня, словно стервятники, готовы были подложить под меня любую замухрышку. Распускали слухи, сплетни, оговоры. Обвиняли её в неверности! В порченности! Просили, требовали, умоляли разорвать помолвку и успокоились
