только тогда, когда её истерзанное тело было захоронено в крипте Винтерфела. Я помню… я видел… видел, как они все облегчённо вздыхали и радовались за моей спиной, счастливо делясь новостью, что ими не будет править северянка.
Я поражённо замер. Никогда не смотрел на эту ситуацию под этим углом и, по всей видимости, не только я. На свою погибель.
— Запомни, парень. — Роберт продолжал, не поворачивая голову в мою сторону. — Грейджои — хитрые сволочи, всегда только себе на уме. Признают только силу. Опростоволосишься — и сам будешь разгребать всё дерьмо. Понял?
— Да. — Наши взгляды встретились, и я попытался не дать слабины. — Благословишь?
— Пекло с тобой.
Мы с Робертом встали из-за стола, и брат, вытерев руки о скатерть, возложил их мне на голову, когда я встал на левое колено.
— Волею, данной мне Богами и пращурами нашими — Благословляю и напутствую Ренли из Дома Баратеонов…
* * *
Утреннее солнце ещё не полностью завладело небом, было достаточно сумрачно, а эскадра кораблей железнорождённых уже была готова отдать швартовы.
— Вот и закончилась сказка. — Аша, стоя напротив меня, грустно улыбалась. — Хочу, чтобы ты знал, я ни о чём не жалею.
Грейджой уже была в своей униформе. Грубая мешковатая одежда с белыми разводами от морской соли, поверх которой был небрежно наброшен плащ из акульей кожи. За её спиной к дальнему походу готовился «Чёрный ветер», чья команда нет-нет, но пускала в нашу сторону любопытные взгляды и смешки.
Она приблизилась и, провалившись прямиком в объятия, поцеловала меня. В следующий момент, явно почувствовав, что мы увлеклись, Аша попыталась вырваться и, по всей видимости, убежать, но я эту дурную затею пресёк — мне удалось удержать её в своих руках. Аша упёрлась мне в грудь крепко сжатыми кулаками. Возможно, такой её я никогда больше не увижу — её разрывает между желанием сдержать все эмоции и смотреть мне в глаза и желанием просто пустить слезу, которую она, конечно же, поспешила бы спрятать, отведя взгляд в сторону. Второе начало брать верх.
— Тише, милая. — Аккуратно взяв её за подбородок, я повернул её личиком в свою сторону, смахнул покатившуюся уж было слезу большим пальцем. — Не убегай, у меня для тебя подарок.
— Подарок? — Не смог сдержать улыбки, настолько она была очаровательна в этот момент.
— Да. — Девушка выпущена из объятий, и я вытащил из-за пояса два экземпляра бесценного груза.
Первым была красивая, искусно украшенная слоновьей костью подзорная труба. Она явно произвела хороший эффект и Аша с явным интересом принялась её изучать. Но второй? Плотно запечатанный и скреплённый тубус ввёл её в ступор.
— Что это?
— Это, моя дорогая, специальный футляр, предназначенный для перевозки особо ценных бумаг по морю. Внутри стеклянный сосуд с бумагой, а снаружи несколько слоев плотной пропитанной кожи.
— Он запечатан. — Аша напряглась, не желая смотреть мне в глаза, полностью обратив своё внимание на предмет, что держала в руках. — И это твоя печать! Что там?
— Там моё послание твоему отцу. — Аша вздрогнула, но взор свой подняла… вполне себе злой и недовольный. — С моим предложением о браке Ренли Баратеона и Аши Грейджой.
Видя, как девушка уже хочет что-то мне сказать, я поспешил продолжить. Хотелось бы приложить палец к губам, как я порой делал во время наших последних споров, но здесь и сейчас, боюсь, можно остаться и неуслышанным, и без пальцев.
— Именно поэтому я его отдаю тебе. Будет твоя воля — довезёшь до Пайка и вручишь отцу. Нет… выбрось в море.
Эмоции в глазах у Аши сменились. Теперь там трепет, неверие и сомнения. Страх.
— Только прошу, если захочешь выбросить, то довези его сперва хотя бы до Дорна. — Возложил свои руки поверх её. — Моя… хм… наша судьба в твоих руках.
— И ты так просто мне её доверил? — Аша была серьёзна как никогда.
— Это легче, чем кажется. — Слабо улыбнулся. — Я люблю тебя, но принуждать и заставлять? Не в моём стиле. Я приму любой твой выбор, но у тебя есть не более трёх месяцев.
— Иначе что? — Глаза Аши сузились, а фигура… пусть она и осталась недвижимой внешне, я знал, что это обманчивое впечатление
— Женюсь на другой, разумеется. — Улыбаюсь. Вполне искренне и открыто.
В следующий момент я уже шипел от боли сквозь плотно сжатые зубы, ибо мне резво отдавили каблуком левую ногу. Милосердная Аша, удовлетворившись столь лёгкой экзекуцией, резко развернулась, полоснув краями плаща по моему лицу, и быстрым шагом отправилась к своему кораблю, демонстративно запихнув тубус с моим прошением за пояс. Хорошая девочка.
Когда она уже вскарабкалась на корабль, я не удержался.
— Попутного ветра! — В ответ, озаряя всё своей улыбкой, Аша мне помахала.
Не став растягивать прощание, я последовал прочь из порта, а за моей спиной стали раздаваться зычные команды, отдаваемые уже ставшим родным женским голосом. И какие прекрасные слова разлетаются над морем: «шлюхины дети», «отдать швартовы», «быстро», «вспорю от ноздрей до жопы», «зелень подкильная».
Уже скучаю по моей принцессе.
— Чтоб мне сблевать ядовитой медузой! Какого рожна я не вижу собственного отражения в палубе?! Уже нельзя и якорь в порту бросить, как вы весь страх растеряли, черви гальюнные! — Донёс ветер последнюю фразу, которую удалось разобрать. Это будут очень долгие три месяца.
Глава 23
Корабли с чёрными парусами уже давно скрылись за линией горизонта, а я так и продолжал наблюдать за морем с одной из башен Красного замка. Проводив Ашу, я всё-таки успел сюда подняться ещё до того, как эскадра железнорождённых покинула рейд столицы. И пока мой взор провожал корабли, морской пейзаж невольно завлёк мой разум в свои сети. Признаться, марина (художественный жанр, а не моя вторая жена) всегда занимала в моём сердце особое место. Айвазовский, Боголюбов, Гриценко, Беггров и прочие, прочие, прочие. Те, чьи картины оставили глубокий след в сердце юного меня, мечтавшего о службе на флоте. Но, к сожалению, правда жизни такова, что без знакомств и родственной связи или экстраординарных обстоятельств карьера, даже в краснознамённом флоте, будет идти крайне неспешно. Так и повела меня дорожка совсем в иные степи и училища. Но это уже совсем другая история…
Что ж, все слова сказаны, а жребии брошены. Мне остаётся только надеяться, что я приложил достаточно духовных и физических усилий для того, чтобы Аша совершила правильный поступок. По крайней мере, я точно уверен, что мне удалось разжечь в её сердце нужные мне амбиции и привить ей определённое чувство собственничества к
