Прочитать бесплатно книгу 📚 Е. Динерштейн. Публицист "крайних убеждений" - Алексей Суворин 👍Полную версию
- Дата:03.08.2024
- Категория: Документальные книги / Публицистика
- Название: Е. Динерштейн. Публицист "крайних убеждений"
- Автор: Алексей Суворин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Суворин Алексей Сергеевич
Е. Динерштейн. Публицист "крайних убеждений"
Е. Динерштейн
ПУБЛИЦИСТ "КРАЙНИХ УБЕЖДЕНИЙ"
Путь А.С. Суворина к "Новому времени"
Оригинал здесь: VIVOS VOCO.
Жизненный путь Алексея Сергеевича Суворина (1834-1912) был хотя и извилист, но достаточно обыден. Почему и примечателен лишь тем, что пройден человеком неординарным, оставившим заметный след в анналах отечественных литературы, театра, книгоиздания и журналистики. В последнем случае, не боясь преувеличений, можно сказать, что речь идет об одном из крупнейших организаторов газетного дела и популярнейшем журналисте, к голосу которого внимательно прислушивались не только в Зимнем дворце, но и в зарубежных правительственных кругах; фельетоны которого встречали восторженный прием в одних слоях общества и негодование в других.
Эволюцию взглядов Суворина одни объясняли свойствами человеческой натуры, другие социальными причинами, но и те, и другие воспринимали его конформизм как некую данность и объясняли закономерность и типичность суворинской карьеры временем, в котором ему довелось жить. Поэтому биография Суворина в какой-то мере даже помогает уяснить ход истории, его внутренний механизм, не говоря уже о том, что она дает основания увидеть роль и значение конкретной личности и тем самым избавиться от некоторых стереотипов, укоренившихся в нашем сознании. Однако биографических работ о Суворине очень мало. и носят они, за немногими исключениями, частный характер [1].
* * *
Отец Суворина, Сергей Дмитриевич, происходил из крестьян-однодворцев села Коршево Бобровского уезда Воронежской губернии. Только попав в солдаты, он двадцати лет от роду выучился основам грамоты, высотами которой не овладел и до конца своих дней. Зато успехами по службе имел все основания гордиться. В двадцать девять лет он унтер-офицер, в тридцать восемь - фельдфебель, в тридцать девять - подпоручик, в сорок три - поручик, в сорок пять - штабс-капитан, в сорок восемь - отставка и чин капитана, дававший в те годы дворянство.
Квартирмейстер Костромского полка был честным человеком и на солдатский паек не покушался. Нажитый им за тридцать лет службы капитал составлял всего тысячу рублей. Пенсия была невелика - шестьсот рублей ассигнациями в год. Зато семьей Бог его не обидел. За год до отставки умерла жена, оставив двух дочерей; вторая жена, Александра Львовна Соколова, наградила его девятью детьми. Была она дочерью местного священника и, подобно мужу, не получила никакого образования.
Вернувшись в родные края, Сергей Дмитриевич построил ветряную мельницу, потом крупорушку. Стал заниматься земледелием, арендуя казенные земли. Сам вел хозяйство, нанимая лишь одного работника да кухарку. Жили бедно, "похуже духовенства". Чай пили только по праздникам "вприкуску"."Единственная книга, которая была у нас, - это Евангелие на русском языке, издание Библейского общества", - вспоминал Суворин [2]. Он же писал как-то в одном из своих "Маленьких писем", что "до 14 лет <...> не читал ни одной детской книжки и не знал об их существовании. До 14 лет <...> не имел понятия о том, что такое театр. Пушкин мне попался в руки, когда мне было 15 лет. О газете и журнале я узнал гораздо позже" [3] Пропорционально тому, как увеличивалась семья, покидало ее и без того весьма относительное благосостояние. Но несмотря на окружавшую его бедность, Суворин сохранил теплую память о днях детства. "Мои детские воспоминания носят на себе отпечаток полной свободы и беззаботности. Я любил отца и мать, особенно мать", - писал он впоследствии [4].
Кто знает, как бы сложилась его судьба, если бы в ноябре 1845 в Воронеже не был открыт Михайловский кадетский корпус. Отец забрал двух старших сыновей из Бобровского уездного училища,, в котором их больше секли, чем учили, и отдал в корпус. Учитывая бедственное положение семьи, одного из братьев определили "пансионером" богатейшего воронежского помещика Черткова, пожертвовавшего на корпус миллион рублей. "Я очутился в обстановке совершенно для меня новой <...>, - писал Суворин. - Товарищи все были воспитания высшего, чем я, многие говорили по-французски. Я не умел ни встать, ни сесть, и в моем говоре было много чисто народных выражений. Одним словом, я мало чем отличался от крестьянского мальчика, так как и язык моей матери был простонародный" [5].
Директор корпуса генерал Н.А.Винтулов в молодости был знаком с К.Ф.Рылеевым и В.К.Кюхельбекером, но от Сенатской площади судьба его уберегла. Этот высокообразованный и суровый человек держался "старых педагогических правил" и, по словам Суворина, очень "старался в том, чтобы кадеты учились и развивались. Учебная часть была поставлена в корпусе лучше, чем военная" [6] Многие из педагогов одновременно преподавали в местной гимназии и не чуждались литературных занятий. Большое влияние оказал на юного Суворина преподаватель русского языка Петр Сергеевич Малыхин, с которым связан весьма знаменательный эпизод. На экзамене по его рекомендации Суворин прочел думу Рылеева "Петр Великий в Острогожске". Имя автора оставалось тайной не только для чтеца, но и для всех его соучеников. Но старому генералу оно было хорошо знакомо. После чтения стихотворения "Винтулов стал шептаться с Малыхиным, и оба улыбались как-то таинственно" [7]
По праздникам генерал брал кадетов, остававшихся в корпусе, к себе домой, и они проводили время с его детьми, обедали вместе с хозяевами и их гостями. Чаще других этой чести удостаивался юный Суворин. Благорасположение сказалось и в разрешении пользоваться превосходной домашней библиотекой генерала, на полках которой хранились сочинения Рылеева и изданный им (совместно с А.Бестужевым) альманах "Полярная звезда", имелось даже "Путешествие из Петербурга в Москву" (естественно, подобные книги показывались только особо доверенным лицам) [8].
Проучившись шесть лет в корпусе, Суворин в 1851 поступил в специальные классы Дворянского полка, преобразованные впоследствии в Константиновское военное училище, которое окончил в 1853. В стенах корпуса Суворин познакомился с Иринархом Ивановичем Введенским, преподававшим русскую литературу.
"Это был человек с огромными научными сведениями, но главное его достоинство и заслуга заключались в том, что он умел увлечь молодежь своим предметом. В его классе все мы были - внимание и слух; тишина была необыкновенная, мы чувствовали и сознавали, что этот человек идет сам и нас ведет по совершенно новому пути.... Этот преподаватель был наш идеал; мы не только основательно изучали его предмет, но многие старались говорить его языком, перенимали его манеры, употребляли его поговорки, одним словом, сами хотели сделаться Введенским", вспоминал один из его учеников [9].
Стать саперным офицером Суворин, однако, не пожелал и по прошению был уволен "в статскую службу с первым чином" [10]. Он собирался поступить в Петербургский университет, но боязнь голодной студенческой жизни заставила его возвратиться в родные края, в г. Бобров, куда после смерти отца в 1855 переехала его мать. Выдержав в начале 1856 экзамен на звание учителя истории и географии, он стал преподавателем того самого Бобровского училища, в котором в свое время учился сам. Судя по его аттестату, официально он числился библиотекарем при училище (с 11 января 1857 по 5 мая 1859) [11]. Одновременно он служил секретарем бобровского предводителя дворянства В.Я.Тулинова, владельца обширной библиотеки, каталог русским и французским книгам которой составил.
В Боброве Суворин женился и вскоре дебютировал в печати переводом стихотворений Беранже "Роза" и "Клара", опубликованных в петербургском журнале "Ваза" (1858), затем последовал перевод из Шенье в "Московском вестнике" и оригинальные статьи в "Весельчаке" и "Русском дневнике".
Первая жена Суворина, Анна Ивановна (урожд. Баранова, 1840-1874) получила неплохое образование, знала французский и немецкий языки. Дочь купца 3-й гильдии, она не принесла большого приданого. Неприкрытая бедность сопутствовала Суворину вплоть до переезда в Петербург. Помощь жены в литературных и житейских делах Суворин чрезвычайно ценил, и не исключено, что ее трагическая гибель в какой-то мере сказалась на его судьбе.
В 1856 у Сувориных родилась дочь Александра, через два года - сын Михаил, а в 1862 - второй сын, Алексей.
По совету жены, женщины незаурядной и волевой, в мае 1859 семья перебралась в Воронеж, где Суворин стал преподавать в уездном училище и нашел близкую себе среду. Речь идет о кружке, группировавшемся вокруг литератора и издателя Михаила Федоровича Де-Пуле, в который входили И.С.Никитин, Н.И.Второв, И.А.Придорогин, И.С.Милошевич и др. Особенно близко Суворин сошелся с поэтом Никитиным и почти ежедневно просиживал часами в его книжной лавке. Плодом сотрудничества членов кружка стал альманах "Воронежская беседа на 1861 год", в котором Суворин поместил рассказы "Гарибальди" и "Черничка". Первый из них имел успех у публики, благодаря публичному чтению его артистом Малого театра Провом Садовским. Но демократическая критика отнеслась к опусам Суворина настороженно. "Это не сатира, - писал Н.Шелгунов, - а что-то такое может быть и смешное, но в сущности неверное, искусственное, исключающее народ и рисующее его совсем не таким, каким он есть" [12].
- Универсальный журналист - Дэвид Рэндалл - Публицистика
- А. И. Суворина - Александр Амфитеатров - Публицистика
- Н. К. Михайловский - Александр Амфитеатров - Публицистика
- Семь чудес театра оперетты - Диана Галли - Прочее / Публицистика
- Вячеслав Гречнев. О прозе и поэзии XIX-XX вв.: Л. Толстой, И.Бунин. Г. Иванов и др. - Вячеслав Гречнев - Публицистика
- Джобc Стивен - Джин Ландрам - Публицистика
- Бойцы моей земли: встречи и раздумья - Владимир Федоров - Публицистика
- Oпасные мысли - Юрий Орлов - Публицистика
- Понять Россию умом - Дмитрий Калюжный - Публицистика
- Мафия по-японски - Владимир Цветов - Публицистика