согласен.
– Не вам решать, Великий Змей. Только Диаре.
– Любишь её? – повысил голос отец, и его глаза налились Тьмой сильнее обычного.
– Люблю – Эсфир произнёс уверенно, и в моей груди что-то словно горячо взорвалось: он меня любит! Любит!!!
– Значит, не будешь её пытать, предоставляя ей такой выбор. Понятно, что она выберет судьбу, связанную с тобой. И все мучения, которые к этому приложатся. Твои спешно выведенные за последние дни предсказания весьма достоверны. С моими личными источниками всё это примерно совпадает. Диара выйдет за тебя замуж. Понесёт дитя. И спустя примерно год ты исчезнешь. Ты пропадаешь со всех радаров Предсказателей. Десятилетия вперёд – тебя не видно. Ты умер? Ты провалился в пространственную расщелину, экспериментируя с высшей магией? Тебя пожрала ваша Драконья бездна?.. Я вижу только страдания своей дочери в этой ветке реальности. Не допустить укрепления вашей связи, разрубить, пока всё не зашло слишком далеко – самое лучшее, что я могу для неё сделать. Что мы оба с тобой можем.
– Я люблю Диару, Правитель Змеев, – тихо заговаривает Эсфир вновь, – так что не ради себя. Ради неё. Я считаю правильным рассказать ей о предначертанном, как есть. И дать выбор.
– Она выберет тебя, пусть и ненадолго, – рычит отец, – а дальше безумие, утрата магии и смерть. Драконья тоска и драконья драма на разрыв. И ни капли змеиной мудрости… Значит так, Дракон. Если посмеешь с ней поделиться беременем этого знания, я… запру тебя.
– Где? – усмехается Эсфир, поправляя повязку на запястье.
– В сознании твоего Зверя, – холодно отвечает отец, – будешь хлопать крыльями, реветь и воровать у крестьян скотину. Не сомневайся, возможности для этого и даже право на это после твоей выходки с похищением у меня есть.
– Зачем это, Правитель Змеев? – улыбается Эсфир, – я рождён двигать науку вперёд, запирая мой разум в Зверя, ты сделаешь миру много зла. Нелеченые болезни, климатические катастрофы, неурожай – всё, что я мог бы предотвратить или исправить.
– Ты всё равно исчезнешь. Годом раньше, годом позже. Неважно. И без тебя найдутся умельцы, – процедил отец, – незаменимых нет.
– Разве? – Эсфир играл в “гляделки” с отцом. Светлые, льдисто-голубые глаза против чёрных как бездна. Такие разные и такие… похожие.
***
Виде́ние прервалось резко.
– Ты нарушил магическую клятву, Дракон. Мало того что прикоснулся к ней, так ещё и создал запись беседы. И сделал так, что Диара её получила. Мне не нужно этого доказывать. Но если бы я пожелал… Достаточно, что на этом демоновом артефакте твой запах, как и на её платье… Так что я вправе взыскать, согласно нашему с тобой уговору, – ухмыльнулся отец.
Я качнулась. Я бы упала, но на моей талии вдруг возникли надёжные руки Эсфира. И я устояла. Чуть повернула голову. Вот и он сам. Мой Эсфир. Бледен. Напряжён.
– Не делай этого, Правитель Змеев, – хрипло выдохнул Эсфир.
– Диара, – отец перевёл взгляд на меня, – вот правда, от которой я хотел тебя уберечь. Этот Дракон скоро исчезнет. След его судьбы теряется в неизведанных мирах. А ты останешься здесь. Если он не разорвёт истинную связь с тобой – впереди лишь страдания. Это цена, которую вынуждают заплатить Драконьи Боги за то, что я взял их силу, когда ты родилась. И отдал тебе ради твоего выживания. За это они жалуют тебе такую судьбу. Драконью. Но в худшем её варианте. Я хотел всё исправить тихо, чтобы ты ни о чём не узнала. Но мне это не удалось. Недооценил твоего Дракона.
Я только стояла в шоке, распахнув глаза. У
