Сложность формы я определяю как некое своеобразие составляющих ее линий, которое принуждает глаз следовать за ними со своего рода резвостью; удовольствие, которое этот процесс доставляет сознанию, возводит ее до наименования красоты. Справедливо было бы поэтому сказать, что самое понятие привлекательности более непосредственно зависит от этого правила (сложности), чем от пяти других, за исключением многообразия, которое на самом деле включает в себя как это, так и все остальные.

Для того чтобы это наблюдение нашло свое подтверждение в природе, от читателя потребуется призвать себе на помощь все, что он сможет, наряду с тем, что ему будет предложено здесь. Для того чтобы представить это дело в более ясном свете, обыкновенный, знакомый всем подъемный рычаг с его вращательными движениями может послужить лучшим примером, чем другая более сложная фигура. Предварительно обсудим рисунок 14 таблицы 1, на котором изображен глаз, удаленный на нормальное для чтения расстояние от ряда букв, но устремленный со всем возможным вниманием на среднюю букву А.

Рис. 14 табл. 1

Когда мы читаем, можно протянуть предполагаемый луч от центра глаза к той букве, на которую он устремлен, а затем последовательно передвигать его от буквы к букве по всей длине ряда. Однако если глаз остановится на какой-нибудь определенной букве (А), чтобы рассмотреть ее внимательнее, чем другие, то эти остальные буквы будут тем хуже видны, чем дальше они расположены от буквы А, как это показано на рисунке. Если мы захотим сразу увидеть все буквы этого ряда с одинаковой четкостью, то наш воображаемый луч должен скользить взад и вперед с большой быстротой. И хотя, строго говоря, глаз может уделять должное внимание этим буквам лишь по очереди, все же поразительная легкость и быстрота, с которой он выполняет свою задачу, позволяют нам достаточно хорошо охватывать одним внезапным взглядом значительные пространства.

Таким образом, мы всегда будем предполагать, что один такой основной луч движется вместе с глазом и рассматривает части каждой формы, которую мы собираемся исследовать самым тщательным образом. А если мы захотим точно проследить направление находящегося в движении тела, этот луч должен постоянно двигаться вместе с телом.

Рассматривая таким способом различные формы, мы увидим, что, находясь в покое или в движении, они всегда заставят двигаться этот воображаемый луч или, вернее говоря, приведут в движение сам глаз, воздействуя на него с большей или меньшей степенью приятности в соответствии со своими различными очертаниями и движениями.

Так, например, если мы имеем дело с подъемным рычагом, а наш глаз с указанным воображаемым лучом будет плавно скользить вниз к тому месту, где прикреплена тяжесть, или же следить за медленным движением поднимаемой тяжести, наше сознание будет утомляться в равной мере. Если же глаз будет быстро производить кругообразные движения по ободу махового колеса, когда рычаг не находится в движении, или проворно следовать за одной точкой на колесе, когда оно находится в движении, у нас в одинаковой степени будет кружиться голова. Однако от этих ощущений такого неприятного свойства сильно отличается то, которое мы получаем, наблюдая за вращающимся резным винтом, к которому прикреплено колесо (рис. 15 табл. 1). При этом нам доставляет одинаковое удовольствие, находится ли он в покое или в движении и является ли это движение медленным или быстрым.

Что это действительно верно для того случая, когда колесо находится в покое, видно по ленте, обвившейся вокруг стержня (изображенной справа сбоку на том же рисунке): она составляла давно установившийся орнамент для резьбы оконных рам, украшений каминов и дверных коробок и была прозвана резчиками ленточным вьющимся орнаментом, а когда стержень отсутствует – ленточным бордюром. И тот и другой орнаменты можно найти почти в каждом светском доме.

Когда этот орнамент находится в движении, он доставляет глазу еще больше удовольствия. Я никогда не забуду, с каким напряженным вниманием наблюдал я за ним в мои юные годы; его завлекающее движение пробуждало во мне тогда ощущение, подобное тому, которое я испытал впоследствии, наблюдая за исполнением контрданса; впрочем, последний был, вероятно, привлекательнее, особенно когда мой взор следовал за лучшей из танцующих, за всеми гибкими движениями ее фигуры, и она чаровала меня, в то время как воображаемый луч, о котором мы говорили выше, все время танцевал вместе с нею.

Рис. 15 табл. 1

Одного этого примера достаточно для того, чтобы объяснить, что я имею в виду под красотой организованной сложной формы и как она заставляет глаз следовать за нею.

Волосы на голове служат еще одним очень ясным примером. Предназначенные главным образом для украшения, они более или менее оправдывают свое назначение либо своей естественной формой, либо с помощью искусства парикмахера. Необыкновенно красив сам по себе развевающийся локон; волны и разнообразные повороты естественно переплетающихся локонов чаруют глаз, доставляя ему радость следовать за ними, особенно в тот момент, когда легкий ветерок приводит их в движение. Поэтам это известно так же, как и художникам; не раз поэты описывали своенравные колечки кудрей, колеблемые ветром [1].

Однако для того чтобы показать, как надо избегать излишества в сложности, так же как в каждом из других правил, представим эти же самые волосы в перепутанном и сбитом состоянии, что превратит их в крайне неприятное зрелище, ибо глаз будет поставлен в тупик и не сможет проследить такое количество беспорядочных, несобранных, запутанных линий. И тем не менее современная мода, которой следуют дамы, заплетая часть волос сзади, наподобие скрутившихся змей, а затем прикалывая их к основной массе волос, с которой они сливаются, – на редкость живописна. Такое переплетение волос, при котором сохраняются отчетливые разнообразные размеры, – искусный способ сохранения одновременно и сложности, и красоты.

Глава VI

О величине

Формы больших размеров, даже неприятные по своим очертаниям, в силу своей величины все же привлекают к себе наше внимание и вызывают наше восхищение.

Огромные бесформенные скалы таят в себе устрашающую прелесть, а обширный океан внушает трепет своей необъятностью. Но когда глазу предстают красивые формы огромных размеров, то наше сознание испытывает удовольствие и страх переходит в чувство благоговения.

Как торжественны и красивы рощи высоких деревьев, большие церкви и дворцы! Разве даже одинокий старый разросшийся дуб не вызывает в нас почтительного чувства? Виндзорский замок может служить благородным примером воздействия величины. Огромные размеры

1 ... 9 10 11 12 13 14 15 16 17 ... 46

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Анализ красоты - Уильям Хогарт бесплатно.

Похожие на Анализ красоты - Уильям Хогарт книги

Stonehenge - Bernard Cornwell - Прочее
The Silver Skull - Mark Chadbourn - Прочее
Сборник 'Пендергаст'. Компиляция. Книги 1-18' - Дуглас Престон - Детектив / Прочее
The Grail Quest 2 - Vagabond - Bernard Cornwell - Прочее
Золотой век русской поэзии. Лирика - Василий Андреевич Жуковский - Прочее / Лирика / Поэзия
Down and Out in Paris and London - George Orwell - Прочее
Spartan Gold - Clive Cussler - Прочее
Полвека без Ивлина Во - Ивлин Во - Прочее
100 величайших соборов Европы - Саймон Дженкинс - Искусство и Дизайн / Прочее / История / Архитектура
От Босха до Ван Гога - Владимир Михайлович Баженов - Искусство и Дизайн / Прочее

Оставить комментарий