библиотеку готовиться, – пробормотала я, поспешно вставая и пытаясь сбежать от разговора, пока он не начался. Я расправила дурацкую школьную форму и уже взяла было рюкзак.
– Эй, подожди! – Пайпер схватила меня за руку. – Хочешь пойти со мной сегодня на вечеринку?
Глаза ее светились такой надеждой, что россыпь веснушек на носу казалась ярче, чем обычно.
Вечеринка? С этими людьми? Я предпочту просидеть весь вечер в запертой комнате, слушая, как Джилл за стенкой отсасывает Питу.
Пайпер, будто прочитав мои мысли, покачала головой.
– Она будет в соседнем городе. Ты слышала про «Веллингтон-Преп»?
Продолжая неловко стоять с рюкзаком в руках, я кивнула.
– Э-э-э, да, звучит знакомо.
Я точно знала, что за школа «Веллингтон-Преп». Она была главным соперником «Инглиш-Преп». Образование там было не хуже, семьи – не беднее. И располагалась школа на другом конце этого ужасного города. Пайк-Вэлли всегда мог похвастать долинами. И среди долин в прямом смысле этого слова были две денежные. В одной располагалась «Инглиш-Преп», а в другой – «Веллингтон-Преп». Все остальные населял средний класс и бедняки, буквально нищие. Я успела побывать везде, кроме «Веллингтон-Преп».
– Так вот, мой кузен Эндрю почти каждые выходные устраивает вечеринки. Я почти все время там провожу, потому что раньше училась в той школе. Мои родители много путешествуют, оставляют меня дома одну. Я уже раз двадцать устраивала марафон «Сплетницы» и решила, что пора побывать среди людей, пусть они и из другой школы.
Я нахмурилась.
– Не уверена, что мои приемные родители просто так позволят мне поехать на вечеринку в трех городах отсюда.
Нет, они скорее запрут меня в комнате и сделают вид, что меня не существует.
Пит с Джилл не могли позволить мне ввязываться в неприятности. Попади я в беду, государство в лице Энн начнет расследование, и они не получат свою драгоценную выплату за опекунство. Да, для них я была всего лишь чеком на конкретную сумму. Я готова была поклясться, что именно деньги – корень всех проблем в этом мире.
Пайпер слегка улыбнулась.
– Ну, если передумаешь, напиши.
Я пристыженно опустила голову.
– У меня нет телефона.
Пайпер вся побелела и резко опустила вилку в миску с салатом.
– Ой, точно. Но ведь ноутбук у тебя есть?
Я кивнула, прижимая к себе рюкзак. Моему ноутбуку было пять лет, но он до сих пор прекрасно работал. Только он и лежал у меня в рюкзаке, когда к нам домой явились органы опеки и забрали меня. Он, кое-какая одежда и медальон, который я теперь ношу на шее.
– Просто напиши мне на электронную почту, на школьную. Ладно?
Пайпер принялась за латук под соусом ранч, и я закивала, нацепив на лицо фальшивую улыбку.
– Если передумаю, дам знать. Увидимся.
Говоря «передумаю», я имела в виду, что если Джилл и Пит в следующие восемь часов поведут себя как нормальные приличные люди, то да, я тебе напишу.
Я медленно пошла прочь от Пайпер, развернулась, подошла к стойке с едой и дождалась момента, когда можно будет смешаться с толпой учеников. Все хватали подносы и наполняли их едой. Я лениво встала в очередь, притворяясь, что тоже взяла поднос, и спряталась за одним из самых высоких парней. Скользнула взглядом в сторону Пайпер, но она сидела ко мне спиной, думая, что я пошла в библиотеку (к слову, именно так я и собиралась поступить, когда удастся стащить что-нибудь маленькое и незаметное в буфете). Судя по всему, никто не обращал на меня внимания, так что я поспешно схватила яблоко и вышла из очереди. Присела за толпой учеников и притворилась, что завязываю шнурок, а сама спустила с плеча рюкзак, чтобы засунуть туда яблоко. Мне просто нужны калории. Трудно было предсказать, оставят ли Джилл и Пит мне тарелку с едой сегодня вечером, особенно после вчерашней кражи из кладовой.
Я как раз расстегнула молнию, когда в поле зрения вдруг появились черные ботинки – так близко, что я уж решила, на меня сейчас наступят. Я вскинулась, волосы рассыпались по плечам. Взгляд мой скользнул по брюкам хаки, по блейзеру, обтягивающему широкую грудь, и я невольно затаила дыхание. Слегка склонив голову и сжав зубы, надо мной стоял Кристиан.
У меня сжалось сердце. Я нервничала так, что по спине бежали мурашки.
Холодные серые глаза с прищуром таращились на меня сверху вниз, и я готова была поклясться, что, кроме нас, в столовой никого нет. Нет ни болтовни, ни звона посуды. Казалось, я смотрю вглубь тоннеля, и в конце его – Кристиан.
Я сглотнула, облизала губы и не сводила с него глаз. Не отводи взгляд. Он будто бы воспринял мое поведение как вызов. Брови его дернулись, глаза сощурились. Он лениво опустился вниз, чтобы мы оказались на одном уровне. Сердце у меня отбивало чечетку, и единственное, о чем я могла думать, что он душераздирающе красив. У Кристиана было скуластое, острое как стекло лицо, а кожа совершенно безупречная, прямой волевой нос и глаза, которые, казалось, высасывали из меня жизнь.
Он склонился ближе, его головокружительный аромат окутал меня, заворожил. Губы мои приоткрылись. А в следующее мгновение он накрыл своей рукой мою и выхватил у меня яблоко.
Я ахнула, резко вернувшись в реальность.
– Вся в отца, да? – он откусил большой кусок, вонзил зубы в блестящую красную кожуру. На пол между нами потек сок. Кристиан со смаком жевал, активно двигая челюстью, потом сглотнул, уставился мне прямо в глаза и прошептал: – В этой школе не принято красть, воровка. – А потом выпрямился, кинул мое яблоко в мусорку и ушел.
Я дала себе три секунды на то, чтобы привести бушующие эмоции в порядок, а потом выбросить в мусорку вслед за несостоявшимся обедом.
К черту его. Тут не его школа, потому что, будь она его, если бы он действительно «правил» ею, как все говорят, меня бы тут уже не было.
* * *
– Спасибо, Пайпер. Еще раз скажу, ты не обязана отвозить меня домой.
Пайпер поджала губы, глядя на маленький дымчатого цвета домик, который я называла домом. Вообще-то он был просторнее, чем казался. Внутри помещались три спальни и две крошечных ванных комнаты. У меня была самая маленькая комната, что неудивительно, зато, к счастью, собственная ванная. Джилл с Питом, как я поняла, пользовались ванной комнатой, примыкающей к главной спальне. Когда мы с Энн впервые пришли в этот дом, все сверкало чистотой, повсюду пахло чистящим средством «Пайн-Соль». Полы блестели, на столешницах в кухне не было ни пылинки. Кресло Пита
