Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну что вы стоите, кузен? — наконец, обратилась Бланка к де Немюру с самым невинным видом. — Подойдите же… Помогите мне!
Робер приблизился и, наклонившись, начал натягивать платье на плечи королевы, стараясь не смотреть на ее открыто выставленную полную грудь с темно-коричневыми чуть сморщенными сосками. Но королева вдруг взяла его за руки и положила их себе на свои обнаженные груди. Он остолбенел от неожиданности.
— Не правда ли, они красивы, Роберто? — тихо сказала она ему. — Ну, не отнимайте руки… не бойтесь! Сюда никто не войдет. Сожмите пальцы… Почувствуйте полноту и упругость… У меня грудь как у молодой девушки, хоть я и рожала! Проведите по соскам… Ну же! Они так любят эту ласку!
Она удерживала его руки, и ему пришлось вырвать их чуть не силой.
— Что вы делаете?.. Вы с ума сошли, ваше величество? — выдохнул, наконец, Робер.
— Да… я сошла с ума! Я схожу с ума по вас, дорогой кузен! А вы, вы разве не испытываете то же самое? Уверена, что да! Взгляните, как затвердели соски. И внизу я вся влажная и горячая. И вы, Роберто, тоже горячий и твердый внизу, я знаю. Я хочу вас! Если вы не поняли по-испански — я повторю по-французски! Я вас люблю! Боже, как я вас люблю!
— Прекратите! Опомнитесь, мадам! Ведь вы — королева Франции… Супруга Людовика, мать его детей. И в своем чреве вы носите еще одного ребенка!
— Ну и что? — Бесстыдно улыбнулась она де Немюру. — Да, я ношу под сердцем ребенка. Но король сейчас далеко, а я не могу жить без мужчины! Мне надоели хорошенькие юнцы. Вы — не такой, как они, мой Роберто! Вы — мужчина. Настоящий, красивый, гордый! Отбросьте в сторону ваши смешные представления о чести и совести! Обещаю — никто не узнает о нашей любви. Я — ваша, так насладитесь мной! Клянусь, вы забудете в моих объятиях весь мир!
— Хватит, Бланка! — Вскричал герцог. — Я не хочу больше этого слышать! Уверен — завтра вам самой будет стыдно за все то, что вы мне сейчас наговорили! А теперь — прощайте!
И он ушел… можно даже сказать, убежал. И в тот же вечер рассказал все Анри де Брие, своему самому надежному и верному другу.
Анри стал серьезен и даже озабочен.
— Похоже, ее величество настроена весьма решительно, — сказал он де Немюру. — Ты долго отсутствовал при дворе, и не знаешь, что Бланш не привыкла к отказам и проволочкам. Ей подавай все сразу, и целиком — иначе ждать беды. Одного излишне щепетильного молодого человека она, поговаривают, просто-напросто захватила врасплох в его собственной постели — и, конечно, он не устоял. На твоем месте я бы просто-напросто уехал из Парижа. Бланш не оставит тебя в покое. Или женись! — добавил граф, засмеявшись. — Жена будет охранять двери твоей спальни лучше всякой Сциллы или Харибды!
Де Немюр решил воспользоваться обоими советами друга. Первое — он переехал в свой замок Немюр-сюр-Сен; и второе — он решил жениться. Впрочем, мысль о браке и без подсказки Анри зрела в голове герцога. Робер был уже взрослый зрелый мужчина — пора было подумать и о жене, и о наследнике.
И, пока королева писала ему любовные письма, из которых герцог прочитал всего одно, поразившее его своей откровенностью и полным отсутствием стыда, Робер начал внимательно присматриваться к юным аристократкам на выданье. И вскоре сделал выбор.
Это была дочь сенешаля Франции герцога де Монморанси — красавица-блондинка Эжени. Де Немюр не был влюблен в нее; но она была из рода, не менее древнего и знатного, чем род Робера; очень богата; отец ее занимал один из самых почетных и высоких постов в королевстве. Наконец, Эжени была красива, и руки ее добивались очень многие. А Роберу нравилось соперничество.
Герцог начал, правда, весьма осторожно, ухаживать за Эжени. И очень скоро почувствовал, что победил. Девушка была к нему более чем благосклонна; и старый сенешаль Монморанси явно отдавал предпочтение де Немюру перед другими поклонниками дочери.
Бланка недолго оставалась в неведении относительно матримониальных планов своего кузена. Она была в бешенстве. Но молодой человек все же полагал, что она не переступит определенных границ поведения… В этом была его очередная ошибка.
В голове королевы уже созрел план взятия крепости по имени Робер де Немюр. И бал, который герцог давал в один прекрасный вечер в Немюр-сюр-Сен, и на который был приглашен весь цвет французского двора, включая, конечно, и ее величество, превосходно вписывался в этот коварный и хитроумный план.
Весь тот знаменательный вечер де Немюр собирался провести в обществе Эжени де Монморанси — танцевать с нею, сидеть рядом с ней, наслаждаться ее улыбками и легкой непринужденной беседой, в которой так нетрудно было обмениваться понимающими жестами, взглядами, намеками. Период ни на что не претендующих ухаживаний подходил, чувствовал Робер, к концу, — пора было делать девушке предложение.
Но Бланка не дала де Немюру провести вечер так, как ему хотелось. Королеве был необходим кузен — каждую минуту, каждое мгновение! Она вцепилась в него мертвой хваткой, как когда-то, много лет назад, когда ступила на нормандский берег испуганной и застенчивой невестой принца Людовика, не знающей ни слова по-французски, она вцепилась в маленького шестилетнего мальчика Робера.
Де Немюр, сцепив зубы от бессильной злобы, был вынужден танцевать только с королевой, приносить ей прохладительные напитки и терпеть ее пустую, почти бессмысленную, болтовню, — ибо Бланка даже не старалась вести содержательный разговор. Ей важно было одно — чтобы кузен находился рядом с нею! Бросая изредка взгляды в сторону Эжени, герцог видел, как девушка сначала густо покраснела, затем — побледнела… И, наконец, высокомерно вскинув голову, отправилась танцевать со всеми подряд, не обращая больше никакого внимания на Робера.
«Ну, погоди, милая кузина! — подумал де Немюр. Он прекрасно понял замысел королевы — поссорить его с Эжени. — По-твоему все равно не будет!»
Наконец, бал был закончен, и гости разошлись по отведенным для них комнатам. Наступала ночь. За окнами заунывно выл ветер, низкие тучи стремительно проносились по темному небу.
…Юная герцогиня де Монморанси тоже ночевала в замке де Немюра. И Робер отправился к ней, чтобы объясниться и покончить со всей неопределенностью между нею и им. Естественно, ему пришлось извиняться и даже встать на колени. Но, в результате, вышел он из комнаты Эжени прощенный, осчастливленный ее согласием на брак с ним и даже робким девичьим поцелуем в дверях, сопровождающимся шепотом: «До свидания, мой любимый жених!» На следующий день, по возвращении в Париж, Робер собирался отправиться к старому сенешалю просить уже вполне официально руки его дочери.
- Людовик возлюбленный - Виктория Холт - Исторические любовные романы
- Коронатор - Симона Вилар - Исторические любовные романы
- Ловушка для орла - Симона Вилар - Исторические любовные романы
- Версаль на двоих. Книга о галантной любви Короля-Солнца и прекрасных дамах Версаля - Ги Бретон - Исторические любовные романы
- Замок тайн - Симона Вилар - Исторические любовные романы
- Замок на скале - Симона Вилар - Исторические любовные романы
- Обрученная с ветром - Шеннон Дрейк - Исторические любовные романы
- Алая роза Анжу - Виктория Холт - Исторические любовные романы
- Черная роза - Кристина Скай - Исторические любовные романы
- Вуаль лжи - Джери Уэстерсон - Исторические любовные романы