Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Рауль взглянул в ее большие зеленые глаза. Намек был слишком понятен. Дочь сенешаля, богатая и красивая девушка! Но нет. Сейчас он принадлежит королеве. Она осталась им очень довольна; и вряд ли теперь скоро выпустит его из своих острых коготков.
И де Ноайль сдержанно откланялся, сделав вид, что не понял Эжени.
Но, конечно, рассказал Рауль все красавице Эжени отнюдь не чтобы она не заблуждалась о местонахождении Робера. А чтобы разнесла новости по всему Парижу. Так и случилось. И через три дня все уже судачили, что де Немюр чуть не обесчестил королеву. Опять всплыла на поверхность загадочная история смерти Эстефании де Варгас. Де Ноайль торжествовал — Робер был измазан в грязи с головы до ног! Даже если кузена не казнят, и когда-нибудь де Немюр выйдет на свободу, честь его навсегда останется запятнанной зловещим преступлением в замке Немюр-сюр-Сен!
12. Воспоминания. Шинон
…Замок Шинон был подарен Людовиком, сыном Филиппа-Августа, своей жене Бланш де Кастиль, после рождения их первенца, принца Филиппа. Это был один из стариннейших замков на притоке Луары реке Вьенне, много раз перестраивавшийся и долгое время принадлежавший англичанам.
С тех пор, как Людовик подарил супруге этот замок, она бывала в нем не часто; однако, в замке жила многочисленная прислуга, и содержался он в образцовом порядке — от верхних этажей, башен и донжонов, до подвалов и подземелий. Последние могли служить прекрасной тюрьмой, — но королева как-то всегда забывала об этом, хотя в штате прислуги числилось двое заплечных дел мастеров, глухонемых гигантов, исправно работавших еще при Филиппе-Августе.
Сейчас Бланка вспомнила о Шиноне потому, что он был не слишком далеко от замка Немюр-сюр-Сен; и потому, что она решила заставить своего несговорчивого кузена любыми способами подчиниться ее прихоти.
Бланка вовсе не собиралась ничего писать своему супругу о происшедшем в замке де Немюра; она надеялась, что несколько дней, проведенных в темнице, сломят упрямство и гордость Робера, и он упадет к ее ногам, как спелое яблоко.
В письме к коменданту Шинона она приказывала заковать пленника в подземелье в цепи и не давать ему пищи, только воду. Голод, сырость и оковы были, по мнению королевы, лучшими аргументами в пользу сдачи крепости по имени де Немюр.
Однако, она плохо знала Робера. Четыре дня, проведенные в таких унизительных условиях, почти не подточив телесные силы герцога, лишь укрепили его боевой дух. Голодать ему приходилось, и не раз, в долгих изнурительных походах, и Робер не слишком исстрадался. Зато с каждым часом, с каждым днем он все больше наполнялся злостью и ненавистью к тем, кто так низко и подло поступил с ним. И, когда, наконец, на пятый день Бланка явилась в Шинон, уверенная в близкой победе, де Немюр уже настолько рассвирепел, что лишь инстинкт самосохранения да крепкие цепи отделяли его от бешеного стремления разрушить все вокруг себя, даже ценой собственной жизни.
Именно этот инстинкт остановил его, когда двое огромных атлетически сложенных слуг пришли в подземелье и сняли с него цепи, оставив на его шее лишь кожаный ошейник на длинной цепочке, типа собачьего поводка, утыканный изнутри острыми шипами, — прекрасное испытанное средство, в случае если заключенный вздумал бы попытаться броситься на кого-нибудь или совершить побег, моментально укротить узника, дернув за цепочку. Шипы при этом очень больно впивались в шею, а, если цепочку дергали сильно, — ранили до крови.
Де Немюр был как пес на привязи. Но руки и ноги его были свободны, и он бы сразу же начал действовать, но мысль, что, возможно, приехал, каким-то чудом, король, и его ведут к нему, слегка отрезвила его затуманенную бешенством и злобой голову.
Герцога отвели в верхнее помещение, дали ему принять ванну — Боже, какое это было блаженство! — побрили и принесли ему чистую одежду — белоснежную камизу и черные шоссы.
Робер почувствовал себя заново рожденным. Несмотря на почти пятидневную голодовку, он был в прекрасной физической форме, — за время пребывания в Париже он немного располнел от безделья, недостатка движения и обильной пищи, теперь же живот его был втянут, каждый мускул рельефно выделялся на поджаром теле, как у голодного хищника. И таким же голодным неистовым блеском светились его серые глаза.
Наконец, после того, как герцог оделся — в, хотя и чистое, но чужое платье, что опять вызвало у него прилив темной, но еще контролируемой ярости, — его повели, дергая цепочку, опять наверх, на второй этаж, и он и его сопровождающие оказались в светлой и богато убранной комнате с роскошной кроватью в алькове в углу.
А посреди комнаты стоял квадратный большой стол, на котором были разложены самые аппетитные яства на золотых и серебряных тарелках и блюдах. И за этим столом, лицом к Роберу, сидела Бланка в нарядном голубом платье с меховой оторочкой и кушала фазана, запивая его легким красным разбавленным кипрским вином из золотого кубка.
— А вот и наш кузен! — весело пропела она, улыбаясь де Немюру, которого подвели на поводке к стулу с противоположного конца стола, как ни в чем ни бывало, но в то же время исподтишка внимательно разглядывая его. Он похудел… и стал еще красивее, решила она про себя.
Но вот укрощен ли он? Непохоже. Скорее, наоборот. Робер показался ей опасным; что-то в его светлых глазах, то ли какой-то огонек, то ли легкий прищур насторожили королеву. Но она постаралась скрыть и свою досаду на то, что он, кажется, по-прежнему упрямится, и свое беспокойство за себя. С него не сняли ошейник; в замке полно вооруженных слуг, ждущих первого ее зова; де Немюр в ее власти, и не сможет причинить ей зло.
Бланка опять улыбнулась.
— Если вы пообещаете себя хорошо вести, кузен, нас оставят наедине. Возможно, даже поводок и ошейник снимут. Вы сможете спокойно и вкусно поесть. И мы поговорим. Вы дадите слово, что не нападете на меня?
— Не дам, — дерзко заявил он, глядя прямо ей в глаза. — Даю слово, что нападу на вас при первой же возможности, мадам… Берегитесь!
Бланка побледнела от его наглости и даже выронила из рук на тарелку полуобглоданную фазанью ножку.
— Вы с ума сошли! Что вы себе позволяете?
Он тоже улыбнулся — как королева любила его ослепительную улыбку! — но сейчас эта улыбка напоминала волчий оскал. И не обещала Бланке ничего хорошего.
Королева нервно забарабанила пальчиками по краю стола.
— Роберто! Я вас не узнаю. — Заговорила она по-испански. — Право, вы должны иметь ко мне больше уважения! Я — ваша королева… Да, я поступила с вами пять дней назад не слишком красиво. Но меня можно извинить. Я вас люблю! И, как только вы ответите на мое чувство, — вы вновь обретете свободу, я вам клянусь всеми святыми. Клянусь и в том, что король ничего не знает о происшествии в Немюр-сюр-Сен. И не узнает никогда! Неужели вы не понимаете, как я люблю вас?
- Людовик возлюбленный - Виктория Холт - Исторические любовные романы
- Коронатор - Симона Вилар - Исторические любовные романы
- Ловушка для орла - Симона Вилар - Исторические любовные романы
- Версаль на двоих. Книга о галантной любви Короля-Солнца и прекрасных дамах Версаля - Ги Бретон - Исторические любовные романы
- Замок тайн - Симона Вилар - Исторические любовные романы
- Замок на скале - Симона Вилар - Исторические любовные романы
- Обрученная с ветром - Шеннон Дрейк - Исторические любовные романы
- Алая роза Анжу - Виктория Холт - Исторические любовные романы
- Черная роза - Кристина Скай - Исторические любовные романы
- Вуаль лжи - Джери Уэстерсон - Исторические любовные романы