вы сделали в прошлом сезоне с поместьем Мэйхем. Это один из моих любимых проектов, и я постоянно возвращаюсь к нему, когда мне нужно вдохновение.
— С дизайнами Джулиана ты, должно быть, часто его теряешь.
Сэм заливается смехом, в то время как Джулиан свирепо смотрит на меня.
Я отворачиваюсь и отключаю громкую связь.
— Сэм, послушай. Не хочу отрывать тебя от дел, но у меня есть особая просьба, а времени не так много.
— Какая? — Сэм говорит убежденно.
— Что бы ни сказал тебе Джулиан, не делай этого. По крайней мере, не с домом основателя.
— Но он мой босс.
— Ты готов к новой работе? Потому что я нанимаю тебя…
— Достаточно, — Джулиан выхватывает телефон из моих рук. — Сэм, я перезвоню тебе завтра. Еще раз извини, что побеспокоил тебя так поздно.
— Но… — панический голос Сэма исчезает, когда Джулиан вешает трубку.
— Милый парень. Любопытно, сколько ты ему платишь?
Его глаза сужаются.
— Ты не украдешь моего помощника.
— А считается ли кражей, если он сам хочет уйти?
Джулиан нахмурился еще сильнее.
— Если тебе нравится дом, то ты должна сделать конкурентоспособное предложение.
— Но ты же миллиардер.
— И что?
— Так как же, черт возьми, я должна перебить твою цену?
Он поглаживает свой подбородок, как злодей.
— Я понял, к чему ты клонишь.
— Отлично. А теперь, если ты сделаешь одолжение и притворишься, что никогда не видел этот дом, я буду вечно в долгу перед тобой.
— Вечно в долгу передо мной? — его голос понизился, пробудив сотни бабочек из коконов.
Черт. Господи. Нет.
Я откидываю голову назад.
— Позволь мне купить его. Пожалуйста.
— Я не занимаюсь благотворительностью.
— Прости? — я выделила каждый слог.
— Ничего личного. Мне нужна земля, и здесь она есть. На одном из этих участков легко поместится десять моих домов.
Я вскидываю руки вверх.
— Вот видишь! Уже одно это является причиной того, что покупателем должна быть я.
— Потому что ты не хочешь воспользоваться возможностью? Это глупость, а не причина.
Я сжимаю кулаки.
— Это не глупость — ценить историю дома.
— Я больше ценю финансовую сторону.
— А ты думаешь, я не ценю? Исторический дом может приносить столько же денег, сколько и новостройка, если его правильно отремонтировать.
— Я не говорю, что это невозможно, но математика всегда будет в мою пользу, как бы ты ни старалась.
Я застонала.
— За сколько ты продаешь один из своих домов?
— Три миллиона, плюс-минус.
Мои глаза расширились.
— Три. Миллиона. Долларов? — дома вокруг озера стоили меньше четверти миллиона, когда я была ребенком.
Он первым разрывает зрительный контакт.
— Да.
— И сколько домов ты снес?
— Достаточно.
— Пятьдесят? — он молчит. — Сто? — спрашиваю я, не получая ничего, кроме моргания. — Двести?
Он молчит.
Я качаю головой.
— Ничего себе. Такими темпами в ближайшие несколько лет тебе будет нечего сносить.
— Именно поэтому мне нужна такая недвижимость, чтобы решить проблему спроса и предложения.
Пора менять стратегию.
— Ты хочешь, чтобы я умоляла? — мой голос срывается.
Я прикусываю щеку, чтобы не ухмыльнуться, когда он дважды моргает. Хотя за годы работы мы с Джулианом использовали множество тактик психологической войны, соблазнение никогда не входило в их число. Но, черт возьми, если это означает, что я получу дом своей мечты, я готова флиртовать, чтобы заключить сделку с дьяволом.
— Нет, — его челюсть напряглась.
— Я не против того, чтобы встать на колени.
Его глаза опускаются к моим губам, прежде чем он отводит взгляд.
— Зат. Кнись.
Я хватаю его за подбородок и заставляю посмотреть на меня.
— Чего ты хочешь?
Он рывком освобождает голову от моей хватки и делает шаг назад.
— Все, что, блять, противоположно этому.
— Я оставлю тебя в покое, если ты откажешься от этого дома, — я провожу пальцем по центру его груди.
Он вздрагивает.
— Я знал, что работать с тобой было ошибкой.
— Что?
— Ничего, — его взгляд целую минуту перебегает с дома на меня, прежде чем он снова начинает говорить. — А что, если мы сделаем пятьдесят на пятьдесят?
— Что, прости?
— Ты хочешь дом, а я хочу землю. Я уверен, что мы сможем работать вместе, чтобы получить то, что мы оба хотим.
— Кто сказал, что город разрешит тебе построить здесь еще один дом?
— Это мои проблемы.
— Ты хочешь, чтобы мы сотрудничали, надеясь переделать участок и построить на нем еще несколько домов?
— Верно.
Я покачала головой.
— Это никогда не сработает.
Он снова нахмурился.
— Почему?
— Потому что только у одного из нас есть чувство стиля, и, намекну, это не ты, — в отличие от приверженности Джулиана к современному дизайну средневековья, мой стиль современного деревенского дизайна — полная противоположность. Я вхожу в каждый дом с одной и той же целью — подчеркнуть его оригинальную архитектуру, сочетая при этом различные стили оформления интерьера.
Одной из главных причин моей популярности стало то, что мой подход был не похож на другие. Я не боялась смешивать разные стили, включая любимый Джулианом модерн средних веков, и это помогло мне выделиться.
Он ущипнул себя за переносицу достаточно сильно, чтобы оставить след.
— Ты испытываешь мое терпение.
— Я удивлена, что оно вообще у тебя осталось, когда дело касается меня.
Он ворчит про себя, прежде чем снова заговорить.
— Ты можешь полностью контролировать дизайн дома.
— Правда?
— Да.
— А что, если мэрия откажет в твоей просьбе?
— Тогда нам придется переделать этот дом и перепродать его по цене, достойной вложения моего времени и ресурсов, — говорит он.
— Каких ресурсов?
— Если ты планируешь восстановить этот дом в течение ближайших трех лет, то тебе понадобится моя компания для выполнения этой работы.
— Зачем?
— Единственная другая строительная компания в городе имеет годовой список ожидания, потому что занята ремонтом мотеля.
Черт. Я не хочу ждать целый год, когда это идеальный проект, который поможет мне выбраться из моей дизайнерской колеи.
И все же, несмотря на мое волнение, я беспокоюсь о сотрудничестве с Джулианом. В колледже мы работали вместе только над одним проектом, и все закончилось тем, что я стала зависима от нереалистичных ожиданий.
Я представляю себе, как Джулиан разрушает дом, чтобы построить свой идеальный район бело-серых домов из бетона и стекла в одинаковых пропорциях. История дома будет уничтожана и заменена холодными, резкими линиями, соответствующими человеку, стоящему передо мной.
Я с дрожью прогоняю из головы этот образ.
Как бы мне ни была неприятна идея работы с Джулианом, еще больше я презираю мысль о том, что он снесет этот дом.
Я говорю, не успев отговорить себя от этой идеи.
— Согласна.
Глава 8
