и нанимали частных учителей. Но теперь что ей золочёные клетки дворцов, когда она уже обняла дорогу и ветер?
Отбросив посторонние мысли, Лейтис решительно вошла в здание и зашагала по сводчатым высоким коридорам, выискивая нужное крыло и аудиторию. Не сомневаясь, переступила порог. Преподаватель был предупреждён, так что взял девочку за руку, вывел на середину рядом с кафедрой и громко сказал:
– Прошу приветствовать вашего нового товарища. Дана Лейтис с сегодняшнего дня будет учиться вместе с нами. Выбирайте место, дана Лейтис.
Занятия в университете начинались с первых чисел мая, поэтому два десятка адептов-первогодок, которых Лейтис увидела в аудитории, уже успели неплохо друг друга узнать, оценить, поделиться на друзей и врагов. Ещё на одну студентку глядели настороженно и оценивающе. Впрочем, Лейтис тоже смотрела на парней и девушек изучающе. Почти все старше неё, но ненамного. Года на два или три. Лишь двое – крупный чернявый парень с мясистым лицом и рыжий аристократ, судя по узнаваемым фамильным чертам из какого-то рода императорского дома, взрослее. Лет, наверное, восемнадцать – не меньше.
Едва окончились занятия, новенькую обступил весь поток разом. Набралась толпа человек сорок, к «своей» группе присоединились и остальные маги-первокурсники. Сразу начались расспросы кто она, откуда, заодно на неё тут же вывалили «в нагрузку» кучу университетских новостей, сплетен и слухов. Чем больше Лейтис общалась, тем сильнее росло недоумение: вроде вполне взрослые, девушки в семьях горожан уже начинают в их года готовить покрывало невесты и подыскивать женихов. Да и парни собирают деньги на будущую свадьбу. А эти – сущие дети.
Следом пришла глухая обида: её детство закончилось, когда Лейтис исполнилось двенадцать… С каждым новым вопросом раздражение и неприязнь росли, потому ответы становились всё резче и туманнее. Внезапно раздался возглас:
– Ух ты! Дай посмотреть!
Оказалось, это тот самый чернявый парень заметил кинжал. Непривычная к новой одежде, девочка ещё не приспособилась носить его незаметно.
– Дай!.. – и осёкся, наткнувшись на ледяной взгляд, и произнесённое сквозь зубы:
– Ещё раз сунешь пальцы – обрежу, – Лейтис даже обрадовалась: есть на ком сорвать злость.
– Да ты чо, худородная, обнаглела совсем?! Перед тобой сын самого лорда Кингасси!
Неожиданно вмешался рыжий аристократ. Оттеснив нахала, он уважительно обратился к Лейтис:
– Не разрешит ли дана сравнить клинки? – и показал на свой пояс с ножнами.
Это было в границах дозволенного, и потому Лейтис аккуратно передала ему свой кинжал. Сразу отказалась от ответной вежливости – в оружии она пока разбиралась слабо, а позориться не хотелось. Рыжий внимательно осмотрел кинжал, уважительно присвистнул, и уже собрался было отдать обратно, когда сбоку снова вылез чернявый:
– Ух ты. Значит, можно! Дай теперь мне. А всё ломалась… или кого получше отдаться выбирала? Так мой папаша… Упф!
Парень согнулся от удара в живот. Вслед полетело:
– Химиш, ещё раз услышу, как оскорбляешь благородную дану – зубы выбью, – после чего рыжий аристократ обратился уже к девочке. – Дана Лейтис, прошу простить невоспитанность этого недостойного отпрыска дома Кингасси. Чтобы у вас не сложилось плохого мнения о соучениках, прошу позволить угостить вас в извинение в лучшем из заведений, которое могут предложить здешние кварталы, – не дожидаясь ответа он подхватил Лейтис под руку и повёл за собой.
Больше о случившемся никто не вспоминал, а вскоре и с остальными сокурсниками Лейтис наладила отношения. С кем-то, как с рыжим Харелтом, очень хорошие, с кем-то похуже. Разве что Химиш – бастард главы дома Кингасси, которого признали законным сыном, лишь когда в парне открылся на редкость сильный дар Воды – продолжал смотреть на девочку волком, хотя оскорблять снова не пытался. Лейтис одним своим видом заставляла парня ненавидеть её до тошноты. Явно росла вдалеке от столицы, во многих привычных для Турнейга вещах девочка проявляла удивительное для светского общества незнание, зато во многих других, например, в знании эльфийского, Лейтис была даже лучше Харелта. А для этого, по общему мнению, её должны были учить очень хорошо и лет с пяти, не позже. Поэтому душу Химиша при каждой встрече точило подозрение: она такая же бастард, такая же безродная… Только с самого детства имела отцовскую любовь и всё, чего сын лорда Кингасси был лишён. И продолжает отбирать то, что должно принадлежать по праву рождения ему – ту же дружбу Харелта, который оттолкнул сына Высокого лорда, но взял под свою опеку худородную выскочку.
Лейтис на зависть и ненависть Химиша было наплевать. Жизнь в столице она рассматривала как недолгую остановку в пути, к тому же, дав пару недель освоиться, наставник изрядно её загрузил занятиями сверх университетских. Да, в первый месяц он сумел заложить в память девочки изрядное количество знаний. Но они не заменят навыков, полученных «в живую». Уроки по математике, естественным наукам, этикету…
***
– Собирайся, сегодня у нас интересная прогулка, – голос наставника прозвучал как-то особенно весело.
Это заставило Лейтис подобраться: что-то будет. Она выглянула за окно: дождя нет, но погода прохладная, по небу бегут тучи. Самое большее раз в пять дней они выезжали за город на практические занятия по магии. Ислуину очень не понравилось, что основой здешнего образования, особенно для начинающих, было простое зазубривание без объяснений. Посмотрев записи лекций за первую неделю, магистр начал учить так, как привык вести занятия сам, тем более что готовить магов стихии Жизни в Империи не умели совсем. Для этого он и устроил небольшой полигон пополам с учебной лабораторией на свой вкус за городом. Один из фермеров за хорошие деньги согласился без лишних вопросов сдать в аренду кусок своих земель вместе с парой сараев. Ну а уж магистр, пользуясь некоторыми неизвестными в этом мире военными разработками, без труда всё обезопасил так, чтобы посторонние, даже кто-то из Хранящих покой, не смогли увидеть ничего лишнего. Нет, конечно, если постараться, то докопаться было можно… но такое вот чрезмерное любопытство немедленно стало бы сигналом «всё бросать и бежать». Однако погода сегодня была для занятий очень уж неподходящая.
К удивлению девочки, сегодня они повернули совсем в иную сторону. И ехали дольше обычного. Буря началась исподтишка. Если утром, когда они выезжали из дома, она лишь пугала исподтишка – порывами ветра, свинцовой тяжестью неба, то пока они добирались до места, наверху будто началась настоящая битва. Тучи сотрясались от ударов грома, тяжёлые капли арбалетными стрелами барабанили по деревьям, строениям и прохожим, грозили прорвать лёгкий полог от непогоды, который позволил себе выставить магистр.
