Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Разумеется, ничего такого не происходит. Франсин смущается и пожимает плечами.
– Я думаю, им нужно хоть на чем-то зарабатывать деньги.
Кода, один из королевских пингвинов, отказывается есть. Она пребывает в расстройстве с тех пор, как ее друг Арпеджио бросил ее ради другой женщины, Сонаты. «Вот тебе и партнеры на всю жизнь», – думаю я, открывая вольер с пингвинами и наблюдая, как все двенадцать особей смотрят на меня снизу вверх, и их яркие глаза сияют как маленькие драгоценные камни. Раньше их было пятнадцать, но после того, как малышка Хармони умерла, ее родители, Темпо и Престо, начали драться друг с другом, кусаясь до крови, и их пришлось разлучить. Темпо отправили в зоопарк в Сан-Диего, а Престо отправился в Кливленд.
– Подожди своей очереди, братан, – говорю я другому пингвину по имени Форте, который кусает Коду, спеша добраться до ведерка с едой. Кода крадется прочь, к воде, ее это не интересует. Я жду, пока другие пингвины закончат есть, прежде чем попытаться соблазнить ее вкусным кусочком нетронутого кальмара. Обычно она сходит с ума по кальмарам, ее глаза расширяются при виде их.
– Давай, Кода, я знаю, что ты голодна, – умоляю я. Но она просто смотрит на меня, как бы иронично переспрашивая: «Правда, что ли?» – в то время как Соната и Арпеджио демонстративно прихорашиваются друг перед другом у нее на глазах. – Прекратите, вы двое, – укоряю их я, но парочка меня игнорирует.
Я хочу сказать ей, что понимаю ее чувства, но на самом деле не понимаю. Кода и Арпеджио уже столько раз расставались и снова сходились, что я сбилась со счета. Королевские пингвины обычно моногамны, однако популяция «Фонтан-плазы» и разворачивающаяся драма уникальны в своем роде. Где-то в кабинете у Карла есть целая таблица взаимоотношений пингвинов друг с другом. Мы используем ее, чтобы отслеживать, как часто происходят ссоры и примирения. Пингвины как актеры в Голливуде: встречаются с одним и тем же кругом из десяти-двенадцати других особей.
Юнхи никогда не понимала, как мы умудряемся различать животных, даже после того, как я объяснила ей, что все они носят браслеты из бусин, показывающие, как долго они здесь находятся и сколько им лет. Но узнавание выходит за рамки этого. Через некоторое время ты просто начинаешь понимать их, наблюдая за ними и замечая, как они наклоняют головы, едят пищу или опускаются животом вперед в воду. «Львиная доля работы заключается в том, чтобы быть внимательным. И именно уделяя им внимание, подмечая мелочи, мы приходим к пониманию того, что требуется животным – иногда даже раньше, чем они сами это осознают», – всегда говорил Апа. Моя работа заключается в том, чтобы замечать как можно больше, узнавать всех животных и их повадки. Обращать внимание на мелкие детали: от того, как в одни дни рыба подплывает ко мне близко, а в другие – нет, до того, насколько яркими становятся морские звезды в зависимости от колебаний температуры воды или какими лакомствами можно соблазнить убитого горем пингвина, чтобы тот наконец поел.
У каждого из королевских пингвинов есть корона из волнистых желтых перьев, похожих на причудливые усики или неудачно подкрашенные брови, в зависимости от точки зрения; когда они ходят, они выглядят – как, впрочем, и большинство пингвинов – абсолютно нелепо. Но в воде все совершенно иначе. Плотные кости придают им обтекаемость торпеды в воде, а золотистые перья развеваются за ними, как хвосты комет. Зрелище, которое заставляет меня вспоминать слова Апа о том, что все живое в разы прекраснее, когда видишь его в естественной стихии.
Я оставляю Коду с кусочком кальмара и отмечаю в журнале на рабочем месте, что она до сих пор ни к чему не притронулась. «Кода все еще ест без энтузиазма, – пишу я. – Рекомендую медикаментозное лечение или отселение от других пингвинов, если ее состояние продолжит ухудшаться. Вероятно, реакция на стресс?»
Людям нравится посмеиваться над пингвинами или думать о них как о маленьких человечках в смокингах. Какое-то время я тоже так делала, предпочитая им более крупных и интересных животных в аквариуме, таких как Долорес, или акулы, или мурены, или скаты-манты. Но в документальном фильме Вернера Херцога[16] об Антарктиде, который Тэ однажды заставил меня посмотреть, был один момент, изменивший мое отношение к ним. Мы купили немного курительной смеси у друга и сидели в его квартире, наблюдая, как дым поднимается из наших ртов к потолку, когда ему внезапно пришла в голову идея показать мне «Встречи на краю света».
– Очень вдохновляющее название, – заметила я.
– То ли еще будет, вот увидишь, – улыбнулся он. – Это один из моих любимых фильмов.
И он был прав. Я пялилась в экран, как завороженная, все девяносто девять минут документального фильма. Тэ наблюдал за мной, пока я его смотрела – как это частенько делают парни, которым не терпится показать другим нечто, что нравится им самим, но при этом хочется сохранить хладнокровие. В одной из сцен с пингвинами Вернер Херцог спросил исследователя: «Существует ли среди пингвинов такая вещь, как безумие?» Этот вопрос и то, каким будничным, но в то же время очень серьезным тоном он его задал, заставили меня громко рассмеяться – куда громче, чем если бы я не успела покурить. «Могут ли они просто сойти с ума, потому что им надоела их колония?»
Исследователь, казалось, был сбит с толку вопросом Херцога. Камера скользнула по колонии пингвинов, толстые черно-белые овалы их тел поблескивали на солнце. «Все эти пингвины направляются к открытой воде, направо, – нараспев произнес Херцог. – Но один из них привлек наше внимание: тот, что в центре».
Одинокий пингвин появился в кадре, всего лишь черная точка на фоне белой тундры, ковыляющая прочь от остальных. Вместо того чтобы направиться к воде или туда, где загорали его собратья-пингвины, он решительно двинулся – пусть неуклюже, но с постепенно возрастающей скоростью и настойчивостью – вглубь острова, где, как сообщил нам
- Как поймали Семагу - Максим Горький - Русская классическая проза
- В свободном падении - Джей Джей Бола - Русская классическая проза
- Вальтер Эйзенберг [Жизнь в мечте] - Константин Аксаков - Русская классическая проза
- Не стреляйте в белых лебедей (сборник) - Борис Васильев - Русская классическая проза
- Перед раскрытыми делами - Лев Разгон - Русская классическая проза
- Сигареты - Хэрри Мэтью - Русская классическая проза
- Под каштанами Праги - Константин Симонов - Русская классическая проза
- Одна душа на двоих. Часть 2 - Светлана Богославская - Русская классическая проза / Справочники
- Дарий Великий заслуживает большего - Адиб Хоррам - Русская классическая проза
- И в горе, и в радости - Мег Мэйсон - Биографии и Мемуары / Русская классическая проза