впитало эту волну и будто сытно рыгнуло. Конечно, все это произошло лишь в воображении Костромы, но грань между воображением и реальностью у духов весьма условна. Ее почти нет.
Передо мной медленно сквозь землю проваливался дух Натальи. Ее лицо уже не казалось мне крысиным, а в ее глазах не плескался ужас. Они были пустые. Без всех эмоций. Лицо же было просто худым, с немного впалыми щеками и заостренным носиком. Вполне симпатичное, кстати.
Я посмотрел на свою левую руку, которую я все еще держал "лодочкой". Затем перевел взгляд на замедляющий Светоч. Раньше любое использование божественных символов давалось мне гораздо труднее. Сейчас же я вообще не чувствовал нагрузки.
"И что это было? — задал я сам себе вопрос. — Последние воспоминания — удар глифа Натальи мне в лоб, а после — боль. Как я смог потом ее развоплотить-то? Да уж, нехило меня Лин натаскал». Облегченно выдохнув, я огляделся.
Даждьбог уводил с поляны Кострому, о чем-то с ней тихо беседуя. Это сильно контрастировало с тем, как они говорили перед судилищем — там и не захочешь, а услышишь их слова. Даже с плотно зажатыми ушами.
Внутри я чувствовал себя как плотно набитая сумка. Все тело распирает, и вот-вот порвусь нафиг. Не выдержав, я поспешил к нашим на террасу, где лежал мой айфон. Почему-то мне показалось, если я его сейчас использую для активации, мне станет легче. Там меня встретили странные взгляды. Если Рита-защитница смотрела одобрительно, как в принципе я и ожидал, то вот сестры Дажьевы словно искали во мне какой-то изъян. Про Мирославу вообще молчу — та некультурно выпучила глаза и с приоткрытым ртом уставилась на мой лоб. И что она там высмотреть захотела? Да и Чу Лин как-то подозрительно посматривает и того и гляди примет стойку для атаки. Чего это я вытворял такого, пока без сознания-то был?
Наконец я нашел свой айфон и, облегченно выдохнув, нарисовал круг активации. Вокруг тут же раздались шорохи отодвигаемых стульев, на которых сидели девчонки, и быстро отдаляющиеся подальше шаги. Но мне было не до того. Я взял свой телефон и потянул его на себя, привычно притягивая дополнительно внешнюю энергию. Вот только в этот раз пришлось приложить в разы больше сил, чтобы провести активацию. И лишь когда я закончил, пришло приятное чувство облегчения, а ощущение, что я лопну, пропало. Уф! После чего я наконец посмотрел на окружающих.
— Олег, — тихо прошептала Света, восхищенно разглядывая мой лоб. — А что это такое?
Глава 8. Итоги ставки
— Можно зеркало? — спросил я, когда мне надоело наблюдать завороженное лицо Светы и пристально разглядывающие меня глаза остальных девушек.
— Сейчас, — как ни странно первой среагировала на мою просьбу Рита-защитница.
Смотавшись в дом, она вернулась через пять минут, таща в правой руке ростовое зеркало. Само зеркало было выше ее на полметра, а пацанка держала его за середину, вообще не напрягаясь, отчего создавалось впечатление, что это бутафория. Но нет, подойдя ближе и поставив зеркало на ножки, что торчали из оправы, раздался отчетливый стук тяжелого предмета о пол. Вот теперь можно и посмотреть на себя, что такого во мне изменилось, что на меня так женская половина Дажьвых пялится?
Первое, что бросилось в глаза — камень-накопитель в моем лбу. Теперь это был не круглый белый окатыш, пусть и довольно крупный. Сейчас он больше походил на бриллиант с множеством граней, что переливались под солнечными лучами, бросая множество бликов вокруг себя, и не давали как следует рассмотреть сам камень. Размером он кстати был примерно трех сантиметров в диаметре. Чуть вытянутый вверх, он был органично вписан в оправу. Теперь это была не просто белая металлическая полоска, а трех лучевая корона, чьи лучи выходили от камня и постепенно загибались назад, стремясь прикрыть всю голову. Но хватило их лишь до верхней точки головы, по которой измеряют рост, хотя было заметно, что каждый луч направлен охватить как можно большее пространство и соединиться со своими братьями на затылке. Я посмотрел на другие камни-накопители. Они стали меньшим отражением центрального. Уже не круглые окатыши, а кристаллы с бликующими гранями, только меньше по размеру и количеству плоскостей. Дальше я перешел к осмотру самой брони. Белые полоски почти не изменились, если не считать того факта, что теперь когда на них попадало солнце, они пускали довольно своеобразные блики: на каждой полоске был запечатлен один из моих глифов. И что-то мне подсказывает, что это не просто так.
— Насмотрелся? — оторвал меня от самолюбования голос деда.
— Пожалуй… да.
— Тогда скажи-ка мне, тебе еще нужен твой айфон?
— В смысле? Конечно, нужен! — удивился я.
— То есть, без него ты эту красоту не уберешь?
Я задумался. А действительно, смогу ли я провести деактивацию без айфона? Попробовав и так и эдак, понял, что нет.
— Ясно. Значит, ходоком ты пока не стал, — сделал вывод дед. — Ну а эмоции окружающих как чувствуешь?
После заданного в лоб вопроса, я понял, что чувство восхищения собой и тем, как я выгляжу — это не мое, а Светы и Доброславы. Чувствительность к чужим эмоциям выросла скачкообразно настолько, что я стал воспринимать их как свои. О чем и сказал деду.
— Вообще, по-хорошему, призрак растет, питаясь чужими эмоциями, — покряхтел тот, проходя от проема в сад на террасу и усаживаясь в плетеное кресло качалку. — Твое обучение медитациям должно было натолкнуть тебя на эту мысль. Поглощение духа противоположной стихии — это прерогатива ходоков. Так они развиваются. Вот я и подумал, что раз уж ты смог такое сделать, то шагнул на новую ступень. Но раз телефон тебе еще нужен, ошибся я. Ты только подошел к этой грани и балансируешь на ней. Ну да ладно, — махнул он рукой. — Развеивай свою активацию. Она уже не нужна.
Я подошел к Свете, создал круг и привычно проткнул через него своими лезвиями сердце девушки. Энергия перетекла от меня к ее душе и взметнула девчонке волосы. Та аж передернулась всем телом.
— Бррр. Бодрит, — прошептала она и легко создала мой глиф "парализации", которым я лишал на тренировках Лина возможности оперировать своей энергией. — А это что?
— Мой глиф, — автоматически ответил я.
Откуда она его знает? Ведь я никому кроме Лина и деда их не показывал. Даже ей. Но
