Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дед Фёдор и папа Игорь принялись вытаскивать автомобиль из грязи, а мама Виктория, чтобы не терять времени зря, всплакнула и стала прощаться с детьми. То есть обнимать их и целовать. Всех. Даже Матвея, который для неё был всего лишь товарищем её сына, которого она всего лишь обожала ставить в пример своему сыну. Да, она и его от нечего делать поцеловала несколько раз.
– Сейчас они уедут! – стирая с лица следы губной помады, радостным шёпотом прокричал Роман Матвею. – А там всё будет по-другому! На сто метров отошёл от дома – уже всё, ты уже настоящий дикарь!
И вдруг, когда автомобиль был извлечён из тёмно-серого месива, мама Виктория разрыдалась. Все опешили, только дед Фёдор топнул ногой и сердито сказал:
– Перестань сейчас же! Прекрати, Виктория!
– Вы не уследите! – выкрикнула мама Виктория. – И пора уже сказать!
– Вика, – проговорил неуверенным голосом женатого человека папа Игорь. – Я надеюсь…
– Надеется он! – выкрикнула мама Виктория и снова заплакала. – Вспомни себя прошлогоднего! Диск, правилка! Тьфу! Не ты ли рогатку смастерил и об арбалете размечтался?
– Они же и так дети. И я думаю… Кстати, я был против. Ты забыла, Вика, я был против!
– Кому нужно такое «против»! – выкрикнула мама Виктория и снова заплакала. – А кулаком по столу?..
Арина и Лариса переглянулись и побежали к матери. Обняли и прижались к ней.
– Мама, не переживай! Мама, почему ты плачешь? – заговорили они, сами уже готовые расплакаться.
– Обещайте… Обещайте мне, что не будете ходить на озеро!
– Не ходить на озеро?! – вытаращил глаза Роман. – Но мы едем на озеро!
– Речка! Достаточно реки! Это озеро даже река стороной огибает! – Виктория торопливо поцеловала Арину и Ларису и бросилась к автомобилю. Около машины, уже распахнув дверцу, она обернулась и ткнула пальцем в сторону деда Фёдора. – Ты обещал! Вы оба с мамой обещали!
Потом Матвей, Роман, Лариса и Арина ехали в тележке, прицепленной к шумному трактору. Дед Фёдор спешил к своим яблоням, поэтому ехал очень быстро. И тележку мотало на рытвинах и колдобинах в разные стороны. А ещё подбрасывало вверх и кидало вниз, в ямы, но не воздушные, а самые настоящие. И было здорово кувыркаться среди сена, наполовину заполнявшего тележку. Даже Ларисе и Арине это понравилось, хотя они то и дело кричали, что «больше никогда и ни за что».
Когда Романа подкинуло слишком высоко, он увидел идущего далеко впереди человека. Вскоре его опять подбросило на прежнюю высоту, и Роман узнал пешехода.
– Смотри! Матвей, смотри! Твой отец! Матвей, Макарыч идёт!
В эту минуту под колёса тележки попалась одна из последних колдобин (дальше дорога была вполне сносной), но колдобинища настолько мощная, что вверх подбросило всех пассажиров одновременно. И все, даже Арина и Лариса, ехавшие с закрытыми глазами, увидели Макарыча, который был не за штурвалом самолёта, не за рулём автомобиля или трактора и даже не на велосипеде. Он шёл по дороге пешком и, кроме того, тащил на плечах воздушный винт, нередко называемый пропеллером.
Дед Фёдор остановил трактор, и Макарыч забрался в тележку вместе с поклажей. Выглядел он чем-то очень озабоченным, погружённым в собственные мысли.
– Папа, ты откуда с винтом? – спросил Матвей.
– Столкновение с неустановленным объектом. Я заходил на посадку. У озера, – сообщил Макарыч. – Здравствуй, Матвей. Кажется, мне говорили, что ты приедешь. – Макарыч хотел обнять Матвея, но винт на его плече не позволил этого сделать. – Как там мама твоя?
– Нормально.
Роман переместился поближе к Макарычу.
– С летающим неустановленным объектом, Макарыч?
– Я был на самолёте. Теперь я на своих двоих. Здравствуйте, дети.
Макарыч – он всегда был немножко задумчивый – узнал внуков соседей своих, но попытку вспомнить их имена благоразумно отбросил прочь быстро и решительно.
– Значит, точно – с летающим… С летевшим или летевшей… – принялся вслух размышлять Роман.
– Неустановленный объект не повредился? – обеспокоилась Арина, и тень легла на её лицо.
А вообще, Арина всегда улыбалась. Или, правильнее сказать, светилась и лучилась. Поэтому Матвей любил смотреть на её лицо. Но как-то стеснялся немного. Или даже очень сильно. Особенно когда она, как сейчас, например, глядела на него прямо и в упор. Не на Макарыча, а на него, на Матвея, смотрела, как будто сын за отца отвечать должен.
Макарыч ответил сам.
– Я не знаю, – сказал он и пожал плечами. И принялся размышлять о чём-то требующем видимых усилий.
И тут Лариса, сидевшая рядом с Макарычем, настойчиво подёргала его за рукав.
– Но он, объект, который неустановленный, живой? Говорите!
У Ларисы, суровой и надменной девочки девяти лет, – командный бас. Бас? В общем, не по возрасту и комплекции низкий, сильный и громкий голос. Макарыч даже вздрогнул. А потом встряхнул головой, прерывая уже полным ходом идущий мыслительный процесс, и в замешательстве округлил глаза.
– Наверно, живой… был.
– Если он был живой, то мог умереть! – вскричала двенадцатилетний поэт Арина. – Объект летающий мой, ты был живой, ты был живой… Боже!
– Вы, Макарыч, нарушили правила… Вы правила полётов знаете? – спросил Роман.
– Я правила дорожного движения знаю. А эти – не очень. Но, мне казалось, я был очень внимателен.
– Если он был слева, вы должны были… – начал Роман. – Нет, по-другому скажем. Если тот, второй участник движения, был справа, то пропустить следовало.
– Земля, полоса прибрежная, которая набегает на шасси, – произнёс Макарыч и, помрачнев, добавил: – И… там другой воздух.
– Другой? – спросил Матвей.
Макарыч, задумавшись, кажется, забыл о детях.
– Да, с неустановленной стороны, – проговорил он, похоже, по инерции. – Не трагически, конечно, а вот с винтом и амортизационным шнуром костыля…
– Мальчишки… – фыркнула Лариса. – Они все такие непродуманные!
– Минутку! – воскликнула Арина. – Надо найти объект, если он живой, и оказать помощь, если он ещё жив.
– Или позвать всех и похоронить, – вздохнула Лариса. – С почестями, как жертву.
Роман обернулся к Макарычу.
– Катастрофа у озера?..
– У озера. Мне круг пришлось… Замеры. Но туда лучше… В общем, туда нельзя.
– Почему?
– Ну, мы решили… – Макарыч почему-то замолчал.
– Они решили! – Роман посмотрел на Матвея. – Ты понял?
– Я столько слышал про озеро, что… – проговорил Матвей растерянно.
– Тут замечательные места. А озеро… Да ты же… – Макарыч хотел обратиться к Роману, но не смог вспомнить, как того зовут. И обернулся к Арине и Ларисе. – Да вот и девочки…
– Лариса и Арина, – сказала Лариса.
В этот момент дорога в последний раз вильнула, и из-за леса появилась река, неширокая, но бесшумная, с водой синей и на взгляд очень холодной. А справа – скрывающий часть реки двухэтажный дом садового типа с большим и высоким крыльцом. Ещё правее – второй дом, тоже в два этажа, однако размером поменьше. И тоже с крыльцом.
– Да, Лариса и Арина бывали здесь. Тут ведь и кроме озера… Да вот же река. Я один схожу! – закончил Макарыч, словно на что-то решившись, как только трактор остановился. – Да, я схожу. Я прямиком, по мосту и через лес.
Он бросил винт к заднему борту и выбрался из прицепа. Роман и Матвей тотчас последовали за ним.
– Иду с вами! – крикнула Лариса. – Вдруг врач потребуется. Я начинала с кукол…
– Нет! Нет! Нет! – Макарыч вытянул перед собою руки, словно намерен был самым решительным образом удержать детей от чего-то крайне нежелательного.
Груз триста
Они относительно недалеко, метров на пятьсот, отошли от реки и живого, отзывающегося на каждый шаг моста, когда заметили идущую по тропинке им навстречу бабу Сашу. Она хромала, опираясь на длинную палку, и вообще выглядела неважно, однако, завидев внука и внучку, взмахнула руками и даже попыталась ускорить шаг.
– Здравствуй, бабуля! – кричит Лариса.
– Вы почему хромаете, Александра Васильевна? – задаёт вопрос Макарыч и не без удивления рассматривает синяки и ссадины на её лице.
– Я не знаю. Я же летаю. Вот, летела – и вдруг… – Баба Саша останавливается и тяжело опирается на свой посох. – Да, и Конфуцию не всегда везло, как говорят наши.
– Слышали? Летела! – говорит Лариса, затем подбегает к бабе Саше и обнимает её. – А что, может, ты, правда, летаешь?
Баба Саша, подвергшаяся объятиям внучки, вскрикивает:
– Ой! Ох-хо-хо! Больно-то как! Здравствуйте, человечки!
– Авиакатастрофа! – провозглашает Роман.
– Авиакатастрофа? – Матвей пытается повнимательней рассмотреть палку бабы Саши с крюками на одном из концов.
А баба Саша – она уже собралась с силами – отодвигает Матвея в сторону, чтобы получить доступ к телу внука.
- Сказка для Агаты - Елена Усачева - Русская современная проза
- Наедине с собой (сборник) - Юрий Горюнов - Русская современная проза
- 36 и 6 - Елена Манжела - Русская современная проза
- Мама Юля. Мама, бабушка, прабабушка… - Алексей Шипицин - Русская современная проза
- Истории моей мамы - Маша Трауб - Русская современная проза
- Правило муравчика - Александр Архангельский - Русская современная проза
- Книга пустоты. Рассказы в стол - Влад Савельев - Русская современная проза
- На войне и в любви. Фронтовые письма - Андрей Скаржинский - Русская современная проза
- Зона затопления - Роман Сенчин - Русская современная проза
- Озябшие странники (сборник) - Дина Рубина - Русская современная проза