уходил от налогов и просил давних, проверенных и постоянных клиентов обходиться без электронных платежей, и кто был Миха такой, чтобы осуждать его за это? Налогами малый бизнес и правда душили слишком сильно.
«Жаба», которая, как известно, зверь маленький, но сильный, почуяв незапланированную растрату, тут же кинулась, сдавила лапами горло — только кадык дернулся, — но Миха ее победил: откашлялся и, стараясь не выдать волнение голосом, подтвердил:
— Двадцатку на тринадцатого.
— Ставка принята, — принимая деньги, сказал Алик, и тут же, словно отреагировав на его слова, толпа за спиной заорала и засвистела.
Миха обернулся, отступил от машины, пряча в карман клочок бумажки, на котором Алик написал размер ставки и номер игрока, и тут же увидел причину взрыва эмоций: на мониторах было видно, что гонка достигла верхнего этажа, и теперь мотоциклы чертили черные круги сгоревшей резины по бетонному полу там, на высоте, разворачиваясь и устремляясь в обратный путь, вниз.
Тот самый тринадцатый участник (номер у него на спине с нарисованной на нем цифрой был хорошо виден) проделал все умело, еще и ловко уклонившись от другого претендента на победу, который попытался подло подсунуться, преграждая путь, и первым устремился вниз. Миха кивнул — не случайно именно его выбрал, верно оценив мастерство владения агрегатом и решительность этого длинноногого парня…
И вдруг… Етитская сила! Теперь, когда участники развернулись к установленным на верхнем этаже камерам спиной, на том самом тринадцатом моце, внизу, частично закрывая номер, обнаружился слишком хорошо знакомый ярко-желтый резиновый утенок!
Ильза!
Да блядь! Все-таки нашла возможность хватануть адреналинчика? Но не с таким же риском! Или из-за чертова азарта совсем головы лишилась?!
Глава 19
Миха невольно, в голос, ахнул, когда ее моц занесло у съезда на пандус, но она справилась… Справилась! И справлялась до того самого момента, когда ревущие мотоциклы лидеров тесной группой вылетели на улицу, ускоряясь на финишной прямой.
— Давай! — заорал, срывая голос Миха, и от нервов саданул себя кулаком правой в раскрытую ладонь левой.
И в ту же секунду, справа выкрикнули совсем другое:
— Менты!
А после еще более перепуганное:
— Мотобат, сука!
До Михи сказанное еще только доходило, когда пространство вокруг него стало стремительно пустеть — народ ломанул к уставленной мотоциклами и машинами парковке. Взревели моторы. В стороне раздался какой-то грохот, но Миха даже не обернулся — он оторопело, во все глаза пялился на массовый исход «лютых» байкеров.
Джипы рванули прямо через газон и бордюры, чтобы сразу попасть на уводившую прочь от гаража улицу, мотоциклы, паркетники и сданы, не имевшие такой возможности, торопливо, мешая друг другу, пропихивались через асфальтированный выезд.
Рядом раздался характерный звук: обе сдвижные двери фольксвагена, поехали по рельсам, скрывая установку с мониторами, после чего машина, явно никуда не торопясь и точно зная, что делает, задвинулась в густую тень за трансформаторной будкой и тут же «потухла» — мотор замолчал, фары погасли. И если бы Миха не знал совершенно точно, что она стоит там, он бы ее и не увидел — грязно-серый минивен будто бы растворился на фоне такой же серой, да еще и расписанной граффити стены.
— Блядь! — растерянно сказал Миха, понимая, что остался на ранее заполненной людьми, мотоциклами и машинами площадке один.
Или?..
В стороне кто-то так же глухо, но вроде бы еще и болезненно выругался. Миха повернулся и увидел, как с асфальта поднимается человек в мотоамуниции. Вот он повернулся спиной, на которую еще и упал свет фонаря, и черная на белом фоне цифра тринадцать, кажется, ударила Михе куда-то прямо под дых, потому что он от неожиданности подавился воздухом и заперхал старым дворовым кабыздохом: гав-кх-х-р-р-р.
Ильза обернулась резко, а потом вздернула вверх визор и даже руками развела, явно не веря своим глазам.
— Ты?!
— Вроде бы…
Миха шагнул ближе и поискал глазами «Гусек». Видно его не было, и это показалось очень странным. Хотя, Ильза ведь, когда ее увидел Миха, поднималась с земли… Упала? Моц улетел дальше? Тогда тот грохот, который потонул в реве общего исхода мог быть как раз результатом его столкновения с чем-то вроде все той же трансформаторной будки…
Что случилось-то, пока сам Миха дурак-дураком пялился на разбегающийся народ и манёвры фольксвагена Алика?
— Ты как? В порядке?
— Нормально, — Ильза глянула Михе за спину, откуда послышался приближающийся звук полицейской сирены и мощных мотоциклетных моторов, и потянулась рукой к себе за спину.
Номер как улика, понял Миха и подошел, чтобы помочь. Тряпка с цифрами оказалась приклеена к куртке просто скотчем. Миха содрал ее, скомкал и сунул в карман своей косухи. Когда срывал, кажется, дернул слишком сильно, потому что Ильза покачнулась.
— Ты точно нормально? Ну-ка, снимай шлемак и посмотри на меня. Голова не кружится?
— Да нормально, Мих. Я нормально, а вот агрегатина моя. Подонок…
— Кто?
Но Ильза, если и собиралась что-то сказать, сделать этого не успела: на опустевшую площадку, лениво взмаргивая синими сигнальными лампами, вкатилась парочка бмвешек характерной бело-синей раскраски. Парни притормозили, а потом, за неимением иных целей, с той же ленцой покатили к Михе и замершей рядом Ильзе. Один полицейский остался сидеть в седле, второй заглушил двигатель, откинул подножку, слез со своего мощного агрегата и, на ходу снимая перчатки, направился к Михе. Он уже, как и положено, начал представляться, когда свет фонаря упал ему на лицо, и Миха с облегчением выдохнул, а после протянул руку для рукопожатия:
— Как здоровье, капитан?
— МихалИваныч, вы? — полицейский заулыбался и с видимым удовольствием Михину руку пожал. — Вашими молитвами. Какими судьбами здесь?
— Да вот — решил девушку поучить на мотоцикле ездить на свободном пространстве, — легко соврал Миха и тоже улыбнулся. — Приехали, а тут толпа. А потом все как ломанули. Я и понять ничего не успел.
— Гоняли… — неопределенно откликнулся капитан и недовольно покрутил головой.
Прозвучало это почти так же, как в устах незабвенного Саида из «Белого солнца пустыни» его «Стреляли…». Миха сказал об этом капитану Игнатенко, которого год назад лечил от «асфальтной болезни», подхваченной им в процессе преследования угонщика, тот засмеялся, козырнул и пошел назад к своему агрегату.
Напарник спросил о чем-то, видимо, интересуясь, почему капитан даже документы ни у кого не проверил, тот ответил, махнул на прощание Михе рукой, после чего мотобатовцы отбыли.
Стартанули неторопливо, но потом ускорились. Причем именно в том направлении, куда основная масса народа и рванула. Получили информацию по рации? Все могло быть, но Миху на самом деле уже абсолютно не интересовало.
— Так кто
