Форма входа
Читем онлайн «Кофе по-сирийски». Бои вокруг Дамаска. Записки военного корреспондента - Сергей Александрович Бережной
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
и мина прилететь, или очередь саккомпанировать, но поёт он душевно, поэтому никто не возражает. Уже за полночь. Морось давно закончилась и накрывает сырой мглою. Всё-таки это лучше, чем минус – в этой резиденции без окон, без дверей вмиг околеешь. Впрочем, совсем и не холодно даже, так, градусов на десять тянет, а возле нашего камина и вовсе Сочи. Три дня назад в пустыне под утро даже изморозь на металл легла, а сейчас лафа. Тогда промёрзли, как цуцики, дрожь била как припадочных, отрывая от песка и подбрасывая вверх, а сейчас, в общем-то, тепло. Кофейку бы…
Фираз словно мысли прочитал: роется в кармане куртки, выбирает зерна кофе, раскладывает их на крышке от стола и прикладом растирает в порошок. Впрочем, совсем не порошок, а так, грубый помол. Потом берет консервную банку из-под сока, смахивает туда ладонью коричневые крошки, заливает водой и приспосабливает на решёточку над бочкой. Через минуту тонкий аромат растекается по помещению. Он снимает с огня банку и ставит её на кирпичи, давая осесть пене, опять возвращает на огонь. Аромат всё гуще и уже не обволакивает, а щекочет ноздри, забираясь в подкорку мозга. Он пододвигает берцем кирпич и ставит на него банку с кофе, давая немного остыть, затем сминает край жестянки в носик и протягивает мне. Я старше всех, к тому же успел получить «снайперский презент», поэтому к заморскому аксакалу особое почтение. И всё-таки пытаюсь безуспешно передать банку Виктору.
– Пейте, пейте, вам это необходимо, – назидательно и требовательно настаивает он негромко и тут же шепотом добавляет: – Так нельзя, обидите Фираза.
Втягиваю в рот сложенными в трубочку губами пахучую коричневую жидкость и делаю глоток – мелкий, едва доставший гортань, но такой живительный, что сразу же тепло добирается до каждой клеточки тела. Благодать-то какая! Передаю Салаху банку с кофе, но тот отрицательно качает головой, всем видом показывая, что он кофе не просто не любит, а на дух не переносит. Его поддерживают все сирийцы, дружно отказываясь от напитка Фираза. Да оно и понятно – всего пол-литровая банка на дюжину ртов – маловато, едва горло промочить, а по законам гостеприимства всё лучшее гостю.
– Ну, прямо-таки джезве[32], – оживает в углу Павлов, заядлый кофеман, принимая жестянку. – Не хватает только кардамона и специй.
– Пей давай, знаток, – ворчит Марат, – пока «духи» перца тебе на хвост не насыпали.
Пламя «камина» нет-нет да и вырвется из бочки, с треском рассыплет фейерверком искры, и тогда красновато-жёлтый свет выхватывает из темноты графически выписанные лица примостившихся вокруг. Василий цедит с наслаждением, закрывая глаза, каждой чёрточкой лица показывая несказанное наслаждение.
– Фираз, отныне ты бариста. Вернусь домой, открою кафэшку и тебя выпишу кофе варить.
Банка идёт по кругу и возвращается к Фиразу. Он улыбается и отрицательно машет головой: там такой бочки нет, да и антикварной посуды тоже. Кстати или некстати прицепилось
Война становится привычкой,
Опять по кружкам спирт разлит,
Опять хохочет медсестричка
И режет сало замполит[33]…
Будь она проклята, эта привычка. А вот стакан водки не помешал бы. А ведь тогда ночь была такая же: чёрная, хоть глаз коли, в полукилометре грузины, наша крохотная застава неполного состава в два десятка стволов и Витя Верстаков с гитарой в руках. Разница только в расстоянии да в некоторых деталях: тогда Южная Осетия, сейчас Сирия. Тогда война только что закончилась, здесь ещё даже не в зените.
Боже, какая библейская ночь! Тишина такая, что за километр мышь услышишь, только мышей здесь давно уже нет. И кошек тоже. И ворон. Кстати, а почему нет ворон? Трупов хватает, и даже не в развалинах – в квартирах, во дворах, в сквериках лежат, и иногда так ударит в нос запах, что тошнота подкатывает до рвотных спазм, до перехвата дыхания. Умные птицы, эти вороны, не суются сюда, опасность чуют за версту и дружно облетают Дарайю по дальнему кругу. Это мы, идиоты круглые, полезли сюда, а зачем? Да кому это нужно?
5
Андрей злился, курил сигареты одна за другой и твердил, что здесь мы никому не нужны. Виктор возражал ему ровным и тихим голосом, хотя видно было, что даётся ему эта сдержанность с трудом. Особенно после слов, что все арабы продажны и нас всё равно предадут, помогай им или не помогай. Всё-таки природная интеллигентность и воспитание сказываются. Как-никак, а профессия врача обязывает быть с пациентами психиатром и дипломатом, а мы и есть психически ненормальные пациенты. Павлов не вмешивался, и нельзя было понять по выражению его лица, поддерживает он Андрея или нет. Марат мрачно сопел, и лишь я пытался что-то робко вставить в защиту Джихада, плёл чушь про советско-сирийскую дружбу, падая к той самой черте, за которой начинается кретинизм. Генерал из политуправления сирийской армии появился как раз в разгар ссоры, словно чувствовал неладное. А может быть, и знал: у этих стен наверняка есть уши.
– Ваше нахождение здесь – самая лучшая пропаганда. Не надо никаких слов, одно только присутствие русских вселяет веру и силы в сердца наших бойцов, – пафосно начал он с порога заводить заезженную пластинку из запылившейся коллекции изрядно растрескавшейся сирийско-российской дружбы и в традициях советского агитпропа. – Я сказал бы более – в сердца нашего многострадального народа. Вы – это Россия. Вы с нами, значит, и Россия тоже с нами!
Боже, какие они одинаковые, эти целители солдатских душ, что у нас, что у них. Клонируют их, что ли? А по-человечески говорить не могут? Только штампами? Сказал бы просто: мужики – надо. И всё, точка.
– Может, вместо себя фото достаточно? – съязвил Павлов, приходивший в тихую ярость от одного только вида комиссаров вообще и этого в частности. – Так я могу нашлепать сколько душе угодно. Пусть мой дух вселяется в каждого бойца, я не против. А ещё могу заклинать или вокруг костра с бубном шаманские пляски устраивать.
Марат сжёг его взглядом, испепелил и развеял по ветру.
– Фольклор, – успокоил он генерала. Наверняка этот павлин понимал по-русски, но никогда не показывал этого. А зачем? Интересно же узнать, о чём говорят эти ненормальные русские. Бедный Виктор: наверняка ему приходилось строчить отчёты-донесения за каждый день и в мухабарат, и в политуправление, и ещё чёрт знает куда и кому. И не только о том, что говорим и о чём мы думаем, и даже не о моральном духе,
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу «Кофе по-сирийски». Бои вокруг Дамаска. Записки военного корреспондента - Сергей Александрович Бережной бесплатно.
Похожие на «Кофе по-сирийски». Бои вокруг Дамаска. Записки военного корреспондента - Сергей Александрович Бережной книги
- Сотворение мира: Российская армия на Кавказе и Балканах глазами военного корреспондента - Виктор Литовкин - Военное
- Воспоминания - Елеазар елетинский - Прочая документальная литература
- «ВЗГЛЯД» - БИТЛЫ ПЕРЕСТРОЙКИ. ОНИ ИГРАЛИ НА КРЕМЛЁВСКИХ НЕРВАХ - Евгений Додолев - Прочая документальная литература
- Постижение военного искусства - Александр Андреевич Свечин - Военное / История
- Об этом, или Полная фигня под названием Смысл жизни - Стэфани Маккей - Прочая документальная литература
- Я-муары. Откровенные истории блогера - Анастасия Николаева - Прочая документальная литература
- 500 дней поражений и побед. Хроника СВО глазами военкора - Александр Коц - Военная документалистика / Военное / Прочая документальная литература / О войне / Публицистика
- Полигоны, полигоны… Записки инженера испытателя - Евгений Вагин - Прочая документальная литература
- Приключения под водой - Патрик Прингл - Прочая документальная литература
- Приключения под водой - Патрик Прингл - Прочая документальная литература
