у них не выйдет, а поделать ничего не может. Как сглазили девчонку. Зато у Нади все хорошо. Женя на работе что-то такое очень полезное для фирмы придумал, так ему такую премию отвалили – на новую машину хватило. Так что Надя теперь тоже на колесах. Недостройку в ипотеку взяли, через год должны в новую квартиру въехать. Они сейчас Женькину однушку сдают, сами двухкомнатную снимают. Пока нормально, а в новой квартире вообще все шикарно будет. Плохо ли – четыре комнаты? Девчонки, даром что мелкие, пищат от восторга, заранее себе обстановку выбирают. Они никак буквы учить не хотели, ленились, а Женя понатащил им каталогов из разных магазинов, так девчонки уже по слогам читают и счет осваивают. Им же в смету надо уложиться. Надя очень довольна, каждый вечер после садика у них подготовка к школе под этим соусом.
– Просто идеальная семья, – со странной интонацией произнес Володя.
Павел вздрогнул и пристально уставился на приятеля. Тот ответил кривой ухмылкой, плеснул себе коньяка и выпил. Вера ничего не заметила, только кивнула, соглашаясь.
– Точно идеальная. Надюша сейчас у матери любимая дочь, про нее и поговорить приятно, и соседям похвастаться.
Посидели хорошо, душевно. Настолько хорошо, что не обратили внимания, как мальчишки, не заморачиваясь с постельным бельем, нашли пакет с одеялами и отправились спать. Незаметно наступила глубокая ночь, и Володя, расслабившийся и за дружеской беседой слегка перебравший, объявил, что остается ночевать.
– Диванчик же в гостиной свободен? Вера, ты не возражаешь?
– Нет, конечно, оставайся, если хочешь.
– О! – Володя поднял вверх указательный палец и слегка качнулся на табурете. – Мудрая ты женщина, Верка! В жизни надо как? Надо делать то, что хочешь. И если я хочу спать… а я хочу спать… или выпить? Погодите, ребята, я умоюсь сначала, а то мысли путаются.
– Тебя проводить? – Павел выпил гораздо меньше, стеснялся бросать вожжи при Вере, поэтому выглядел более адекватным.
– Пашка, ты что, совсем ку-ку? Еще не хватало мне в сортир с сопровождением ходить. Я в норме.
Володя встал и деревянной походкой сильно выпившего, но стремящегося выглядеть трезвым человека промаршировал в сторону туалета.
Вера хихикнула:
– Точно в норме. Стеклый, как трезвышко. Ох, Паша, как же здорово, что ты приехал. И вообще, и с квартирой… я тебе так благодарна. Нехорошо так говорить, но нам у мамы сложно было. Я бы еще ничего, но мальчишки… она же их затерроризировала вконец. Паша, ты нас просто спас! У меня сейчас с деньгами напряг, но, как только…
– Прекрати, – неловко перебил он. – Я только рад, что можно пока не возиться с продажей. Я… э-э-э… в смысле, лучше подождать, пока цены снова в рост пойдут, вот! А то сейчас квартиру за хорошие деньги не продашь – тем более и дом старый, и район не престижный. Так что живи, сколько хочешь, это нам обоим выгодно.
– Конечно. – Она кивнула, глядя на него задумчиво и уже не улыбаясь. – Я помню, я тебя выручила… давай выпьем, что ли, за твое здоровье?
– За твое. – Он поднял пластиковый стаканчик. – Вера, ты же знаешь… – Он осекся, не договорил и резко выпил.
Столько лет молчал, а теперь тем более начинать разговор о своих чувствах было бы неуместно. То, что Вера ушла от мужа, совершенно не означает, что у него появилась надежда. Она же не к нему, не к Павлу, а просто ушла. Если бы Вера тогда позвонила, написала, хоть как-нибудь дала ему знать… все бросил бы, прилетел, схватил бы и ее, и мальчишек, и увез в Питер…
Так ведь нет, даже не вспомнила. Значит, по какой бы причине она ни рассталась с Серегой, это не окончательно. Значит, она по-прежнему любит его и вернется, если у этого полудурка хватит мозгов приползти к ней на коленях… Значит, он, Павел, по-прежнему третий лишний, как было все эти годы. Ничего не изменилось, надо просто стиснуть зубы и молчать. Как молчит Володька. Надо же… Ведь он никогда, ни словом, ни полсловом! А оказывается – Надюшка. Он же никогда к ней всерьез не относился, только подтрунивал да подкалывал. И Надя в его сторону не смотрела. Да, бывает, что девчонкам нравятся мальчики – друзья старших сестер, но с Надей совсем не тот случай. Она всегда была какой-то слишком серьезной, целеустремленной, деловитой, и на их развеселую компанию смотрела с легким, но заметным неодобрением. Павел не обращал на это особого внимания, он весь был сосредоточен на Вере, и поджатые губы ее младшей сестры разве что забавляли. А Володька, значит, запал. М-да, получается, и в этом они два сапога пара. Им обоим не везет с сестрами Холодовыми.
Неловкое молчание прервала Вера:
– Что-то Володя слишком долго умывается. Как думаешь, он в порядке?
– Сейчас проверю.
Павел быстро поднялся и вышел в коридор – в туалете горел свет, и дверь была приоткрыта.
– Вера, его нет, – громко сказал он. – Ты не слышала, может, он все-таки домой отправился?
– Вроде дверь не хлопала. – Вера подошла и тоже осмотрела пустой туалет. – И куда он девался?
– Ну, не в канализацию же просочился. Может, где в уголке пристроился? Пошли поищем?
Пропажа нашлась быстро. Забыв про диван в гостиной, Володя сдвинул к стенке спящих мальчишек и устроился на краю кровати прямо в одежде.
– Хм. И что с ним теперь делать? Будить?
– Зачем? Дома его ждет кто-нибудь?
– Нет, – качнул головой Павел. – Наш герой нынче холостяк.
– Ох, Володька, – теперь головой покачала Вера. – Когда уж он остепенится?
– Наверное, никогда. Или это будет уже не Володька. Ладно, пускай спит, только накрыть бы его чем-нибудь. Ты не видела, где пакет такой огромный, в синюю полосочку? Мы туда все это добро попихали: подушки-одеяла, простынки всякие…
– Вон тот? – ткнула пальцем Вера.
– Ага! Сейчас я там одеяло посмотрю, а заодно и нам с тобой постель поищу… – Он вспыхнул и смущенно забормотал: – В смысле, я тоже в этой комнате устроюсь, на раскладушке, а ты в соседней, на диване…
– Конечно, – мягко согласилась Вера. – Ты ищи, а я пойду на кухне приберу. Действительно, поздно уже. Хорошо, что завтра воскресенье.
На следующее утро поднимались поздно. Первой выползла из комнаты добросовестная Вера и побрела на кухню заниматься завтраком. Потом проснулся Володя-младший. Поморгал удивленно на крестного, который сопел в подушку рядом с ним, пожал плечами и разбудил Павлика. Мальчишки поклевали блинчиков, которые успела напечь Вера, и снова занялись железной дорогой. Еще минут через двадцать открыл глаза Володя-старший. Полежал немного, потягиваясь и щурясь на
