Форма входа
Читем онлайн «Кофе по-сирийски». Бои вокруг Дамаска. Записки военного корреспондента - Сергей Александрович Бережной
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
«Отец солдата». Мда-а-а, наглядный пример стереотипа мышления, хотя кто-то может сказать, что это единение мыслей на молекулярном уровне.
Средний брат немногословен и явно тяготится общением с нами. Он так и норовит, отделавшись ничего не значащими фразами, вновь устроиться в кресле у стены. Он на работе, ему некогда отвлекаться на пустые беседы с этими репортерами, он вообще не любит, когда к нему пристают с разговорами.
Младший – совсем как испуганный воробышек. Глаза распахнуты и блестят двумя спелыми маслинами. На матовых щеках две ямочки, едва заметная стеснительная улыбка таится в уголках губ. Говорит, а сам всё время ищет взглядом брата, словно спрашивает, то ли он говорит или нет. Сколько лет? Семнадцать. Да, воюет вот уже почти полгода. Отец с братьями сразу же ушел в ополчение, а его не пустил. Нет, не только потому, что молод – дома должен был оставаться мужчина. Теперь его сменил младший брат, ему шестнадцать. Сколько же их у отца? Пятеро сыновей и три дочери. А еще с дюжину внуков. Приходилось участвовать в боях? Да, конечно. Час назад они вышли из боя и теперь отдыхают. Чем занимался до войны? Учился в колледже и отцу помогал. Он чеканщик, два брата строители, самый старший работал дальнобойщиком. Стройки закрылись, машину у брата отобрали «бородатые» на трассе у Хомса – еле ноги унёс. Вот отец собрал всех вместе и пошли воевать всей семьёй.
Вопрос – ответ, вопрос – ответ. Праздное любопытство? Нет, это попытка понять, что привело сюда этих ремесленников, торговцев, школьников, учителей. Понять степень готовности к сопротивлению, степень стойкости их духа, хотя со стороны это выглядит как разведопрос для отчета о морально-психологическом состоянии армии. Я жму ему руку – узкая мальчишеская ладонь, не то, что у его брата – жесткая, крепкая, энергичная.
Меня необъяснимо тянет к двоим пожилым ополченцам, стоящим чуть поодаль и не принимающими участия в разговоре. Я делаю к ним шаг, но Марат останавливает. Он говорит, что это персы, иранские офицеры, их снимать нельзя. Вот те на! В этой дыре дырой, в этом полуразрушенном доме на полуразрушенной улице Дарайи встретить иранцев – это же удача. Палестинцы были, курды были, ливанцы были, но персов еще не было. По возрасту старшие офицеры, по внешнему виду ничем от ополченцев не отличаются. Автоматы на ремне через плечо стволами вниз – это почерк. Пола куртки оттопыривается справа – либо пистолет, либо гранаты. Поперек груди «лифчик» с магазинами в кармашках. У левого плеча рация, чуть ниже фонарик. Ниже правого колена на липучке нож в чехле. Прикид в цвет[44], характерен для спецназа, ополченцы так не экипируются. Жаль, поговорить нельзя – табу.
Поднимаю руку с сжатым кулаком – «рот фронт»[45], понятно для всех. Персы улыбаются и тоже вскидывают руки. Вот и поговорили.
Вечером достаю Марата: а что здесь делают персы? Ответ был лаконичен и прост: то же, что и мы.
Лампа Алладина
Взгляд зацепился за лежавший среди кирпичных обломков кувшин. Вроде бы серебряный, а может быть мельхиоровый, чуть ли не метровой высоты, с изящным тонким носиком, изогнутой ручкой и чеканкой по всей поверхности. Аж до ломоты захотелось иметь такой, но – парадоксально для войны! Сирийцы не трогают ничего даже в разрушенных квартирах. Харам, нельзя, табу. Никаких трофеев, максимум оружие и боеприпасы. Даже продукты не берут. Да, это не наши казачки, те бы без хабара не обошлись.
Не удержался, присел на корточки, взял в руки, осмотрел. Восхитительно! Тончайший узор замысловатой вязью покрывает выпуклые бока и устремляется к горлышку. Сколько ему лет? Вопросительно смотрю на Виктора, он равнодушно пожимает плечами: лет двести, наверное, а может и пятьсот. На моей физиономии дурацкий восторг, который никто почему-то не разделяет. Ребята, ну что же вы такие серьёзные, это же лампа Алладина! Вот сейчас потру её чеканный бок и свершится чудо! Вася проникся и уже шутит, советуя натирать кувшин вполсилы – дрыхнет джинн без задних ног, так что тревожить следует почтительно. Кувшин пыльный, но мои ладони под стать ему. Аккуратно смахиваю слой пыли и натираю бок. Марат заглядывает в горлышко: интересно всё-таки, каков на вид джинн из кувшина. Виктор неодобрительно качает головой: такие шутки до добра не доводят. Вася посмеивается и настраивает камеру, чтобы заснять чудный миг появления таинственного духа. В общем, замерли в ожидании чуда, и оно не замедлило явиться.
За обратной стороной высоченного забора, упирающегося в стену дома, легли две мины подряд, и из этой самой стены вылетели пяток блоков аккурат под ноги Фиразу. Саданувшая следом ударная волна стреножила и усадила на корточки, слегка оглушив. Пока ошалело крутил головой, как третий взрыв повалил на спину, смешно задрал мои ноги вверх и вновь вывалил из стены на этот раз дюжину блоков. Говорят, что люди не летают, – летают, и ещё как. Только Фираз невозмутимо стоял, прижавшись спиной к стене и глядя на наш не совсем свободный полёт. Взрывная волна прошла мимо него, даже не коснувшись. В общем, собственно полёта и не было – так, отбросило немного в сторону и запрокинуло на спину. Поднимались, отряхивались, чертыхались, Марат подхихикивал, а Вася пообещал пристрелить, если я опять попытаюсь вызвать какого-нибудь чёрта. Кувшин, выпавший из рук, сиротливо лежал на щебне, густо припорошенный известковой пылью. В дальнем углу сидели ополченцы вокруг костерка с кипящим на треноге чайником и с любопытством смотрели на акробатические номера этих русских. За стеной трещали автоматные очереди. Темно-дымчатое небо нахлобучилось на крыши уцелевших высоток и нанизалось на остовы разрушенных стен. Всё, как и было утром, и вчера, и позавчера, и поза– поза– позавчера, и как будет завтра и послезавтра – зима, серая и нудная, промозглая и не очень, с едва сыплющейся моросью – ничего не изменилось. Только почему-то нет ощущения холода, а наоборот, испарина на лбу и пот между лопаток. Антракт закончился, отдохнули и ладно, пора за работу.
Линия атаки
П-образный дом стоял враскоряку на пересечении лучами расходящихся улиц и торчал занозой у ребят генерала Гафура. Шестая попытка взять его закончилась неудачей, но брать его надо было во что бы то ни стало, иначе вся операция по зачистке этого квартала Дарайи шла коту под хвост. Подошли танки. Из люка высунулся наш давний знакомый капитан Халед, невысокий, в танковом шлеме, с усталыми глазами и осунувшимся лицом с заострёнными скулами. Халед – снайпер, никогда
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу «Кофе по-сирийски». Бои вокруг Дамаска. Записки военного корреспондента - Сергей Александрович Бережной бесплатно.
Похожие на «Кофе по-сирийски». Бои вокруг Дамаска. Записки военного корреспондента - Сергей Александрович Бережной книги
- Сотворение мира: Российская армия на Кавказе и Балканах глазами военного корреспондента - Виктор Литовкин - Военное
- Войска специального назначения Организации Варшавского договора (1917-2000) - Жак Бо - Прочая документальная литература
- Стеснительная гетера и другие истории из мира интриг и интриганов - Виктор Еремин - Прочая документальная литература
- Воспоминания - Елеазар елетинский - Прочая документальная литература
- Путин. Прораб на галерах - Андрей Колесников - Прочая документальная литература
- Тайна без точки - Альбина Коновалова - Военное
- Быт русского народа. Часть 6 - Александр Терещенко - Прочая документальная литература
- Почему Путин боится Сталина - Юрий Мухин - Прочая документальная литература
- Вербовка - Виктор Державин - Биографии и Мемуары / Военное
- Океанский ВМФ товарища Сталина. 1937-1941 годы - Владимир Виленович Шигин - Военное / История
