Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Едва он начал рассказывать, как обнаружил, что переполняющие эмоции на время даже прогнали слабость, он просто не мог усидеть на месте, как будто тысячи иголок блуждали по его телу и разуму. Антон ерзал в кресле, поджимал под себя ноги, менял положение каждые полминуты, но продолжал говорить. Теперь, начав, он просто не мог замолчать, плотина прорвалась, и поток всех кошмаров, страхов и предположений, обрушившихся на него за последние недели, хлынул наружу. Он как раз добрался до того, как пришел на работу с монетой и начавшейся головной болью – тогда он еще не знал, что за головная боль ждет его впереди – когда дверь почти бесшумно открылась, и в палату заглянула медсестра.
– Добрый день, – вежливая ничего не значащая улыбка, Антон, как школьник, застуканный за курением, поспешил спустить ноги на пол и принять нормальное положение в кресле. – У вас все в порядке?
– Ээ, да, да, – энергично закивал он, мечтая об одном, чтобы она поскорее ушла, пока он не сбился с мысли – я просто… я…
– Говорите, – мягко закончила за него сестра, – это нормально, вам нечего стыдиться.
Она вошла в палату, стройная женщина неопределенного возраста в почти такой же нежно-розовой пижаме, что была на его матери.
– Я обязана поверять состояние пациентов, – она снова улыбнулась, на это раз улыбка получилась гораздо теплее и адресована была точно ему, а не «какому-то очередному посетителю», – думаю, вы и так знаете. Я видела вас раньше.
– Да? – смущенный и сбитый с толку, Антон никак не мог понять, что ответить, потому что он ее не помнил совсем.
– Это ничего, что вы меня не помните, – она как будто прочитала его мысли, не поднимая головы, она записывала в медкарту показатели приборов, – это как раз значит, что я хорошо делаю свое дело. А вот вас трудно не запомнить… из-за волос, вы понимаете.
– Да, – улыбнулся Антон, это он очень хорошо понимал. – Я немного увлекся и повысил голос, тут все шепчут, вы тоже.
– Да, – на этот раз она выглядела немного смущенной, – хотя такого правила нет, просто здесь невозможно громко разговаривать, здесь должно быть тихо, это место требует тишины. И да, именно так и я вас и услышала. Но вы не кричали, просто здесь все слышно.
Антон почувствовал, что краснеет. Как много она услышала? Он готов был провалиться сквозь землю. И снова она как будто прочитала его мысли, а может, просто все они были написаны на его лице.
– Не волнуйтесь, я не могла разобрать слова, – она оторвалась от медкарты и посмотрела прямо ему в глаза. Она старше, чем выглядит, подумал Антон – и не стала бы подслушивать. В таком месте этот как-то особенно подло.
Не зная, что сказать, Антон смущенно улыбнулся. А она закрыла медкарту, одарила его еще одной вежливой улыбкой и направилась к двери.
– Я еще загляну, – сказала она, а потом добавила, уже почти выйдя из палаты, – вы что-то бледный, у вас все в порядке?
Нет, у меня все не в порядке, все ужасно, об этом я как раз говорил, когда вы меня прервали. Вот что он хотел сказать, но вместо этого услышал свой голос, произносящий:
– Просто устал на работе. Все нормально, спасибо.
Она ничего не ответила, лишь окинула его оценивающим взглядом медика с многолетним стажем, еще раз улыбнулась и вышла. Она заглянет вновь, и скоро, он это знал, за это он и платил немалые деньги. Мне лучше собраться с мыслями и закончить до того, как наше уединение снова нарушат, подумал он, садясь в кресло, усталость вернулась и нежно поглаживала его своими обманчиво заботливыми руками. На самом деле они были тяжелее чугуна, уж он-то это знал. Затянувшийся визит медсестры сбил его с мысли, он не помнил, на чем остановился, он сбился с потока эмоций и чувств, и теперь пытался вспомнить, какой образ в голове остался последним.
– Ничего, если я начну повторяться, – прошептал Антон, глядя на неподвижную фигуру на кровати, – ты просто скажи, что это уже было, я не обижусь. Я буду так рад.
Он знал, что этого не будет, но… раз уж он здесь и она здесь, по крайней мере, ее все еще живое тело, он не мог относиться к ней как к предмету интерьера.
Вернуться к рассказу оказалось даже легче, чем он думал, стоило ему встать и выглянуть в окно. Крыло А представляло собой длинную одноэтажную пристройку, утопающую в зелени, высокие раскидистые деревья нависали над строением, скрывая его от внешнего мира, а в платах всегда царил приятный полумрак. Это сразу понравилось Антону, когда он впервые посетил это место, только выбирая подходящую клинику, здесь была аура покоя и безмятежности, а именно это и нужно было в первую очередь ему самому. И сейчас, глядя на пустые лавочки среди ухоженных клумб и ажурную тень от крон деревьев, он вспомнил парк, вспомнил белочку, застывшую в луче света, вспомнил, как сам подставил лицо прорвавшемуся сквозь все преграды солнечному лучу. Парк в то утро напоминал сад вокруг крыла А – красота, созданная для людей, которые ее не увидят, которые даже не подозревают о ней. Он вдруг снова погрузился в свою историю, слова полились сами собой, он даже не следил за ходом рассказа, он просто чувствовал и позволял своим чувствам выплескиваться наружу. Единственное, за чем он все же следил – это за громкостью, больше быть пойманным он не хотел.
Он говорил и говорил, путано и порой несвязно, но это был его рассказ, это была его жизнь, а она стала такой же запутанной и нелогичной. На этот раз слабость никуда не делась, даже эмоции не помогли ее прогнать, мир снова погрузился в туман, дышать стало тяжело, а все нервные окончания как будто звенели. Знакомое состояние, но сейчас Антон был слишком погружен в свою историю, поэтому решил просто игнорировать его. Он ходил по палате, садился в кресло и вставал, он просто не мог быть на одном месте, и это возбуждение высасывало из него последние остатки сил. Дышать становилось тяжелее, воздух как будто загустел, а грудную клетку обмотали якорной цепью. Но он продолжал, а что еще ему оставалось? Он передвигался по палате, как зверь в клетке,
- Омар и просвещение - Фаддей Булгарин - Русская классическая проза
- Том 5. Лесная капель. Кладовая солнца - Михаил Пришвин - Русская классическая проза
- Вампир. Английская готика. XIX век - Джордж Байрон - Ужасы и Мистика
- Отель «Дача» - Аньес Мартен-Люган - Русская классическая проза
- Барышня. Нельзя касаться - Ксюша Иванова - Русская классическая проза / Современные любовные романы
- Ты такой светлый - Туре Ренберг - Русская классическая проза
- Тысяча одна страсть, или Страшная ночь (сборник) - Антон Чехов - Русская классическая проза
- Каникулы в джунглях (Книга-игра) - Роберт Стайн - Ужасы и Мистика
- Десять минут второго - Анн-Хелен Лаэстадиус - Русская классическая проза
- Большая книга ужасов – 29 - Ирина Щеглова - Ужасы и Мистика