Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Да что же это…– прошептал он, подойдя к окну, там ярко светило солнце, а цветам не было дела до его проблем.
В глазах начало темнеть, мышцы во всем теле вдруг стали ватными и в то же время как будто вибрировали. Нет, только не падать, отчаянно приказывал себе Антон, но с таким же успехом он мог приказывать солнцу и всем тем цветам, с некоторых пор его тело, как и его жизнь, перестали принадлежать ему.
Он оперся о стену, в надежде, что приступ, или чем бы оно там ни было, пройдет, но… Он чувствовал, что уплывает, и это было таким блаженством, просто сдаться и позволить себе уйти. Но он боролся, сам не знал почему, может быть потому, что боялся, что стоит расслабиться и уйти, можно и не вернуться, пример как раз лежал на кровати позади него.
Сражаясь с собой изо всех сил, Антон открыл глаза, они тоже как будто вибрировали, и посмотрел на руки – они дрожали. Я не могу дышать, думал он, а паника внутри нарастала, не могу пошевелиться. Надо добраться до кресла, подумал он, чувствуя, как проигрывает эту борьбу, но по-прежнему отказываясь сдаваться, надо сесть и перевести дух. От окна до кресла, которое он передвинул к кровати, было чуть больше полутора метров, но сейчас это расстояние казалось ему путешествием в другой конец галактики. Я смогу, говорил он себе, все получится… А потом что-то вдруг подпрыгнуло у него в груди, именно так он это почувствовал. Подпрыгнуло и затрепыхалось. К горлу подкатила тошнота. Эту битву я проиграл, подумал он. Мир снова окутала коричневая пелена, и теперь Антон нырнул в нее с облегчением, там не было этого кошмара, там не было ничего.
***
Он спал? Наверное, и видел очень странный сон, такой реальный. Наверное, он лежал как-то неудобно, потому что мышцы затекли, да и постель казалась какой-то другой. И что это пикает?
Я опять никуда не пошел и ничего не сделал, подумал Антон, на самом деле я опять провел весь день в отключке. Приятная дремота не отпускала его, ему не хотелось открывать глаза, не хотелось возвращаться в мир, где его уже не ждет ничего хорошего, а это чувство расслабленности было уютным и вязким, как трясина.
Тишина казалась такой непривычной, никакой ругани под окнами, никаких криков из-за стены, даже шума машин он не слышал. Только это странное пиканье. Не хочу вставать, подумал Антон, да и зачем? Чтобы опять бродить как зомби по квартире? Вот только посмотрю, сколько время, решил он, просто чтобы знать, отсутствовал ли я весь день или пару часов. Антон медленно открыл глаза и тут же проснулся. Он был не дома, не в своей комнате, это место было ему незнакомо… или не совсем.
И тут он все вспомнил. Это был не сон, он и правда пришел навестить маму и…да, с ним случилось что-то. Ему стало плохо, как никогда раньше, он потерял сознание, он помнил свое последнее чувство – это было облегчение.
Первой реакцией был стыд, ему захотелось сквозь землю провалиться от одной мысли, что он вот так растянулся на полу, хорошо еще, если это было как в кино, где все даже в обмороке красивые как боги, а вдруг он пускал слюни, блевал или еще чего похуже? И эти красивые стройные медсестры с милыми улыбками и внимательными глазами нашли его, раздели… Лучше бы я умер, подумал Антон, заливаясь краской. И вот тут пришел страх. Он начал внимательно осматриваться вокруг. Да, он был в палате той же больницы, куда пришел сегодня утром, он узнал обстановку, хотя и понял, что находится в другом крыле. Это уже хорошо, сказал себе Антон, значит я, по крайней мере, не впал в кому и сейчас, проснувшись, не обнаружу, что мне 72, машины летают по воздуху, а роботы строят базы для людей где-нибудь на Юпитере.
Но на этом все хорошее заканчивалось. Он был в палате, где-то на высоком этаже, он был в пижаме и вокруг него пикали приборы, в правой руке была капельница, и несколько проводов тянулись от груди к тем самым пикающим машинам. Значит, дело было плохо. Будь это просто обморок, он бы сейчас лежал на диванчике какой-нибудь медсестры или на кушетке в кабинете, в своей одежде, а он здесь.
И что теперь делать? Встать, найти свою одежду и тихонько уйти? А деньги пусть добавят к ежемесячному счету. Нет, он не может вот так уйти, как это будет выглядеть? А ведь ему еще предстоит приходить сюда. И что бы я ни решил, понял Антон, мне все равно придется краснеть и преодолевать себя всякий раз, когда я буду переступать порог этого заведения. Ну а если все равно, решил он, так может лучше дождаться кого-нибудь и узнать, что со мной случилось?
Страх не отпускал, теперь он стал фоном, расплывчатым пятном, ляпнувшимся на его жизнь, иногда это пятно сжималось и становилось плотным комом в груди, иногда растекалось, окутывая его сознание густым туманом. Он чувствовал себя путешественником, случайно попавшим в другое измерение, и этот новый мир оказался враждебным. Вернусь ли я домой, подумал он, не имея в виду свою квартирку.
В палате было одно большое окно, Антон откинулся на подушку и повернулся к нему. Сквозь ветки деревьев прорывались кроваво-красные лучи заходящего солнца, день подходил к концу, а ведь он пришел сюда утром. Тоска вдруг прорвалась сквозь постоянный туман страха и вонзилась в его сердце, как раскаленная игла. Там, за окном, мир жил своей жизнью, его коллеги уходили с работы, готовились к развлечениям или к тихому вечеру дома, гудели машины, зажигались фонари, кто-то спешил на свидание, кто-то был завален работой и амбициозными планами, город дышал, город жил. А он лежал здесь, возможно умирал, возможно, ему больше никогда не придется уходить с работы вот так, в вечерний воздух, строить планы на завтра, бежать на поезд с тура и наблюдать свет фонарей на автостраде. У него была жизнь, настоящая, своя жизнь, и что с ней стало?
Этот новый мир, куда он вдруг попал, был мертвым, и ему как никогда захотелось домой, в свою маленькую тихую жизнь, в привычную атмосферу, которая, может, и давила, но была гораздо лучше горького воздуха планеты «умирающих».
Это было отчаяние, он его узнал. Однажды он услышал, что рано или поздно оно приходит ко всем, потому что, жизнь
- Омар и просвещение - Фаддей Булгарин - Русская классическая проза
- Том 5. Лесная капель. Кладовая солнца - Михаил Пришвин - Русская классическая проза
- Вампир. Английская готика. XIX век - Джордж Байрон - Ужасы и Мистика
- Отель «Дача» - Аньес Мартен-Люган - Русская классическая проза
- Барышня. Нельзя касаться - Ксюша Иванова - Русская классическая проза / Современные любовные романы
- Ты такой светлый - Туре Ренберг - Русская классическая проза
- Тысяча одна страсть, или Страшная ночь (сборник) - Антон Чехов - Русская классическая проза
- Каникулы в джунглях (Книга-игра) - Роберт Стайн - Ужасы и Мистика
- Десять минут второго - Анн-Хелен Лаэстадиус - Русская классическая проза
- Большая книга ужасов – 29 - Ирина Щеглова - Ужасы и Мистика