Шереметева ворвались в город, зачищая плацдарм, а потом и рассекая Инкоу на две части. Ночью было немного нервно, но у японцев не нашлось командира, который смог бы придумать что-то большее, чем атаки в лоб. Выстояли, а потом продолжили работу. Разбили город на четыре части, потом на отдельные квадраты. Снаряды, гранаты — ничего не жалели.
В паре мест враг, впрочем, успел неплохо закопаться, и обстрел издалека ничего не давал, но мы не спешили. Зачистили те места, где было проще, а к самым укрепленным позициям прямо по городским улицам проложили временные железные дороги. Можно было и на своих плечах пушки дотащить, но зачем, если на поездах быстрее. Да и волю к сопротивлению они подрывают лучше.
Отряд в подвалах городской администрации мы взяли сразу, в порту, где защитники пытались прикрывать свои позиции с полузатопленного своими руками миноносца, пришлось повозить чуть дольше. Но тоже взяли, а заодно захватили в плен двух оглушенных японских командиров, которые и смогли организовать этот узел обороны. Лейтенанты Хайяо Тада и Ямада Отодзо.
Я решил обязательно с ними поговорить, когда придут в себя, но сразу на это времени точно не было. Надо было дальше зачищать город, считать захваченные японские припасы, готовить новые рубежи обороны на суше и на море… Первым делом, впрочем, я послал пловцов к затонувшему на мелководье «Асаме». Наши моряки подсказали, как можно нырять даже в такую погоду, натерев тело жиром, и несколько добровольцев пошли пытать удачу.
Артиллеристы, штабисты и даже пехотные офицеры — все дружно настаивали на том, что нужно постараться как можно скорее снять пушки, но это точно было дело не быстрое, если вообще возможное. А вот на мостик, в каюту капитана и, наконец, в радиорубку ныряльщики заглянули в первые же минуты. И удача оказалась на нашей стороне. Тетрадку с кодами для связи не успели уничтожить, и таким вот образом мы получили возможность выйти на второй этап операции с захватом идущих в город транспортов.
— Повезло, — выдохнул стоящий рядом со мной Врангель, готовый двинуть своих казаков вперед в случае неприятностей.
— Вовсе нет, — не согласился я с бароном. — Мы, вообще-то, с самого начала работали на этот успех. Связисты, которые глушили все передачи. Ваши пластуны, которые нашли каждый телеграфный кабель, идущий из города. Причем даже те два, которые были закопаны! Если бы не это, враг бы просто передал сообщение о потерях, и любые наши находки не имели смысла.
— Если честно, не думал с этой стороны, — Врангель растерянно почесал лоб.
— С победами всегда так. Если хочешь выжать из них побольше, надо чтобы все работали как единое целое.
— Кстати, теперь можно будет связаться с французами, — напомнил Огинский. — Пусть везут свои пушки, пока японцы сюда весь свой флот не пригнали.
— Весь не пригонят, — покачал я головой. — Тогда ведь наши смогут из Порт-Артура выскользнуть. А то, несмотря на то что город еще держится, там до внутреннего рейда уже месяц как японские пушки добивают. Пусть неточно, пусть на излете, но все равно неприятно.
— Пригонят-не пригонят… Мне кажется, нет смысла гадать, а вот поторопиться с французской посылкой очень бы хотелось, — просиял Брюммер, которого я включил в группу по продумыванию новой техники, и теперь штабист рвался перейти от теории к практике.
— Алексей Алексеевич, — повернулся я к Огинскому. — Вот как вы думаете, если французы узнают, что мы захватили Инкоу и собираем тут японские транспорты, они нас сдадут?
— Японцам?
— И им в том числе.
— Если честно, мне кажется, что господа Пикар и Думерг уже осознали, что сотрудничество с вами может дать им больше, чем мелкая подлость…
— Но? — я уловил явную паузу.
— Но японская разведка раскинула свои сети не только у нас, а у французов с безопасностью и умением хранить секреты большие проблемы. Так что, может, и не сами, но новости из Ханоя доберутся до Токио уже сегодня.
— Я тоже так думаю, — кивнул я. — Поэтому предлагаю не спешить. Вот раскроют нас японцы сами, тогда и вызовем французов. А пока… Давайте посмотрим, что еще нам подкинет госпожа удача.
Мы еще немного постояли над шумящим словно муравейник городом, а потом все разбежались по делам. И их было еще очень много. Надо было вместе с артиллеристами напомнить еще не приставшим к берегу кораблям, чтобы они не дергались. Вместе с казаками и разведкой рассортировать новых пленников. Вместе с нестроевыми начать выгрузку и сортировку прибывших из Японии ящиков. Вместе с 1-м конно-пехотным и саперами продолжить операцию прикрытия.
А то тут ведь в чем проблема. Если утонувшие миноносцы мы встроили в легенду, мачты «Асамы» обломали без особых проблем, то вот торчащие в метре от поверхности воды трубы крейсера уже не оставляли сомнений, что тут что-то пошло не так. Надо было их как-то прикрыть, и именно Александр Александрович предложил выпустить над проблемными местами якобы рыбацкие лодки. Подобные стаи рядом с берегами Китая никого не удивляли — сети, люди, шум и гам — глаз просто старался побыстрее проскользнуть мимо.
Вот и наши гости ничего не заметили. А завтра, когда придут новые транспорты, еще и погода должна испортиться. Вообще ничего видно не будет. Но ведь на этом, хочется верить, еще ничего не закончится. Будут новые дни, некоторые даже солнечные. В общем, мачты и трубы «Асамы» нужно было дальше разбирать и прятать… Что мы и делали, и стук сбивающих заклепки молотков летел над волнами.
Вечером, как обычно, было собрание штаба и подведение итогов дня.
— Разобрали 90 процентов грузов с последнего каравана, — докладывал Мелехов, — там еда и снаряды. Правда, не знаю, будет ли кто-то из наших есть этот японский рис, даже если прижмет.
— Закидывайте в Китай через И-Чжоу, — сразу предложил я. — У них с едой всегда проблемы, а так пойдет на оплату железной руды и металлолома, который мы от них возим.
— Можно нестроевые части на рис перевести, — предложил задумчивый Лосьев. — У нас там все равно по большей части местные, им эта еда привычна…
— Но выделять чужих в своей армии мы не будем, — остановил я штабиста. — Тем более свежий хлеб очень помогает от желудочных болезней, так что на здоровье не экономим.
— Тогда, — согласился Лосьев, — рис в Китай, но
