Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Немного с нами посиди!
Хоть стол не сильно впечатляет,
Зато отличный нынче квас
У нас имеется. Сейчас
Нальем, он жажду утоляет...
Ну, ну, еще, еще шажок!
Ты не стесняйся нас, дружок...
Цыганка раз, другой шагнула,
Дрожа при виде топора.
Сегодня вид ее сутулый
Совсем не тот, что был вчера.
Смиренно на колени пала,
Воздела руки, застонала,
И с кровью пополам слеза
Наполнила ее глаза:
- О добрый маг, не будь суровым!..
Возможно, я и не права.
Моя седая голова
С годами стала бестолкова
Ведь я покинула сей свет
С рожденья в полтораста лет.
Проникнись, старче, состраданьем,
Не будь жесток, как я. Прости!
Пожалуйста, на покаянье
Мой прах и душу отпусти.
Будь милосердным человеком,
Не дай мне до скончанья века
В геенне огненной гореть!..
- Помилуй, ты ведь эту сеть
Сама себе насторожила...
Сперва иди кваску испей,
А там посмотрим. Ну, смелей,
Ты угощенья заслужила!..
Цыганка сделала движенье,
И лишь сравнялась с топором,
Как тут же рухнула в пролом.
И провалилась в преисподню,
Туда, где правит Вельзевул.
Молва идет - там посегодня
Земля дрожит и слышен гул...
Гробовщики с тех пор не пили.
Вернули жен, детей. Сменили
Профессию. И через год
Построили квасной завод.
По слухам, их квасок целебный
Охотно брало все село.
Там вывелось хмельное зло,
Поскольку, якобы, волшебный
Напиток оказался сей.
А что? Все может быть. Ей-ей!
- Ну как, понравилась сказка? - Спросил Андрей, закончив. Э, да ты, никак заснула? - не услышав ответа, толкнул ее локтем.
- Что ты, конечно нет! Не могу справиться с впечатлениями... А сказка замечательная, красиво написана. Наш Федя - замечательний поэт.
- Ну, он немного другого мнения, - возразил рассказчик. - Говорит, что написано коряво и с какими-то погрешностями.
- Может быть. Но ему простительно: он ведь начинающий поэт. А поскольку видит погрешности, значит, способен к совершенствованию, я так считаю.
- А ты не считаешь, что пора уже спать? Ну-ка дуй к себе, - напомнил он
- Дай щечку, так уйду!
Легкий стук в дверь, а затем и ее слабый скрип разбудили Марту, когда сумрак не позволял еще разглядеть стрелки на циферблате. Увидев на пороге мать, пришедшую их будить, она приложила палец к губам, поманила к себе и спросила шепотом:
- Мама, я попросила его задержаться до обеда - сходим с ним к ерику за ветками. Чтоб не беспокоить дедушку. Можно?
- Ну, если он согласился, то можно. Но будьте настороже. Впрочем, в случае опасности я дам знать.
- А ты меня не отпустишь с ним, хоть на денек: я так соскучилась по моим новым друзьям!..
- На этой неделе мне обещали машину - перевезти сенцо. Тогда и...
Она не договорила: беспокойно заерзал, простонав во сне, Андрей. Чтоб не разбудить и его, она чмокнула дочь и также тихо вышла.
Они еще спали, когда, подоив козу и запустив к ней малыша, оравшего на весь базок, Ольга Готлобовна ушла из дому.
Проснувшись, Андрей глянул на ходики: было начало девятого. Марта сладко посапывала. Поднялся, осторожно надавил на дверь - скрип ее не разбудил. Не проснулась она и тогда, когда он через некоторое время вернулся. И только стук костяшками пальцев о быльце кровати заставил ее лупнуть глазами.
- Ты чего рано? - натянула она сползшее было одеяло до подбородка.
- Ниче не рано: девятый час. - Присел возле нее на корточки. - Я привык вставать вместе с солнцем.
- Вижу, успел уже и умыться. Не замерз под утро?
- Наоборот: мне такой сон приплелся, что проснулся весь в поту.
- Сон? Страшный? - удивилась она. - Расскажи.
- Приснилось, будто фрицы устроили облаву на наших ребят... Рудика - он почему-то тоже оказался на хуторе, Мишку, Бориса и Федю вроде связали по рукам и ногам и пошвыряли в мажару. Это такая тележка, мы сделали ее после твоего отъезда. Потом набросились на Ванька. Человек пять. Он что ни посбивает их с ног, а они обратно поднимаются и к нему. Потом все-таки связали и его и заставляют тащить возок на станцию. А тебя, Веру и еще Нюську, почемуто раздетых чуть ли не догола, полицай, мой сосед, хлещет трех-хвостой плеткой и приговаривает:
- Танцюй! Танцюй!
- Фу, какой ужас тебе приснился!... - Марта даже зажмурилась и повертела головой. - Так вот почему ты перед утром ворочался и стонал...
- Поэтому план меняется: я решил немедля вернуться домой.
- Почему-у? - спросила она разочарованно.
- Мне думается, сон приснился не зря. Фрицы верняк решат нахапать детворы где-нибудь подальше. А вдруг на нашем хуторе! Нужно срочно предупредить, чтоб были начеку.
- Что ж, может, ты и прав... Отвернись, я оденусь. - Андрей взял стул, отошел и сел к ней спиной. - Я сейчас быстренько соберу позавтракать, потом немного тебя провожу. А ты будь осторожен: в центре они, может, и не решатся, но могут сделать засады на окраине станицы.
Говоря это, она натянула лифчик, сняла с вешалки кофточку, но передумала и напялила платье с синими шелковыми полосками по рукавам и подолу, уже довольно тесноватое вверху.
Торопливо позавтракав хлебом с козьим молоком, зашли к деду. После вчерашнего массажа, сделанного опытной рукой дочери, радикулит отпустил настолько, что он собрался сходить за кормом для козы.
- Дедушка, ты подожди и меня, я недолго: провожу немножко нашего гостя, и мы сходим вместе, - на прощанье попросила внучка.
Центральная улица станицы не многим отличалась от хуторской: без твердого покрытия, без кюветов, такая же пыльная. Те же саманные, в большинстве своем под камыш, хаты. Разве что заборы не плетенные, а дощатые либо штакетные - серые, давно, а то и вообще не крашенные, покосившиеся.
Вскоре слева и несколько на отшибе показались два длинных навеса, крытых черепицей. Под каждым - в два ряда дощатые, на вкопанных в землю стойках, торговые столы. Станичный базар, обнесенный штакетным забором. Свернули к нему, направляясь ко входу на территорию.
- Пойдешь через рынок? - спросила она.
- Так ближе. Что-то седни, несмотря на будний день, народу здесь многовато... Всегда, что ли, так?
- Понятия не имею. Видела рынок всего один раз и то днем, когда проезжали с домашним скарбом мимо; тогда тут никого не было.
- Да и я вчерась никого не видел. Не хватало многих штакетин, а вот эти въездные ворота были вообще проломлены и настежь. В честь чего его так отремонтировали? - удивился Андрей.
- А видишь вон плакат - "Ярмарка", - показала Марта.
Перед входом на территорию рынка у большого щита толпилось несколько женщин и подростков. В написанном от руки крупными буквами приглашении посетить ярмарку говорилось, что по случаю очередных выдающихся успехов "непобедимой германской армии" населению на территории рынка будут продаваться дешево, за советские рубли, такие товары, как керосин, спички, мыло и другой дефицит.
- Жаль, не за что, а то взять бы спичек, - пожалел Андрей. - С кресалами мороки много.
- Кресало - это огниво, что ли? - уточнила Марта. - В следующий раз, как придешь - напомни: у нас еще десятка два коробков, если не больше.
- Спасибо, напомню. Ты дальше не ходи, дедушка ждет, - подал он руку перед входом на территорию.
- Проведу до выхода, ладно? - попросила провожатая.
Прошли за ограду. Похоже, о предстоящей ярмарке станичники были извещены заранее: на столах лежало немало всякой сельской всячины - от овощей до мелкой живности. Продавцы и покупатели - старухи, молодайки, подростки. Много народу у ларей, кучкуются в ожидании обещанного дефицита.
Впрочем, наших героев все это абсолютно не интересовало. Неспеша дошли они до противоположного края. У выхода Андрей снова напомнил:
- Все. Возвращайся. Пока!
- Когда ждать еще?
- Не раньше, как через неделю: делов пока - навалом.
- Привет от меня всем-всем!
До выхода оставалось каких-то два шага, когда у калиточного проема возник мужик угрюмого вида, объявив:
- Тута ходу нэма!
- Это еще почему? - возмутился Андрей.
- По качану. Кажу - выход с того боку. Провалюй! - грубо втолкнул обратно.
- Видала? - вернулся он к Марте. - Только что выпустил двух бабок, а меня - ни в какую. Говорит, выход с той стороны. Что бы это значило?
- Неужели готовится облава? ... - упавшим голосом прошептала она, побледнев так, что обозначились веснушки.
- Да ты не боись! Не выпустят и там, перелезем через забор.
Поспешили на выход. Уже издали заметили: и тут дежурит полицай. Просто, заходя, в тот раз не обратили на него внимания. Стали наблюдать. Бритый, одет прилично, выглядит добряком. Вот только глаза - так по сторонам и стреляют. Женщина с хозяйственной кошелкой вышла беспрепятственно. Без задержки вошло двое пацанов: один коренастый, лицо в крупных оспинах, второй помельче, в линялой рубахе, коротких штанах, с облупленным носом. А вот девчонку лет тринадцати, хотевшую выйти за калитку, остановил.
- Война: ускоренная жизнь - Константин Сомов - История
- Казачья земельная идеология - Федор Щербина - История
- Трактат о вдохновенье, рождающем великие изобретения - Владимир Орлов - История
- Русская революция. Большевики в борьбе за власть. 1917-1918 - Ричард Пайпс - История
- Трагедия, чтобы скрыть правду - Генри Ким - Детектив / История / Прочие приключения
- В поисках своего лица - Джордж Найт - История / Прочая религиозная литература
- Великий хан Батый – основатель Российской государственности - Г. Тюньдешев (Харамоос) - История
- Центральная Азия: От века империй до наших дней - Адиб Халид - История / Публицистика
- Страшный, таинственный, разный Новый год. От Чукотки до Карелии - Наталья Петрова - История / Культурология
- Нежная любовь главных злодеев истории - Андрей Шляхов - История