острогу тяжёлый грузовик и не сомневался, что он принадлежит Министерству Недр и Ресурсов Московского Бастиона. Прибыла третья и финальная поставка шахтного оборудования.
— Открыть ворота, — скомандовал я дежурному стражнику. — И позовите Захара с десятью мужиками для разгрузки.
Первые две партии поступили около двух с половиной недель назад, как раз когда мы были заняты переездом деревень в единый острог. Тогда я с трудом выкроил время, чтобы лично проконтролировать приёмку. Сейчас цейтнот миновал.
Грузовик медленно въехал в центр острога и остановился у складского помещения. Дверь кабины распахнулась, и оттуда выпрыгнул невысокий мужчина в рабочей униформе. Следом за ним последовало двое вооружённых автоматами крепышей — охрана, чтобы ценный груз не похитили.
— Доставка для Угрюмихи, — объявил он, протягивая мне планшет с накладными. — Распишитесь, господин, и вот здесь тоже.
Я просмотрел документы — всё соответствовало нашей договорённости с Терновским. Поставка была оформлена как стандартная продажа бывшего в употреблении горно-шахтного оборудования от министерства для нужд разработки малых месторождений в Пограничье. Устройства, чей жизненный срок подходил к концу, Бастионы частенько перепродавали в более бедные княжества. Никаких упоминаний обо мне или Угрюмихе в документах не было — только код проекта и номера складов.
К этому моменту подошёл Захар в сопровождении работяг и началась разгрузка. Ящики на палетах, контейнеры и металлические конструкции тщательно переносились на склад под моим внимательным наблюдением. Я сверялся со списком, отмечая, что всё прибыло в полном объёме.
Мои мысли вернулись к смете, которую мы составляли с Василисой. Изначально мы рассчитывали примерно на 1500 рублей — вполне достаточную сумму для запуска скромной шахты. Однако неоднократные попытки Терновского схитрить и добиться своего силой позволили нам увеличить бюджет до 4000 рублей, что кардинально поменяло ситуацию.
Вместо пяти простых вагонеток мы получили десять с усиленной конструкцией и встроенными амортизаторами. Система подъёма руды на поверхность — магический подъёмник — оказалась полностью автоматизированной, с магическими накопителями энергии и дублирующим артефактом на случай сбоев. Вместо двух вентиляционных артефактов поступило шесть, включая резервные. А осушающие кристаллы были не обычными, а класса «Премиум» — с тройной ёмкостью и возможностью быстрой регенерации.
Особенно впечатляющей выглядела система транспортировки руды по штрекам — полуавтоматическая, с магическими направляющими и минимальным участием рабочих. С таким оборудованием нам потребуется вдвое меньше людей внутри шахты, что снизит риски и уменьшит, как производственные, так и накладные расходы.
— Это последний ящик, боярин, — доложил Борис, вытирая пот со лба. — Всё разгружено.
Я кивнул и подписал накладную. Водитель забрал документы, залез в кабину и, махнув рукой, выехал за ворота. Борис приставил к складу охрану из четырёх бойцов с чётким приказом никого не пускать без моего разрешения.
Примерно через час после отъезда грузовика дозорный снова подал сигнал тревоги. К острогу приближались два чёрных внедорожника с тонированными стёклами и гербами Московского Бастиона на дверях. Машины остановились метрах в пятидесяти от ворот.
Мой магофон зазвонил. На экране высветился номер Терновского.
— Прохор Игнатьевич, — раздался знакомый низкий голос. — Я прибыл за своей частью сделки. Будьте добры, подойдите к моей машине. Без сопровождения.
— Минуту, — ответил я и завершил разговор.
Заглянув в дом, я достал из сейфа небольшую шкатулку с рунической защитой. Внутри лежала костяная статуэтка — древний артефакт плодородия, способный решить интимные проблемы министра.
Выйдя за ворота, я направился к первому внедорожнику. Спиной чувствовал пристальные взгляды дозорных на башнях — трое с трёхствольными штуцерами и двое со снайперскими винтовками держали ситуацию под контролем. Если что-то пойдёт не так, огневая поддержка последует незамедлительно.
С иронией я отметил, что ситуация напоминала недавнюю ловушку в Покрове, когда люди Терновского точно так же приглашали меня на «разговор» для устранения и отъёма артефакта. Однако теперь сила была на моей стороне, и я считал маловероятным, что мой визави решится на опрометчивые действия.
Дверь машины открылась, когда я приблизился. Внутри сидел сам Терновский — грузный высокий мужчина с окладистой бородой и властным взглядом.
— Добрый день, Игнат Всеволодович, — поздоровался я, забираясь на пассажирское сиденье.
— Не тяни резину, Платонов, — нетерпеливо прервал он. — Я выполнил свою часть договора безупречно. Поставил оборудование высшего качества, всё оформил чисто, никаких следов. Комар носа не подточит. Теперь твоя очередь.
Я неторопливо достал шкатулку, открыл её и передал министру статуэтку:
— Как договаривались.
Тот с плохо скрываемой жадностью схватил артефакт. Его пальцы пробежали по древней резьбе, а в глазах отразилось почти детское предвкушение.
— С человеком слова всегда приятно иметь дело, — заметил я, откидываясь на спинку кресла.
Терновский оторвался от разглядывания статуэтки и вдруг прищурился:
— А ты не боишься, Платонов, что теперь, получив желаемое, я просто устраню тебя? Чтобы об этом дельце никто не узнал?
Я улыбнулся, ощущая абсолютное спокойствие:
— Нет, не боюсь. Во-первых, нас связывает магическая клятва, которая надёжно затыкает мне рот. Во-вторых, — я сделал паузу, — ты же хочешь получить свою долю от запуска шахты? Так зачем убивать курицу, несущую золотые яйца?
Терновский хмыкнул, но в его взгляде промелькнуло уважение.
— Ну, положим, пока никаких яиц я не видел, ни золотых, ни даже медных. Разве что те, которыми ты постоянно гремишь. Но посмотрим…
— Увидишь. К тому же, — с усмешкой добавил я, — браки по расчёту частенько самые крепкие. Не стоит омрачать взаимовыгодный союз необдуманными поступками. Иначе мне же где-то всех вас придётся хоронить… — с напускным сожалением я покачал головой.
Министр неожиданно расхохотался, его массивное тело задрожало от смеха.
— Ох, Платонов, я не ошибся в тебе, — он вытер выступившие от смеха слёзы. — Хитёр не по годам. Будь в Бастионе больше таких, как ты, в Содружестве давно бы уже правили электричество и бензин, а не лошади да магия.
Он аккуратно спрятал статуэтку во внутренний карман.
— Желаю успеха в твоих начинаниях, Прохор Игнатьевич, — теперь его голос звучал почти дружелюбно. — И да, будь добр, присылай отчёты о добыче регулярно. Моя доля — это святое.
— Разумеется, — кивнул я, открывая дверь. — До встречи, Игнат Всеволодович.
Я вышел из машины, и внедорожник тут же тронулся с места. Второй автомобиль с охраной развернулся следом. Я смотрел им вслед, размышляя о неожиданных поворотах судьбы. Порой, они сводят вместе тех, кто в обычной ситуации никогда бы не стал работать вместе.
* * *
Василиса долго стояла на лестнице, ведущей на
