лёгкой улыбкой. — В конце концов, мужчины любят не только вкусную еду, но и хорошо образованных детей.
Гидромантка рассмеялась, и Голицына присоединилась к ней. Путь к сердцу Прохора Платонова, решили они, оказался сложнее, чем думалось поначалу. Но теперь у каждой появилось новое оружие в этой войне — неожиданная дружба с соперницей.
* * *
Работа над проектами шахты не оставляла мне времени на отдых. Я сидел за столом, разбирая чертежи систем подъёма руды, когда дверь моего кабинета распахнулась без стука, и на пороге появился встревоженный Захар.
— Воевода, беда. Драка, — выпалил он, тяжело дыша.
Я отложил чертежи и поднялся из-за стола. После объединения четырёх деревень в единый острог такие конфликты были неизбежны. Слишком много людей оказалось втиснуто в ограниченное пространство, пока не завершилось строительство новых домов.
— Кто с кем? — спросил я, следуя за стариком на улицу.
— Мельник Степан против Тараса. Началось с того, что дербышевские взяли брёвна, припасённые овечкинскими для своей бани. Потом слово за слово, удом по столу, а теперь вон…
На главной площади острога собралась приличная толпа. В центре, разделённые кругом односельчан, стояли две группы мужиков. С одной стороны — мельник Степан, его сын Павел и трое крепких дербышевских парней, с другой — пятеро не менее внушительных мужиков из Овечкино. Все тяжело дышали, у некоторых уже виднелись разбитые губы, а расхристанная одежда свидетельствовала о недавней рукопашной схватке.
— Воевода идёт! — крикнул кто-то, и шум мгновенно стих.
Я медленно прошёл сквозь расступившуюся толпу. Захар следовал за мной, а мгновенно оказавшийся по правую руку Борис положил руку на рукоять кинжала — чистая формальность, никто в здравом уме не стал бы затевать новую драку в моём присутствии.
— Что происходит? — спросил я, оглядывая собравшихся.
Мой голос звучал спокойно, но достаточно громко, чтобы все слышали.
— Они наши брёвна украли! — выступил вперёд Тарас, пожилой плотник из Овечкино. — Мы их зимой пилили, весной сушили, для новой бани готовили. А эти, — он кивнул в сторону Степана, — без спросу взяли для своего магазина!
— Брехня! — Степан сплюнул на землю. — Никаких меток на брёвнах не было! А я давеча говорил с Тихоном, он разрешил брать любой лес от старого овечкинского частокола!
— Не мог такого Тихон сказать! — выкрикнул молодой парень с разбитой бровью. — Это наш лес! Мы три недели за этими брёвнами в лес ходили!
— И что, опознать свои брёвна среди сотен других можете? — огрызнулся Павел, сын Степана.
— А ты вообще рот закрой, малец! Руки прочь от моей сестры! — внезапно выкрикнул другой житель бывшего Овечкино, наступая на Павла. — Сначала брёвна воруете, теперь к нашим девкам пристаёте!
Новая волна ругани поднялась между спорящими. Я поднял руку, требуя тишины. Удивительно, но шум стих мгновенно.
— Всё понятно, — произнёс я. — Брёвна, девки и общая теснота. Тарас, — обратился я к плотнику, — сколько точно брёвен было подготовлено для вашей бани?
— Сорок два бревна, воевода. Отборные, ровные, каждое своими руками отмечено.
— Отмечено? Как?
— Зарубками, — гордо ответил Тарас. — Три зарубки на комле, чтоб не спутать.
Я повернулся к Степану:
— И вы утверждаете, что на использованных вами брёвнах не было меток?
Мельник замялся, но потом упрямо покачал головой:
— Не видел никаких меток. Мы их в темноте грузили, может и не заметили…
Это уже походило на признание. Я огляделся, подмечая, как напряглись лица присутствующих — они ждали моего решения, которое могло либо погасить конфликт, либо разжечь его с новой силой.
— Вот что, — сказал я после недолгой паузы. — Первое: любой, кто поднимет руку на соседа после моего вердикта, отправится добывать Реликты в самом болотистом участке леса. Неделю по колено в трясине постоит в компании Бздыхов — вся дурь из головы выветрится. Ясно?
Толпа согласно загудела.
— Второе: Степан, вы и ваши люди возместите ущерб. За каждое взятое бревно — два новых. Заготовите, высушите и доставите к месту строительства бани.
— Это несправедливо! — возмутился Павел. — Мы не знали…
— Третье, — жёстко прервал я его, — незнание не освобождает от ответственности. Вы должны были проверить происхождение материалов. Кражи в моём остроге не будет, даже по неведению.
Я заметил, как Степан накрыл ладонью запястье сына, призывая его к молчанию.
— Четвёртое: баня будет общей. Нечего впустую тратить ресурсы. Строить её будут вместе все участники драки. Это даст вам возможность лучше познать друг друга и научиться уважению.
Эта часть решения вызвала недовольное бурчание с обеих сторон, но никто не осмелился открыто возразить.
— И последнее, — я чуть повысил голос, — что касается девушек. Любой мужчина в этом остроге, пойманный на домогательствах или недостойном поведении, будет публично высечен и отправлен на самые тяжёлые работы. Мы строим здесь общину, а не притон. Хотите ухаживать — делайте это с уважением. Но если узнаю, что чья-то дочь или сестра пожаловалась на непрошеное внимание… — я сделал выразительную паузу. — Вам не понравятся последствия.
Я заметил, как несколько братьев и отцов удовлетворённо кивнули, и добавил:
— При этом, если девушка сама благосклонна к ухаживаниям, её родня не имеет права вмешиваться кулаками или угрозами. Браки по согласию, а не по принуждению или запрету. Это касается всех, — я обвёл взглядом толпу. — Если парень ведёт себя достойно и девушка не против его внимания, а какой-нибудь родич решит показать свою силу — сам отправится копать канавы. Ведите себя по-человечески с обеих сторон.
Я сурово оглядел притихшую толпу. Необходимо было чётко обозначить границы допустимого поведения, иначе конфликты будут множиться с каждым днём.
— Павел, — обратился я к сыну мельника, — ты уже хорошо показал себя в работе с торговлей. А теперь я хочу, чтобы ты помог примирению наших людей. Пусть твой магазин станет местом, где жители разных деревень смогут общаться как соседи, а не как враги. А ты, — я перевёл взгляд на девушку, вокруг которой и разгорелся спор, — поможешь ему. В одиночку он уже не справляется с потоком покупателей.
Сын мельника покраснел до корней волос, а его недавний противник изумлённо вытаращил глаза.
— Но моя сестра…
— Достойная девушка, — договорил я вместо него. — И умная. Никто не заподозрит её в предвзятости. Вместе они обслужат в магазине
