Вирона встрепенулась.
– А как же ее слова… – Она замялась, не зная, как их озвучить.
Я решил ей помочь:
– Какие?
– Что с энтим делом у вас все в порядке, – подала голос Ринада.
– Скажите, уважаемая Ринада тан Балану, – вкрадчиво спросил ее я, – а о чем, собственно, вы подумали?
Берка завозилась на стуле, чувствуя на себе взгляды всех присутствующих, мы с интересом ждали, что она ответит. А Ринада, понимая, что попала в щекотливую ситуацию, не знала, как выкрутиться.
– Я ни о чем не подумала, – наконец тихо вымолвила она, залилась краской и почти уткнулась в стол носом.
Я пожал плечами, ни о чем так ни о чем. Тогда мой вопрос адресован остальным.
– Что подумали вы, раз решили меня убить?
Конечно же ответила за всех Чернушка:
– Я подумала, что ты разделил с ней постель, как с той глендкой. И она говорит о твоих мужских достоинствах.
– Какой глендкой? – не выдержала Вирона и посмотрела на бывшую жрицу.
– Не важно, – буркнула та и замолчала, понимая, что проболталась, нарушив мой запрет рассказывать о прошлом.
– Я поясню всем, кто неверно понимает, что такое «энто». «Энто» – это мое слово, которое я обычно держу и выполняю. У меня есть желание жениться только после пятидесяти лет. В пятьдесят один или пятьдесят два года. И рена, пообщавшись со мной, уже знает: что я обещаю, то и выполняю. Поэтому, когда я сказал про срок своей женитьбы, она вам пояснила, чтобы было более доходчиво. Что с «энтим» у меня все в порядке, раз сказал, значит, сделаю. С другой стороны, я могу поменять свое мнение, если встречу и полюблю женщину. Поэтому она и уточнила, что мое слово не твердое как сталь, но ему все равно можно верить. Так, рена Рабэ? – не оборачиваясь, спросил я.
– Именно так, господин Аббаи, – подтвердила демоница.
И, что странно, ей поверили. На лицах девочек появилось облегчение, а напряжение, которое сковывало их, исчезло.
– А почему тану Гангу ты забираешь от нас? – поинтересовалась Вирона, и все тут же очень внимательно посмотрели сначала на Гангу, а потом на меня.
– Тут никакого секрета нет, – ответил я. – Ганга Тох Рангор по закону орков является моей невестой и должна быть рядом со мной. Если она будет жить в другом городе или месте, где меня нет, это значит, что я пренебрег подарком их бога и тем самым нанес оркам несмываемое оскорбление.
В столовой наступила тишина.
– Теперь, чтобы до конца прояснить взаимоотношения между мной и вами, я вам говорю. – Я замолчал и оглядел всех присутствующих дам. – Ни с кем из вас я спать не буду, пока не возьму женой. Моя жизнь вас не касается. Я каждой из вас чем-то помог, но не брал на себя обязательства жениться. Кроме того, любая из вас может покинуть поместье, она получит тысячу золотых корон, слугу и может идти на все четыре стороны когда угодно. – Я посмотрел на Овора, тихо как мышка сидевшего в уголке. – Дядька, как только кто захочет съехать, сделай то, что я пообещал. А пока вы здесь, – я повернулся лицом к девушкам, – то переходите в подчинение Лии. Лия! Всех пристроить к работе, чтобы не мучились глупостью от безделья. Кто будет против, выдать обещанное и выпроводить из поместья.
– Не беспокойся, хозяин, все сделаю.
– Ну тогда пойду лечить Борта. – Я поднялся из-за стола.
Столовую я покинул в мертвой тишине. Как только дверь за мной захлопнулась, поднялся крик.
– Это все из-за тебя, жирдяйка! – первой закричала Балану, повернувшись к Вироне. – Держите его, девочки, – передразнила она.
В ответ Вирона оскалилась не хуже орка:
– Я тебя сейчас придушу, маломерка недоделанная. Ты чего лезешь не в свое дело?
– А это и не твое дело, – не испугалась берка. – Это теперь наше дело.
– Какое такое ваше? – встала со своего места Ганга и обвела пылающим взором претенденток. – Я его невеста!
– Ты, подруга, только кандидатка в невесты, – вступила в разговор Чернушка. – И то по политическим мотивам. Мой друг сказал, что женится на той, кого полюбит. Я ему верю.
– Он обещал меня полюбить! – обведя глазами девушек, все так же продолжая возвышаться над остальными, парировала орчанка. – И я ему тоже верю. И еще хочу вам кое-что сообщить. Мы с ним заключили договор, что он не сможет взять себе еще одну жену, если я буду против.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
В столовой снова наступила тишина. Девушки недоверчиво уставились на шаманку. А та, гордо подняв голову, с видом победительницы устремила уничижительный взор на остальных.
– Здесь какой-то подвох, – неожиданно подала голос молчавшая до сих пор дворфа. – Зная хозяина, трудно представить, что он просто так, без других условий с твоей стороны, дал такое обещание. Ты сама сказала, что вы заключили соглашение, а это обязательства двух сторон. Давай рассказывай про соглашение.
Не ожидавшая такого поворота Ганга растерянно захлопала глазами.
– Это не ваше дело! – наконец ответила она.
– Наше дело, девочка, наше, – твердо ответила Лия. – Мы должны знать, о чем идет речь. После этого кто-то может собраться и уехать устраивать свою жизнь. Так что давай рассказывай.
Услышав, что конкуренток может поубавиться, Ганга не стала скрывать.
– Значит, так, слушайте. – Она уселась и посмотрела на Овора. Тот понял правильно и заторопился:
– Вы, девушки, простите, но у меня дела, надеюсь, разберетесь тут без меня.
– Разберемся, дядя, – хмуро ответила Вирона.
И больше никто на старого Овора внимания не обращал. Все были заинтригованы тем, что за соглашение заключил барон с орчанкой.
Борт лежал перевязанный и подлеченный магом. Он был погружен в сон. Я осмотрел его ауру и стал править ее. Здоровяку здорово досталось, мало того что его ударило «воздушным кулаком», так по нему прокатилась коляска и потоптались лошади. Устранив разрывы ауры, я срастил кости и осторожно, по глотку влил в рот эликсир. Организм у Кувалды крепкий, к вечеру встанет на ноги, удовлетворенно подумал я, осмотрев результаты своего лечения. Рядом сидел Фома, который оказал пострадавшему первую помощь.
– Чужие появлялись, Фома? – тихо, чтобы не спугнуть оздоровительный сон моего помощника по бандитским делам, поинтересовался я.
– Нет, учитель, все спокойно, – так же тихо ответил он. – Я каждый день выхожу на разведку. Устраиваю засады ночью, но чужаков не видел.
– Это хорошо, но бдительности не теряй. За Гангой охотятся лесные эльфары, а они умеют ждать и наносить удары неожиданно. И, хотя невесту я заберу, поместье самый удобный объект для их операций. Они начинают подбираться издалека, помни это.
– Понял, учитель, – кивнул Фома.
Великий лес. Казармы гвардии
Сигнал тревоги порвал мертвую ночную тишину правого крыла дворца великого князя, где находились казармы гвардейцев, и они мгновенно наполнились шумом. Гвардейцы вскакивали с постели и быстро одевались, затем поочередно выдвигались к оружейной комнате, облачались в доспехи и вооружались, потом по боевому расписанию занимали места для обороны. Дежурное подразделение стремительным броском преодолело коридор и ворвалось в комнату, откуда раздался сигнал тревоги. Они оказались лицом к лицу с вооруженными воинами, которые растерянно смотрели по сторонам. Не останавливаясь, эльфары врубились в толпу чужаков, и в одну минуту с теми было покончено. Странным было то, что они почти не оказывали сопротивление.
Командир стражи хмуро бродил среди трупов, всматриваясь в их снаряжение и лица. Поднял алебарду и осмотрел. Вместе с людьми лежали тела лесных эльфаров, его разведчиков, и тело иномирянина в странной, полностью закрытой броне. В произошедшем прорыве во дворец, в святая святых леса, было много странностей и непонятного. Например, вооружение диверсантов – алебарды.
Зачем отправлять воинов, вооруженных оружием, которое трудно использовать в тесных коридорах дворца? Да и сами воины не производили впечатления умелых бойцов, по всему похоже, что это просто обыкновенные городские стражники. Для чего их сюда отправили?
