суть вопроса, он попытался отвертеться.
– Остаёшься! – грозно изрёк я. – Усёк момент?
– Да в норме я, товарищ прапорщик! – попробовал оборониться Каюмов.
– Каюмов, я с тобой валандаться не собираюсь! – надо было покончить с этим и идти на погрузку. – А если у тебя аппендицит? Я что, из-за тебя сразу на эвакуацию пойду?
– Тарищ… – начал было пулемётчик, но мне надоело с ним спорить.
– В роту! – апеллировать ко мне было бесполезно. – Гранаты старшине сдашь. Тулин, к машинам, а ты в РОТУ!
– Не пойду! – заупрямился пулемётчик, в результате чего у меня появилось острое желание врезать ему промеж ушей – надо же, какой гад, совсем страх потерял! Но мои намерения упредил громкий голос Шипунова.
– Ефимов, что у тебя стряслось? – спросил он, выглядывая из-за палатки центра боевого управления.
Странно, но ответил я вопреки своему собственному решению:
– Да вот лямки у Каюмова на рюкзаке подтягивали, – ответил, понял, что обратной дороги нет и, повернувшись лицом к пулемётчику, зло шикнул: – Вот только пожалуйся! Сам убью! – И уже громко: – К машине бегом!
Хотя какой толк бежать, если до ворот и стоявшей прямо за ними колонны два десятка метров? Никакого.
– В одну шеренгу становись! – подал команду опередивший меня Тулин. – Стволы вверх, заряжай!
Всё правильно, он как-никак мой заместитель, пусть командует. И почти сразу новая команда:
– Оружие на предохранитель! К машине!
Вот погрузка и завершена. Отдав свой рюкзак в кузов, топаю к кабине, у подножки останавливаюсь и заряжаю оружие. Ну, теперь можно и грузиться. Впереди пыхтит чёрным дымом БТР. Непонятно, то ли движку кирдык, то ли воздушный фильтр забит. Надо будет с водилой поговорить. А то, если фильтр, то двигатель и впрямь угробить можно.
– Трогаем! – командую своему задумавшемуся о чём-то водиле, и тот, отойдя ото «сна», включает первую передачу. Всё, ворота контрольно – пропускного пункта и палатки пункта постоянной дислокации пока ещё медленно, но уверенно уплывают вдаль.
– Водителю БТРа скажи, – снова обращаюсь к водителю «Урала», – пусть «воздухан» посмотрит, может почистить надо. Видишь, как чадит?
– Да знает он! – отмахивается от моего совета водила. – Всё никак не соберется. Времени у него нет! – чувствуется, что он бы наверняка сплюнул от досады, вот только стекло закрыто, а на пол не хочется.
– Курите? – спрашивает он, и я почти машинально отрицательно качаю головой.
– Я тоже, – ставит меня в известность водитель, удовлетворённо улыбаясь. И к чему спрашивал? Непонятно. Курить бы он мне всё равно не запретил… Что ж, едем дальше. Машину на многочисленных ямах немилосердно трясёт, разгрузка на каждом подскоке даёт ощутить собственную тяжесть. Впрочем, не так уж и сильно, к тому же совершенно привычно. Вскоре проскакиваем небольшой городок и устремляемся на юг. Ехать нам прилично, можно даже вздремнуть. Вот только уснуть не получается – тряско. Хотел бы спать по – настоящему, тогда бы конечно, а так… Что-то эта командировка мне не в тему – ну никак, и приехал не так давно, а тоска. Может, старею? Нет, наверное, и правда пора завязывать, и возраст, и дочери обещал, и вообще везенье бесконечно длиться не может – так что крайняя командировка и больше ни-ни. Никаких войнушек, тихо – мирно дослужить до пенсии, а там…
Из раздумий меня вывел скрип тормозов. Вот чёрт, уже приехали! Как быстро! И впрямь уснул, что ли? Вроде только глаза пару раз прикрыл… Хм…
– Десантируемся! – я неторопливо спустился с подножки на землю и ударил кулаком в кузов: – Живее, орлы, живее!
После тёплой кабины набежавший ветерок показался весьма свежим, невольно подумалось о том, как бы не взбодрило ночью. Время – то к осени, и одного лишь взятого с собой свитерка в комплекте с летним спальником может оказаться недостаточно. Хотя с другой стороны – чай, не зима на дворе. Лишь бы дождя не было, а в остальном прорвёмся. У меня ещё и плащ-палатка есть, вещь на БЗ незаменимая…
– Шустрее орлы, шустрее! – приходится торопить, я вижу, как ко второму «Уралу» бегут бойцы Игоря Паламарчука. А вот он и сам неспешно выполз из леса и потащился в мою сторону. Я – то, уж было подхватив рюкзак, приготовился юркнуть в тень ближайших деревьев, ан нет, Игорюха машет мне рукой, пришлось остановиться и ждать.
– Серёга, – начал он, ещё не дойдя, и я весь обратился во внимание. – Местность знаешь?
Я, сразу почувствовав какой-то подвох, настороженно кивнул.
– С юга от строений хребет, что над ручьём по дуге идёт, помнишь? – издалека начал Паламарчук, он – то уже не торопился.
– Ну да, – я снова кивнул.
– Аккуратнее, мы там три нажимника сняли. – Сообщение было не из приятных.
– А я там не пойду и даже не собирался. – Сказав так, я нисколько не погрешил против правды. Подойдя к этому самому хребту, я рассчитывал только перевалить через него и двигаться дальше по гребеням – то есть по таким местам, где умный минировать не станет, а глупый поленится. Впрочем, там тоже существовала возможность подлететь на минах, особенно в окрестностях давно заброшенных, древних баз, которых только на моей памяти в тех местах было обнаружено четыре штуки.
– Ну, тогда ой, – Игорь Паламарчук улыбнулся, шлёпнул меня по плечу, и я, ткнув его в ответ кулаком в грудь, двинулся к лесной чаще.
– Ни пуха, ни пера! – привычное пожелание. И такой же привычный посыл:
– К чёрту! – и мысленно самому себе: «И пусть нам повезёт». Самое главное не уточнять в чём же это везение должно состоять, а то везение везению рознь, и то, что для одного везение, для другого неудача…
– Командир! – рядом снова нарисовался мой незаменимый Тулин.
– Топаем, топаем, – я не дал ему закончить, указав рукой в сторону лесных зарослей. Сомневаюсь, что у него имелось ко мне что-то важное, а если имелось, то не забудет и скажет… позже.
А лес в этом месте оказался почти непролазным. Под высокими буками разросся разнообразный подлесок – молодой, тонкий и невообразимо шипастый. Пока продирались на более – менее прореженный участок, высадившая нас техника, благополучно помесив грязь на глинистой дороге, развернулась и покондыбала в обратную сторону. Что ж, если повезёт, то скоро группа Паламарчука будет есть мясо «по – французски» и париться в бане. Хотя стоит ли им завидовать? Пока мы будем сидеть в засаде, их, глядишь, уже куда-нибудь снова выпрут. Так что… И кому из нас повезло?
– Чи, – произнёс я, и остановившись, невольно задумался над вопросом, почему мне так стабильно «везёт» со средствами внутригрупповой связи, а точнее с их полными отсутствием? – Чи, – повторил я снова, поняв, что шедший
