впереди рядовой Иванов меня не услышал. После второго «чи» он наконец-то обернулся. «Садимся. Связь». – От дороги мы отошли, теперь следовало связаться с «Центром» и сообщить «о нашем благополучном десантировании».
Не успели мы рассредоточиться на местности, как из зарослей за моей спиной вылез всё тот же Тулин. Видно, вопрос ко мне так и не улетучился из его памяти.
– Секундочку! – я поднял руку. Если он ждал пока мы шли, то ещё пару мгновений, до того, как я сообщу координаты местности нашему радисту, как-нибудь подождёт.
– Иванов, – вновь окликнул я своего радиста. – Доставай блокнот, пиши: – Десантировался по координатам Х… У… У меня три пятёрочки, начинаю движение в район поиска. Записал?
Тот сунул мне под нос сделанную запись, и я удовлетворённо хмыкнул. Теперь наконец-то разобравшись с радистом (он, записав текст, начал передавать радиограмму в отряд), я повернулся к своему заместителю.
– Ну и? – мне было непонятно, что такое могло заставить моего заместителя так суетиться.
– Командир, косяк! – трагичным шёпотом известил меня Тулин. Я напрягся в ожидании чего-то уж совсем нехорошего. – Барин, баран, прицел угробил!
Фу ты! – я даже испытал какое-то облегчение. Поломка оптического прибора не самое страшное на войне, было бы хуже, если б он его потерял. Но облегчение от ожидания худшего быстро улетучилось и во мне начало нарастать глухое раздражение.
– И каким образом? – мне вспомнилось, что у Баринова – снайпера из тыловой тройки – это был далеко не первый косяк. И вот теперь ещё этот чёртов прицел. Хорошо, если сломалось что-то так, по мелочи, а если полный кирдык? Ни ротный, ни комбат спасибо точно не скажут, списывать полгода будем.
– С «Урала» прыгал ну и… – пояснил Тулин и махнул рукой, всё остальное было понятно без слов.
– Ясно, о борт зацепил, значит. – Мне почему-то и сразу подумалось именно об этом. – Вот придурок! Ладно, чёрт с ним! После БЗ разберёмся.
– Угу, – поддакнул мой заместитель, но как-то так неуверенно, что я всерьёз обеспокоился моральным и физическим здоровьем Баринова. Мне ещё не хватало для полного счастья, чтобы боец на задании ещё и в ожидании предстоящего нагоняя дёргался.
– Ты вот что, Степан, сейчас больше не матери его, не надо, да и вообще замни тему, скажи, что спишем.
– Не вопрос! – отозвался Тулин, видимо обиженный моей столь спокойной реакцией на происшествие. Что ж, пришлось малость его воодушевить.
– Сейчас его третировать ни к чему, а после боевого задания в зиндан гада! – зинданом у нас именовалась глубокая яма, вырытая на задворках ПВД. – Но пока об этом ни-ни! – я всё же решил окончательно раскрыть ему свои карты. – Не будем нарушать морально-психологический климат. – И без всякого перехода: – Вопросы?
– Командир, я всё усёк! – мой заместитель довольно осклабился и, развернувшись, растворился за зеленью ветвей.
Вот ведь чёрт бы побрал этого Баринова – ещё одной головной болью больше стало! Хотя, если вдуматься, какие у меня головные боли? Да никаких, разве что находиться четверо суток на одном месте без движения обрыднет хуже горькой редьки. Но, в конце концов, не такая уж это и великая тяжесть – сидеть на попе ровно и бездельничать. По уму мне бы надо с собой книжку взять… А что, у меня радист в первой командировке так и делал, пока я ему по ушам не настучал. Нет, уж коли чувствуешь в себе силу непомерную, лучше пару лишних пачек патронов захвати…
– Передал, – довёл до моего сведения младший сержант Кашкин – старший радист моей группы. Если он думал, что я за это сообщение скажу ему спасибо, то был сильно разочарован, настроение у меня было не то.
– Ты не болтай, бестолочь, ты радиостанцию сворачивай! – вот обормот, уже сотню раз говорил ему: «Передал информацию – сразу готовься к движению», а ко мне – только если вопросы появились. Чего лишний раз языком тренькать?! Хотя, может и зря я его ругаю, по вопросу организации связи к нему претензий нет, если что с приёмом-передачей не ладится, то сразу туда-сюда метаться начинает и если потребуется, то хоть на дерево полезет, но своего добьётся. Проблем со связью у меня ещё не было. На крайний случай он тонами с дежурным радистом общается. Не морзянкой, нет, у них там какие-то свои собственные договорённости имеются – коротко и по существу. Так что он хоть и бестолочь, но не самая большая. Во всяком случае, на порядок меньше, чем тот же Баринов.
Вот что говорил: я и додумать не успел, а Кашкин водрузил рюкзак на плечи, можно топать.
– Чи, двигаем, – теперь азимут 20–25 градусов и почти не останавливаясь до пересечения нашего пути с …мсом. Речка такая… мс. Вот на его бережку мы и заночуем, всё одно до темноты в район заброшенных строений нам не добраться. А вот с утречка… не спеша и двинем. Там и идти, собственно, не так много – три раза переб… В общем, к обеду на месте наверняка окажемся, если ничего из ряда вон выходящего не случится.
Всё, топаем. Да, места знакомые – в прошлой командировке ходил я здесь, а вот надо же, ни хрена не угадывается! Лес и лес, разве что вон то здоровенное бревно, что лежит на обочине много лет назад заброшенной дороги, но мало ли похожих брёвен по лесу валяется? Хотя такое огромное… Нет, всё же это именно оно, значит, скоро начнётся долгий спуск вниз. Спуск почти пологий, но с многочисленными, идущими поперёк нашего пути овражками и оврагами. Морока ещё та. Но два раза я здесь уже ходил, третий будет ещё легче, тем более, что в те разы шёл дождь, было мокро и склизко. У меня тогда боец чуть руку не сломал – поскользнулся, прилично ударился, но всё же отделался только ушибом. Но не будем о грустном…
К руслу. мса мы выбрались к вечеру, как я и рассчитывал. Переходить на другой берег не стали, смысла не было, выбрали местечко поудобнее и обустроились на ночную засаду. Впрочем, ничего существенного я от этой засады не ждал, не то, чтобы место было такое уж «не рыбное», вовсе нет, скорее даже наоборот, вот только по теории вероятности свою удачу по «результам» мы на этой речке давно выбрали. И я тут со своей группой как-то неплохо с чехами схлестнулся, да и другие наши ребята в прошлые мои командировки в его русле не единожды порезвились. Так что… Одним словом, как там в присказке: «Снаряд дважды в одну воронку не падает?» В общем, где-то так. Речушка сама по себе
