секунды он постарел на годы.
У матери перехватывает дыхание.
– Он прекрасен, – шепчет она.
Как и его мать, говорит волк.
Мальчик оглядывается по сторонам, и когда его взгляд находит их среди леса, они скрываются из виду.
– Мне нужно идти, – говорит Мать. – Если он увидит меня, боюсь, я никогда его не оставлю. – Она обнимает волка за шею. – Присмотришь за ним для меня, брат?
Я постараюсь, насколько смогу, отвечает волк.
– Ты присмотри за ним с земли, – говорит она. – А я буду наблюдать сверху.
Волк кивает, и Мать улетает, возвращаясь на свое место в небе.
Ее легко заметить, если просто посмотреть вверх.
Она – самый яркий источник света в темноте. Вторая звезда справа.
Глава 29
Рок
Я не уверен, как долго я буду ждать. Дольше, чем я думал.
И затем…
Слабое мерцание света в глубине лагуны, в самом ее центре.
Я встаю, отряхиваю песок с задницы и иду по пляжу.
Свет пульсирует, как бьющееся сердце.
Тук-тук-тук. Я практически слышу в тишине его электрический ритм.
– Ну, тогда продолжай, Питер Пэн, – бормочу я. – Не устраивай из этого шоу.
Тук-тук…
Волосы у меня на затылке встают дыбом.
Бум.
Вспыхивает свет. Я поднимаю руку, прикрываясь ею как щитом, когда лагуна вздымается.
Вода обрушивается на берег.
Я отступаю назад, когда темноту заполняет свет, в центре которого пульсирует туманность.
Поднимается водяной гейзер, и Питер Пэн, сияющий, как звезда, вырывается наружу, прожигая облака.
Питер Пэн, похоже, все еще может летать.
Я подозреваю, что богам не нужна тень, чтобы подняться в небо.
Глава 30
Питер Пэн
Когда я был мальчиком в Неверленде, я ужасно боялся ночи. Вой волков и длинные тени, которые становились все длиннее в лесу. Тень помогала мне переносить ночи.
Потом я обнаружил, что золотое сияние Динь-Динь разгоняет тьму, и мне больше не было страшно.
Позже, когда я потерял свою тень, я испугался дня. От жгучего солнечного жара и отнятой у меня силы, от пустоты, вырезанной внутри меня.
Что-то всегда было. Что-то, что заставляло меня чувствовать себя слабым, и костыль, на который я мог опереться, чтобы не чувствовать себя таковым.
Теперь я знаю.
Лагуна дала мне Тень Неверленда, потому что я в ней нуждался.
Мне нужна была эта опора, пока я не научился ходить.
Воспоминания о Бальдре все еще живы в моей голове. Воспоминания о двух богах на пляже лагуны, наблюдающих, как духи воды уносят меня под воду.
Я должен был умереть. Уже несколько раз подряд.
И все же я горю жизнью. Сияю от нее.
Погруженный во тьму, я боюсь света.
Всегда так чертовски напуган и ищу кого-то другого, что-то еще, что помогло бы мне чувствовать себя менее подавленным.
До сих пор.
Я прорываюсь сквозь облака, руководствуясь одной единственной миссией.
Тени нет, но я лечу.
Облачный покров рассеивается, и в ночном небе сверкают звезды.
Вдалеке я слышу крики, борьбу, лязг стали и голоса моей избранной семьи. Тот, кто никогда не бросал меня, никогда не менял на другого и никогда бы не предал.
Я иду, думаю я, к ним, и я знаю, что они это слышат.
Каким-то образом, через тень и свет, мы все теперь связаны.
И никто, даже Динь-Динь, не остановит нас.
Глава 31
Уинни
Мы проигрываем.
И Динь-Динь полна ликования.
На моем торсе острый порез, кровь пропитывает одежду. Вейн на грани того, чтобы увезти меня, я это чувствую. Но мы еще не закончили. Мы не можем расстаться.
Фейри замахивается деревянным посохом. Я уклоняюсь как раз вовремя, чтобы не попасть в цель, но она ловит меня на обратном замахе, и острая боль пронзает мои кости, ребра и ноги.
На глаза наворачиваются слезы.
Тень сгущается вокруг меня, воздух колышется, как океанские волны. Фейри останавливается, втягивая воздух, словно задыхается. Я наношу удар. Режу. Косая черта. Ее кровь оставляет медный привкус на кончике моего языка.
Как долго мы еще сможем это делать?
Как нам победить Динь-Динь, если даже легендарный островной клинок не смог убить ее?
Кас вырубает фейри, затем они с Башем идут спина к спине, размахивая кулаками, но фейри и Потерянные мальчишки теряют свой пыл, и в толпе воцаряется тишина.
Их взгляды устремляются к небу.
Я следую в их направлении и вижу светящийся шар в темном ночном небе, и, клянусь, я слышу голос, говорящий… Я иду.
– Что это? – Спрашивает Баш, тяжело дыша.
Свет распространяется так быстро, что его звук прорезает ночь, как рев реактивного двигателя.
Он все ближе. И ближе.
Голоса фейри звучат тревожно.
Я нахожу Динь-Динь в толпе, ее рот открыт, глаза широко раскрыты.
Это не ее рук дело.
Это что-то другое.
Сноп света проносится по лугу и врезается в Динь. Оба отлетают назад, ударяясь о землю с оглушительным ревом, разрывая ее, как гигантский лоскут кожи.
– Срань господня, – говорит Кас.
– Что, черт возьми, происходит? – Спрашивает Баш.
– Пэн, – выдыхаю я.
Чертов Питер Пэн, сияющий, как звезда.
Мы с Вейном встречаемся взглядами. Мы смотрим на близнецов через поляну.
Я ощущаю это, как солнечный луч на своей коже, даже несмотря на то, что вокруг темно и воздух холодный.
Он изменился. Что-то в нем изменилось.
Но у нас нет времени разгадывать секреты.
Нам нужно действовать. Сейчас.
Динь встает, одно из ее крыльев криво свисает со спины. Другое полностью отсутствует.
– Что ты наделал, Питер Пэн? – спрашивает она.
– Я нашел свой собственный свет, Динь, – говорит он ей.
Она замахивается. Он отскакивает в сторону. Она снова замахивается ножом. Пэн ловит ее за руку и вырывает лезвие. Когда черный камень оказывается у него в руках, он сжимает его в кулаке, и камень тает, как чернила.
– Держи ее, – говорит Пэн, и мы все бежим к нему через поляну. Баш хватает ее за руку, Кас – за другую. Мы с Вейном кружим, наша тень давит на Динь, выдавливая воздух из ее легких.
– Нет! – кричит она, отбиваясь от близнецов.
Пэн берет ее лицо в свои сияющие ладони. Луг заливает ослепительный свет. Свет такой яркий, что у меня щиплет глаза.
– Нет! – Динь снова кричит.
Свет и жар пульсируют, как в аду. Из Динь исходит темный туман, клубящийся в лучах света. Темные щупальца какой-то темной магии воскресили ее, пытаясь в последний раз удержаться в этом мире.
– Прощай, Динь, – говорит Пэн.
Она запрокидывает голову, смотрит на звезды и кричит.
Глава 32
Баш
Жара, света и силы, исходящих
