горазд ты дрыхнуть! – заявил он, уперев руки в бока.
– Который час? – прохрипел Престон и посмотрел на настенные ходики.
– Полдень вовсю.
Дверь в коридор приоткрылась и на пороге нарисовалась та же девица.
– Мистер Бентон приглашают вас в столовую, – сообщила она, потупив взгляд, и удалилась смиренной походкой.
Ройл положил руку на плечо помощнику и подтолкнул к двери.
– Пока ты, Ро, почивал, – важно начал Такер, намазывая на румяную булочку деревенское масло, – я немного полистал ту книгу с заклинаниями.
Отхлебнув обжигающего кофе, Престон поставил чашку на стол и вперил в помощника сосредоточенный взгляд.
– Так вот, – отложив нож и булочку, Такер вытер пальцы салфеткой, – там есть один заговор, отмеченный чернилами. И пометка, между прочим, свежая.
– Что за заговор?
– Как отвести взгляд оборотня.
– Это… чтобы он тебя не увидел, что ли? – переспросил Ройл.
– Вроде того.
– Мм… но Атсхал не просто оборотень. Он – хранитель.
– Но попробовать Вернон может? К тому же, это заклинание непродолжительного действия.
– Ну допустим. И что для этого нужно?
Такер снова взял булочку.
– Нужно испросить силу у предков. Я полагаю, он собирался отправиться на кладбище.
– У Мордоков есть семейный склеп, – сообщил Алфорд, разрезая в тарелке омлет.
– Вот даже как. – Отвлечённо слушая, как помощник самозабвенно хрустит булкой и прихлёбывает кофе, Престон потёр пальцем переносицу. – Да, – заявил он решительно. – Посетить склеп – это первое, что я хотел бы сделать. Отправимся туда немедленно.
День выдался ясным и холодным. Престон с Такером прошли на территорию кладбища, оказавшись единственными посетителями. Снег, плотно укрывший северную часть Атсхалии, сверкал под солнцем и слепил глаза. И только на окраине кладбища, у самого леса, холмики могил пересекали длинные синие тени. В морозной тишине нет нет да разлетался резкий и грубый ор ворона, а из глубины леса доносилась сухая дробь дятла.
Они обошли погост вдоль и поперёк, пока Такер не указал на два покосившихся надгробия, выступающих из-под снега.
– Смотри, Ро.
Знакомая фамилия на табличках привлекла внимание. Вслед за помощником Престон сошёл с заметённой тропы, приблизился к месту захоронения и обмёл перчаткой таблички.
– Сына положили рядом с отцом.
Надписи на потемневших каменных плитах уже основательно потёрлись, но высеченные имена всё ещё угадывались:
«..nd.am W.rd: 1.73 – 1710»,
«Aust.n Ward: .653 – 1689».
– Так… – Разогнув спину, Престон оглядел окрестности. – Но где же Мордоки? Я не увидел здесь ни одного склепа.
Такер поправил съехавшую набок шапку и разочарованно оглядел безлюдное кладбище:
– И ни души. Даже спросить не у кого.
– Идём отсюда. – Обмахнув с перчаток снег, Ройл выбрался из сугроба и вернулся на тропу.
Они вышли за ворота, когда зимнее солнце перекатило на вторую половину неба. Экипаж терпеливо дожидался на обочине дороги, лошади вскидывали головы и негромко всхрапывали. Возчик дремал, плотнее закутавшись в тулуп и свесив голову на грудь.
Неподалёку послышался смех. Престон обернулся. В их сторону направлялись селянки, тепло одетые, с прихваченными морозом ядрёными щеками. Такер шагнул навстречу девицам и почтительно поклонился.
– Дамы. Не подскажете…
Селянки прыснули со смеху и остановились. Из-под толстых шерстяных платков уставились искрящиеся весельем глаза.
– Где-то здесь должен быть склеп… – повёл Такер глазами по сторонам, – э-э-э…
Одна из девиц моргнула. Вторая сняла варежку и скорыми движениями убрала под платок выбившиеся волосы.
– Да нет, – широкое лицо расплылось в добродушной улыбке. – Это новое кладбище, а вам, наверное, на старое надо.
– Это куда ж нам идти? – поинтересовался подошедший Престон.
– А вон туда. – Девица махнула рукой в направлении наполовину обрушенного строения. – Мимо дома Уорда, и всё время прямо. А там увидите.
– Не ошибётесь, – добавила вторая, и обе дружно рассмеялись.
Престон присмотрелся к одиноко стоящей развалюхе.
– Этому дому уже лет двести, – улыбнулся он селянкам. – И вы знаете, чей он.
– Так он один тут такой, – сообщила широколицая девушка. – Стоит себе на окраине, чего его не знать.
– Столько лет прошло, а он всё на месте, – хмыкнул Такер.
– Так его перестраивали. Там после самого хозяина жил ещё кто-то.
– Кто? – нахмурился Престон.
– Да приезжие всякие, – встряла подружка. – Только ненадолго их хватало. Месяца не проходило, как съезжали.
– А что так?
– Да вроде как неуютно там, на отшибе-то. Вот и перебирались поближе к людям.
Такер приложил руку к груди и театрально склонил голову.
– Спасибо, дамы. Вы нам очень помогли.
Довольные хохотушки снова засмеялись и пошли своей дорогой.
– Ну что ж, поехали. – Пропустив Такера вперёд, Ройл забрался в карету и стукнул в окошко. – Трогай!
Раздался свист кнута, карета дёрнулась, и копыта лошадей затопотали по заледенелой дороге.
Когда экипаж поравнялся с домом Уорда, салон погрузился в сумрачную полутьму. Престон сдвинул брови и сосредоточенно посмотрел на заслонившую солнце развалюху.
– Хочешь зайти глянуть? – вдруг спросил Такер.
– Мм… ну, вообще-то, мне интересны все участники этой истории, – признался Ройл. – Так что, да.
– Так за чем дело стало! Идём.
Посреди крыльца, в ступенях зиял здоровенный провал. Обойдя его по краю, Такер с Престоном остановились у двери, косо висящей на нижней петле, со скрежетом сдвинули её в сторону и переступили порог.
Дом встретил холодом и полумраком. Это было не запустение. Это была полная разруха. Пол прогнил. Однажды через здоровенные щели пролезли молодые настырные побеги и середину комнаты оккупировал кустарник. Сейчас он представлял из себя переплетение голых колючих ветвей.
Через разбитые окна нанесло снег, и теперь у почерневших от плесени стен дыбились невысокие грязные холмики. За потолочными дырами проглядывал чердак, через крышу выходила каминная труба.
Разглядывая останки дома Уорда, Престон с Такером осторожно переступали через кучи хлама. Под ботинками поскрипывали снег и наметённый песок.
– Хм… – Ройл остановился у груды битого кирпича на месте бывшего камина. В зияющей дыре, из-под слоя песка и камней проглядывала пыльного цвета обмотка. Склонившись, Престон заглянул в дыру, осмотрел уходящий вверх дымоход и аккуратно потянул старую ткань за уголок. Под корой из сбившейся пыли проступили обугленные края материи, в которую что-то было завёрнуто.
Ройл осторожно обмёл грязь и развернул наполовину истлевшую тряпку. У него в руках оказался покоробленный, вылинявший портрет.
– Ух ты! – не сдержался Такер. – И как ещё сохранился.
Ройл внимательно изучал изображение угрюмого темноволосого мужчины с плотно сжатым ртом и тяжёлым неприязненным взглядом. На груди запечатлённого висела цепь с подвеской из чёрного камня.
– Знакомая вещица, – заметил Такер и со смешком добавил: – Камень точно заговорённый, даже портрету ничего не сделалось. – Он провёл пальцем по надписи в нижнем правом уголке: "W. Ward". – Только непонятно, спрятать его хотели или уничтожить. Слыхал, дом перестроили, а
