Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дядька Кондрат подобрал двух клиентов на обмен, и те в два захода обменяли талеров почти на двести рублей. Приобретенное для плавильни оборудование установили в сарае, там же сложили и простейшую печь, а чтобы не угорать, разобрали над нею часть крыши. Наконец дядька Кондрат привез заказанное им ранее клеймо, сделанное по эскизу Валентина. На клейме красовались три буквы «М», вписанные в овал. С одной стороны, хулиганство, конечно, а с другой – почему бы и не присвоить своей афере имя другой великой аферы, прогремевшей в конце двадцатогого века?
На вопрос Силки, что же значат три буквы «М» на клейме, Валентин ответил:
– Михайла Митряев.
– Это две «М». А третья? – допытывался настойчивый Сила.
– А третья так… Для красоты.
Почти день готовились к первой плавке, и наконец первый слиток с клеймом «МММ» был вынут Ерохой из тигля. Еще теплый слиток нянчили и передавали из рук в руки, как младенца.
– Теперь есть с чем и к Прозорову идти, – важно изрек Валентин, покачивая на руке серебряный брусок. – Так, парни, за сегодня-завтра переплавляем все оставшиеся талеры, а послезавтра отправляем оборудование на рудник.
Все это время дядька Кондрат, работая в поте лица, закупал необходимое для жизни в бывшем поместье князей Линских. От оборудования и инструментов до мебели и посуды. Все эти грузы свозились в их новое жилище, загромождая и двор, и сараи, и сам дом. Так что, когда настала пора отправлять эти грузы в Вологду, составился целый обоз.
Силка с Ерохой, прихватив Силкиных стариков, уехали с обозом. В арендованном доме, враз опустевшем и кажущемся теперь огромным, после того как заполнявшие его вещи были наконец-то вывезены, остались Валентин и дядька Кондрат. Помимо отправки обоза на сегодня у Валентина было запланировано еще два дела. Второе из них можно было бы назвать важным, но не более того. К Валентину должен был зайти с визитом испанский кабальеро дон Альба. Человеком он был, по предварительным оценкам друзей, надежным и боевым. Заполучить такого бойца в качестве личного телохранителя было бы неплохо, но если испанец и не согласится на предложение Валентина, то ничего страшного не произойдет: небо на землю не рухнет и всемирного потопа не случится. Валентин был почему-то уверен, что так ли, эдак ли, с испанцем или без оного, но этот вопрос решится без особых усилий с его стороны.
Первое же дело из двух предстоящих ему сегодня было не просто ответственным. Оно было, без каких-либо преувеличений, определяющим для всей его дальнейшей судьбы. Ему нужно было сегодня встретиться с самим Прозоровым. Дядька Кондрат предварительно навел справки – Прозоров сегодня весь день пробудет в своей конторе. Но это вовсе еще не означало, что он захочет говорить с одним из митряевских отпрысков. И уж тем более не было никаких гарантий, что один из богатейших купцов Ярославля возьмется ему помогать.
Дядька Кондрат, бывший за кучера, остановил возок прямо у крыльца прозоровской конторы, так что Валентину понадобилось лишь мгновение, чтоб выскочить из экипажа и, опрометью взлетев по лестнице, очутиться внутри конторы. Но сразу же у порога он был остановлен дядечкой грозного вида.
– К-куда разбежался? Ходить по-человечески не умеешь?
Могучая рука так крепко ухватила его за рукав, что вырваться из этого захвата было просто нереально. А Валентин и не пытался.
– Извините, это я по молодости да по глупости своей скачу через ступени. Разбежался, а остановиться-то и не успел вовремя.
Такая самокритичная речь произвела на охранника благоприятное впечатление. Он довольно ухмыльнулся:
– Это хорошо, что о глупости своей понимаешь. Кто таков и с какой надобностью?
– Зовут меня Михайла Митряев, – с видом глубочайшего смирения начал Валентин. – Надо мне с господином Прозоровым поговорить. Прошу его уделить мне немного времени и выслушать меня, ибо то, что хочу сказать, важно и для меня, и для него.
– Митряев, говоришь? – «Секьюрити» нахмурился, благодушная улыбка сползла с его лица. – Эй, Сом! – крикнул он и, когда в прихожей появился еще один дядечка столь же грозного вида, сказал: – Вьюнош тут… – Он мотнул головой в сторону Валентина. – Говорит, что Митряев…
– Михайла Митряев, – перебил его Валентин.
– К Гурьян Гурьянычу просится. Говорит – важное дело.
Сом ушел, а вернувшись через пару минут, поманил Валентина пальцем:
– Ступай за мной.
Они поднялись по длинной, в несколько маршей, лестнице на второй этаж и, пройдя по коридору, остановились перед закрытой дверью.
– Погодь-ка, – скомандовал «секьюрити» Валентину и ловко, так что тот и не успел даже глазом моргнуть, обыскал его. – Что это у тебя? – Его рука скользнула Валентину за пазуху и выудила оттуда металлический брусок. Он подбросил его на ладони, как бы взвешивая, и тут же вынес свое заключение: – С этим нельзя к Гурьян Гурьянычу.
– Болван! – взорвался Валентин. – Это же серебро! Я с этим делом и иду к твоему хозяину!
Сом вновь покачал на ладони брусок, хмыкнул и, деликатно поскребшись в дверь, сладким голосом спросил:
– Гурьян Гурьяныч, можно?
– Заходи!
Прозоров сидел за столом, заваленным конторскими книгами, и с интересом смотрел на дверной проем – кто ж это там появится из-за мощной спины его телохранителя. Но Сом и не думал никого пропускать. Он прошел в кабинет и положил перед хозяином металлический брусок.
– Что это такое? – по инерции спросил Прозоров, взяв в руки брусок. Он уже прекрасно видел, что это серебро, и теперь с интересом разглядывал незнакомое клеймо с тремя буквами «М».
– Это мое серебро, – услышал он ответ.
Прозоров поднял голову. Прямо перед его столом, оттерев в сторону охранника, стоял молодой человек.
– Постой, постой… Я тебя знаю! Это ты выиграл у меня… чертову уйму рублей. – Прозоров сделал знак рукой, веля охраннику выйти.
– Не я, – поправил его Валентин, – а мой приятель, что двигал тогда стаканчики. Я тогда тоже проиграл.
– Хрен редьки не слаще. А я потом приходил на то место, искал вас, хотел сыграть еще. – Похоже, один из самых богатых людей Ярославля был совсем не в обиде на мальчишек, обыгравших его. – Так ты, стало быть, Митряев?
– Митряев, Гурьян Гурьяныч. Михайла Митряев, – уточнил Валентин. – А на то самое место я тоже не смог больше прийти. И вот почему, Гурьян Гурьяныч. Я не родной сын Мудра Лукича Митряева, а пасынок. Я и есть природный, законный Митряев. А Мудр никакой не Митряев, а бывший кучер, женившийся на моей матушке и таким образом пролезший в нашу семью.
Прозоров кивнул – знаю, мол. Видя, что слушают его с благосклонностью, Валентин вдохновился еще пуще и в самых ярких красках живописал всю историю своих взаимоотношений с Мудром. Прозоров выслушал его внимательно, а когда Валентин закончил, сказал, осуждающе покачав головой:
– Это ж надо до такого дойти… Ты можешь чем-нибудь доказать, что Мудр Митряев добивается твоей смерти?
– В том-то и дело, что нет. Со стороны это видится как хлопоты заботливого папаши, который пытается наставить на путь истинный непутевого сына. Подумаешь, хочет изловить сбежавшего из дома мальчишку…
– Гм-м… Чем же я тогда могу помочь тебе, Михайла?
– Перед вами лежит слиток. Это серебро, Гурьян Гурьяныч. Прячась от мудровских наемных убийц, во время своих вологодских скитаний я наткнулся на серебряный рудник, принадлежащий одному из местных княжат. Рудник практически не давал серебра, принося своему владельцу одни убытки. У меня было с собой немного денег, данных мне матушкой, и я, пожалев несчастного владельца, выкупил у него задешево этот рудник. Каково же было мое удивление, когда рудокопы через несколько дней наткнулись на жилу. Жила та бедна, серебра дает мало, но я надеюсь на Божью милость.
– Ты хочешь сказать, что это серебро добыто у нас?
Прозоров покачал слиток на ладони.
– Да, Гурьян Гурьяныч. Под Вологдой. В этом-то серебре и кроется смысл моей просьбы. Для меня оно дорого не само по себе, а как предлог для открытия самостоятельного дела. Ведь если у меня будет собственное дело, а купеческое сообщество признает меня как равного, как члена гильдии, Мудр не посмеет тронуть меня.
– Гм-м… А ведь верно говоришь! – Прозоров пригладил свою ухоженную бороду обеими руками. – Но за вступление в гильдию надо платить…
– У меня есть эти деньги, – перебил его Валентин. – Поспособствуйте только, прошу вас, моему принятию. Ведь Мудр будет противиться изо всех сил.
– Не все коту масленица. – Прозоров усмехнулся. – Ничего ему в этот раз не обломится. Пиши, Михайла, прошение в гильдию. Прямо сейчас пиши! Вот тебе бумага… – Он пододвинул к торцу стола лист бумаги и чернильницу с торчащим из нее пером. – Но чую: ты, Михайла, несмотря на все старания Мудра, рано или поздно станешь хозяином всего митряевского дела. А Митряевы испокон веков соперниками Прозоровых были…
- Край - Виктор Строгальщиков - Альтернативная история
- Шведский стол - Михаил Алексеевич Ланцов - Альтернативная история / Попаданцы / Периодические издания
- Тайная история сталинских преступлений - Александр Орлов - Альтернативная история
- Золото Соломона - Нил Стивенсон - Альтернативная история
- Весь Хайнлайн. Кот, проходящий сквозь стены - Роберт Хайнлайн - Альтернативная история
- Боевой расчет «попаданца» - Вадим Полищук - Альтернативная история
- Авиатор: назад в СССР 8 (СИ) - Михаил Дорин - Попаданцы / Альтернативная история
- ПЕРЕКРЕСТОК - Петр Хомяков - Альтернативная история
- Накануне (СИ) - Кротов Сергей Владимирович - Альтернативная история
- Право на власть - Дмитрий Светлов - Альтернативная история