Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Перегнувшись через разделявший их стол, шепотом, хотя в доме, кроме них, никого не было (дядька Кондрат вышел во двор еще в самом начале разговора), Валентин произнес:
– То, что я тебе сейчас скажу, Иван, не должен знать никто, кроме нас с тобой. Даже мои друзья. Моя главная цель – не богатство и не положение в обществе. Я, Иван, собираюсь уничтожить опричнину, сиречь еретиков.
XIII
Чем отличается хороший бизнес-план от плохого? Задайте этот вопрос яйцеголовым профессорам из лучших бизнес-школ и университетов, и они вам наплетут кучу всякой заумной всячины, в которой не будет ни грана здравого смысла, а уж тем более правды. Не верьте яйцеголовым, ибо ни один из них в своей жизни ничего не продал. Даже коробка спичек. Жизнь, в том числе и бизнес, они знают лишь по учебникам. А она, эта самая жизнь, отличается от учебника примерно так же, как Земля от своей фотографии из космоса. Из космоса смотришь – голубая планета. А на самом деле ни черта не голубая. Почва – коричневая, красная, серая, желтая, черная. Лес – зеленый. И даже вода в морях и океанах какая угодно, но только не голубая. А вот человек практический, в отличие от яйцеголовых, скажет вам, что лишь тот план хорош, который приводит к намеченной цели. Если же он не приводит к цели, а лишь намечает направление в ее сторону, то он не хорош, а плох. Скверен, отвратителен, никуда не годен…
Подобные мрачные мысли переполняли сознание Валентина, откинувшегося на мягкие подушки экипажа и притворяющегося спящим. Напротив него сидел дон Альба. Он тоже развалился на сиденье и прикрыл глаза. То ли спит, то ли притворяется, как и Валентин.
Экипаж, влекомый парой лошадей, споро катится по лесной дороге, мягко покачиваясь на толстых, многослойных кожаных лентах-амортизаторах. Валентин с доном Альбой везут в Ярославль очередную партию, почти шестьдесят кило серебра. Поначалу испанский кабальеро все пытался приохотить Валентина к верховой езде, но тот на эти провокации не поддался. Легко ему, этому кабальеро, он, почитай, и родился в седле. А Валентину учиться ездить, задницу себе набивать… Нет уж, в карете оно как-то сподручнее. Опять же груз…
Птички поют, заливаются. Теплынь, август, конец лета. Лето в этом году выдалось урожайное. Когда нужно – солнышко светит, когда нужно – дождички теплые идут. Идиллия, да и только. Все довольны и счастливы. Довольны Ероха с Силкой, хотя и пашут они, как черти. Ведь на них весьма приличный объем работы. И выплавка слитков на них, и промывка добытой рудокопами породы тоже. Хотя промывка эта самая и делается лишь для отвода глаз, Силка с Ерохой относятся к этому занятию со всей серьезностью. Смешно, но какие-то крохи серебра из извлеченной из шахты породы они каким-то непостижимым образом умудрились намыть. Уж сколько убеждал их Валентин просто смывать раздробленную породу в речку, нет, не слушаются. Промывают на полном серьезе. От этой дурацкой работы сильны стали, как буйволы. Даже Силка.
И все это, не считая своих прямых обязанностей – приема иностранцев и обмена талеров. А иностранцы заезжали в имение частенько, чуть ли не каждый день.
А уж как были довольны Силкины старики… Сынок-то за ум взялся. И денежки появились немалые… Сытая старость теперь обеспечена. Силкин старик ежевечерне устраивал занятия-игрища – обучал молодых людей правильному владению бердышом и дубиной (с ума сойти, у этих двужильных Ерохи с Силкой еще и на это силы оставались). Когда Валентин с доном Альбой бывали в имении, испанец обязательно к ним подпрягался, внося в эти занятия некоторое разнообразие.
Доволен и дядька Кондрат. Еще бы… Считай, из небытия, из церковных сторожей вернулся к привычной жизни главного приказчика в солидном торговом деле. Дом свой прежний выкупил, переселился в него и даже с дочерьми умудрился помириться.
Один лишь Валентин недоволен. Прошла весна, лето уж заканчивается, а он ни на сантиметр не стал ближе ни к царскому двору, ни к рыбасоидам, ни к браслету. Вот вам и бизнес-план! Так хорош он был или нехорош? С тем же успехом можно было, наверное, и чулками с бюстгальтерами заняться. Нет, нельзя сказать, что ничего не получилось. Счет капитала торгового дома «Михайла Митряев и товарищи» уже идет на многие тысячи. Однако, несмотря на это, выдвинуться в первый ряд ярославских купцов Михайле Митряеву не удалось. Богат город Ярославль, и народишко в нем живет небедный. Тысячников среди ярославских купцов и владельцев производств, считай, каждый второй. А вот этого-то в своем бизнес-плане, разработанном совместно с дядькой Кондратом, и не учел.
Всем хорош бизнес-план. Дело процветает, денежки текут, только мало этого Валентину. Он-то хотел встать вровень с Прозоровым, чтоб первые люди Земства, бояре родовитые, смотрели на него не как на мелочь пузатую, а как на полезного для государства человека, пусть и купеческого рода. Вместо этого он стал, хоть и богатым, но простым аферистом.
Скверно на душе у Валентина. Недоволен он тем, как идут деда, а что придумать – не знает. Все довольны, а он недоволен.
– Михайла, ты когда хочешь ехать к царскому двору? – раздался спокойный, чуть-чуть даже сонный голос из противоположного угла кареты.
Нет, похоже, не только Валентин недоволен тем, как идут их дела. Иван Альба – тоже. Валентину хочется взорваться, выплеснуть на кого-нибудь свое раздражение, но он берет себя в руки и спокойно отвечает:
– Видишь ли, Иван… Нам пока не с чем ехать туда.
– То есть? – не понял его испанец.
– Ну хорошо. Представь – приехали мы с тобой сейчас в Александровскую слободу. Кто нас встретит? Какой-нибудь старший помощник младшего конюха. Что он нам скажет? В опричные записываться? Ступайте на задний двор снаряжение получать да топайте после этого на ристалище – воинские навыки оттачивать.
– Ну и что? Все равно возможность увидеть царя у нас будет. На пиры государь не только приближенных своих зовет, но нередко и простых воинов.
– Окстись, Иван! Да их там тысячи! Что же, всех за стол?
– Ладно… На ристалище увидим, на охоте, во дворе случайно, наконец.
– И что ты тогда сделаешь, когда увидишь его?
– Упаду в ноги и спрошу: «Великий Государь, почто губишь Великую Империю, предками твоими созданную? Почто пригрел еретиков у сердца своего? Гони их прочь, Великий Государь, то враги твои!»
– Гм-м… Боюсь, что после столь пламенной речи ты и пяти минут не проживешь.
– В нашем роду никто не боялся смерти!
– Умереть легко, дело сделать трудно.
– Каррамба! Так делай же, Михайла, делай! Придумывай, дьявол тебя раздери! Вспомни, как мы договаривались полгода назад! Ты думаешь, а я мечом машу. Помнишь?
– Помню, – нехотя признал сей факт Валентин. – Видишь ли, Иван, я хотел ехать к царю как посланец Земства, уполномоченный Боярской думой. Чтобы каждое мое слово веско звучало. Да еще это звучание звоном монет подкрепить.
– А что для этого нужно?
– Деньги… И положение. Как у Прозорова, например, или моего отчима. Побывал я пару раз на собрании купецкой гильдии… Там не то что имени моего никто не запомнил… А-а… – Валентин с досады махнул рукой.
– Так чего проще, давай спихнем твоего отчима, а ты усядешься на его место.
Легко сказать! Как ты его спихнешь? Валентин даже не знал, с чего бы это у дона Альбы столь легкомысленное отношение к такому серьезному противнику, как Мудр. Может быть, он делает такие выводы из своей единственной с ним встречи? Встреча эта состоялась в тот день, когда Михайла Митряев стал членом гильдии. Вечером того же дня Валентин, из хулиганских побуждений, наверное, решил нанести визит Митряевым. Дон Альба сопровождал его в этой вылазке.
Они постучались в дверь парадного входа, и, когда дворецкий открыл ее, Валентин попросту отпихнул его в сторону и взбежал по широкой парадной лестнице. Испанец последовал за ним. Далее Валентин проследовал на женскую половину, а Иван Альба, опершись на свой длинный меч, как на трость, остался сторожить у входа.
Радости Ксанки не было предела, да и младшие обрадовались появлению старшего брата. Даже на худом, изможденном лице матушки появилась счастливая улыбка. Валентин тогда провел с ними минут десять. Главное, что он хотел сделать, – это наябедничать матушке на Мудра, что он с успехом и проделал. Рассказал, как охотились на него Ермил и другие мудровские наемники, собираясь его убить таким образом, чтобы матушка поверила в смерть от несчастного случая.
Дольше задерживаться он там не стал. Когда вышел с женской половины, увидел стоящего у двери дона Альбу, по-прежнему опирающегося на свой меч, и человек десять митряевской прислуги, полукольцом окружившей его. Чуть поодаль стоял Мудр. Черт его знает, о чем он говорил с испанцем. Валентин не спрашивал. Как бы то ни было, Иван почему-то сделал ошибочный вывод, что Мудр – фигура несерьезная. А может быть, он ожидал, что Мудр кинется в драку? Но ведь сила Мудра не в кулаках и не в оружии, и даже не в количестве дворни, которую он может натравить. Сила Мудра совсем в другом.
- Край - Виктор Строгальщиков - Альтернативная история
- Шведский стол - Михаил Алексеевич Ланцов - Альтернативная история / Попаданцы / Периодические издания
- Тайная история сталинских преступлений - Александр Орлов - Альтернативная история
- Золото Соломона - Нил Стивенсон - Альтернативная история
- Весь Хайнлайн. Кот, проходящий сквозь стены - Роберт Хайнлайн - Альтернативная история
- Боевой расчет «попаданца» - Вадим Полищук - Альтернативная история
- Авиатор: назад в СССР 8 (СИ) - Михаил Дорин - Попаданцы / Альтернативная история
- ПЕРЕКРЕСТОК - Петр Хомяков - Альтернативная история
- Накануне (СИ) - Кротов Сергей Владимирович - Альтернативная история
- Право на власть - Дмитрий Светлов - Альтернативная история