– Очень интересно. Но я хочу побеседовать с Нэиль.
– Если ты считаешь необходимым…
– Возможно, это даст понимание временной магии. Ты не задумывался об этом?
– Задумывался, но… Я не смог почувствовать магию времени, когда Нэиль показала мне. Ты ведь сейчас тоже ничего не ощутил?
– Нет.
Я поглядел на ждавшую меня Авориэн.
– Ты куда-то спешишь? – Игниферос посмотрел на меня с неодобрением.
– Я обещал Эрслайту быть на его уроке.
– Твоя история менее важна?
– Она может немного подождать. Не беспокойся, я не передумал ее тебе досказывать.
Игниферос кивнул. Мы с Авориэн вышли из зала Совета. Через пару минут я остановил ее. Нежно провел по ее щеке.
– Где мне найти Скита?
– На ярусе лабораторий, обычно в предпоследней из них – ты увидишь, там небольшой бассейн, из которого во внутренний двор течет водопад, – она, заволновавшись, обняла меня. – Тэрсел, он… он вполне может наговорить тебе глупостей…
– Я догадываюсь…
– Встретимся в трапезном зале, – она прижалась ко мне губами.
– Привет, Скит, – произнес я.
Он что-то записывал в тетрадь на столе. Рядом с ним стояло несколько прозрачных кувшинчиков, наполненных разной по цвету водой. Скит, побледнев, поднялся. А мне жутко захотелось, чтобы этого разговора не состоялось. Я заметил, как у него начали подрагивать руки, а в глазах отражается боль и ненависть. Когда-то мы с ним были приятелями, но те времена, похоже, миновали.
– Ты, верно, хочешь поговорить, но нам не о чем разговаривать! Все равно ничего не изменится!
– Ты мог бы отнестись с пониманием, – заметил я спокойно.
– И что я должен понять? Ты просто вернулся и забрал то, что, как ты считаешь, принадлежит тебе!
– Авориэн не вещь, чтобы так говорить о ней.
– Не цепляйся к словам.
– Скит, если бы она не хотела, она бы не вернулась ко мне.
– Да разве ты позволил бы? Впрочем, Авориэн, благодаря стараниям твоей матери превратилась в мудрую женщину, если ты не заметил. Она сделает скорее то, что выгодно политически, чем то, чего она в действительности хочет.
– И чего она в действительности желает? – у меня появилось определенное желание поговорить с Мерлиндой поподробнее.
– Быть со мной и малышкой. А ты разрушил нашу семью!
Я смотрел на него и понимал, что спорить бесполезно. Боль застлала ему разум.
– Если ты думаешь, что я разрушил твое с ней счастье, – продолжил Скит, – то ты глубоко ошибаешься. Это ты испортил ей жизнь. А я за время твоего отсутствия хоть немного вернул ей радость. Ты причинял ей настолько сильную боль, что она даже не могла смотреть на Эрслайта.
– Тебе он тоже, похоже, не был нужен.
– У него нашлись другие более заботливые родственнички. Гаст, например. Хотя ничего лучше как обучить Эрслайта огненной магии он не придумал.
– Ты и на Гаста из-за чего-то сердит, – заметил я.
– А это уже не твое дело.
– Как знаешь.
– Не радуйся раньше времени, возможно, Авориэн передумает – я не отдам ни ей, ни тебе малышку. Она очень сильно привязана к Майле.
– У тебя нет выбора, Скит, – сказал я.
– Ну да, ты теперь получил знак власти и волен делать, что угодно. Тебе придется убить меня Тэрсел, чтобы вернуть Авориэн.
Я сделал к нему резкий шаг, и Скит с ужасом вжался в стену.
– Мне не придется ничего делать, – произнес я. – Но вот тебе придется подчиниться Совету. Что бы ты ни вбил себе в голову – Авориэн никогда не была твоей. Думай, что хочешь Скит, но я не собираюсь спорить с тобой.
Я развернулся и ушел. Разговор раздражил меня, но я все-таки сдержался.
В трапезном зале я встретил Гаста, Ретча и Нэиль. А из-за стола рядом с окнами нам махнула Мерлинда.
– Нам бы побеседовать, – заметил я тихо, усевшись рядом с матерью.
Остальные уселись напротив нас.
– Если ты беспокоишься о своей белокурой девочке, то я нахожу ее довольно милой… Правда, временами она сущий ребенок.
– Да, пока не начнет предсказывать будущее, – поправил я. – Так о чем вы говорили с ней?
– Ни о чем. А вот и твой малыш.
– Отец, – Эрслайт обнял меня, а потом, смущенный, уселся рядом. – Ты придешь сегодня на мое занятие? Из-за Совета мы с Ретчем перенесли занятие на время после обеда.
– Конечно, – я ласково потрепал ему волосы. – А с Гастом ты когда занимаешься?
– Сразу после Ретча, – ответил Эрслайт. – Ты тоже хочешь посмотреть?
– Если ты не против.
Эрслайт обрадовано кивнул.
– Вот видишь, – заметил Ретч на темном наречии. – Огненная магия ему нравится больше.
Эрслайт глянул на меня чуть растеряно, не зная, пожаловался ли на него Ретч. Но я улыбнулся.
– Вот посмотрим, – продолжил Ретч уже на обычном наречии. – Игниферос подкинет тебе несколько учеников, как ты начнешь улыбаться.
– Мне учеников? Ты шутишь?! – я рассмеялся.
– То, что ты «единственный» темный маг, вряд ли освободит тебя от исполнения некоторых законов.
– Что за законы?
– Любой ученик вправе сам выбрать учителя, – вставил Гаст. – И ты никому не сможешь отказать.
– Да? А если мне некогда или желания нет?
Гаст развел руками.
– Закон говорит, что если ты превосходно владеешь какой-либо магией, а особенно редкой, то обязан иметь учеников, будь ты даже членом Совета.
– А что насчет Игнифероса? Не хотите ли сказать…
– Ну, он периодически обучает кого-то из совета, до остальных он не опускается, считает, что не доросли, – ответила Мерлинда.
– Ну и ну! – протянул я. – И кого он обучал?
Ретч немного сконфузился, глянул на распахнувшего в удивлении глаза Эрслайта, и показал на себя.
– Неужели? – засмеялся Гаст. – Готов поклясться… ты ругаешь огненную магию, но занимался у Игнифероса именно ею!
– Знал, что ты это оценишь, Гаст, – Ретч скривился.
– Мне казалось, ты достаточно хорошо знаешь ее, – заметил я.
– В действительности мы, так сказать, немного усовершенствовали мою магию ветра в плане отражения другого вида магии. Той ж огненной. Если Гаст не заартачится, мы можем показать.
– Ого! Что ж посмотрим! – Гаст хлопнул Ретча по плечу, а тот воткнул свой сине-ледяной взгляд в янтарные очи мага огня.
– Обожаю наблюдать за ними, – шепнула мне Мерлинда. – Если кто и может вывести Ретча из равновесия, так это твой приятель.
Я уже открыл было рот, чтобы возобновить наш с Мерлиндой разговор, но тут в зал вошла Авориэн с Майлой. Мерлинда показала им на свободные места рядом с Нэиль, и Авориэн, миг поколебавшись, села. Мы с интересом воззрились на контраст волос девушек.
– С ума сойти, – заметила Мерлинда на темном наречии. – Можно считать это семейным обедом, если посчитать и твою названную сестренку.
– Прикуси язык, мамочка, – в тон ответил я, послав ей очаровательную улыбку.
– Едва ты вернулся, Тэрсел, все вдруг вспомнили темное наречие, – заметил Гаст и, почти скопировав мою улыбку, сказал Мерлинде. – Ты помнишь, что по закону это запрещено?
– Не смеши меня, Гаст. Как только Игниферос отдал половину знака власти, он создал прецедент для изменения этих законов.
На лице Гаста вырисовалось удивление.
– Так, – оборвал я начинающийся спор. – Давайте не будем за обедом о политике.
– Нет, у меня от таких заявлений пропадает аппетит.
– Ты не знал, что у моей матери тонкое чувство юмора, Гаст? Не бери в голову.
Я бросил уже испепеляющий взгляд на Мерлинду и теперь сам поймал ее очаровательную улыбку.
– Как скажешь, мой дорогой, – ответила она мне опять на темном наречии и принялась за еду.
Я же обратился к Гасту.
– Так ты не против – мы с Ретчем хотим присутствовать на занятии.
– Конечно, нет, – Гаст улыбнулся.
– Я ни разу не видела огненной магии, – воскликнула Нэиль. – Можно мне тоже посмотреть?
Гаст чуть смутился от проскользнувших в ее голосе ноток восхищения.
– Я бы тоже хотела, – произнесла Авориэн.
