Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава двадцать третья
Джейд
Мы снова на террасе, во главе стола пустой стул. Передо мной тарелка с пастой pistou. Как объяснила Арабель, это лингвини с грибами и французской версией соуса песто, с петрушкой и зеленым луком в дополнение к базилику, а также со свежими сливками. Она говорит, что собиралась приготовить что-нибудь с томатной пастой, но отказалась от этой мысли в пользу более сытного блюда. Она замолкает, потому что все равно никто особо не обращает на нее внимания.
Я едва притронулась к своей тарелке – слишком много углеводов. Если бы я могла, если бы позволила себе разгуляться, то проглотила бы все до последнего кусочка. Слава богу, рядом нет Серафины, чтобы окинуть меня оценивающим взглядом, указывающим, что мне можно есть, а что нельзя.
Я снова смотрю на пустой стул. Рядом бедная Сильви, стоически поедающая свою пасту. Однако, понаблюдав несколько мгновений, я вижу, что она ничего не ест, просто медленно ковыряет вилкой содержимое тарелки.
– Mamie. – Арабель кладет руку на плечо своей бабушки.
Вилка Сильвии выскальзывает у той из пальцев.
– Je n’arrive toujours pas à y croire de[63].
Я не понимаю, что это значит, но звучит совершенно безутешно. Я отвожу взгляд, когда Арабель заключает бабушку в объятия. Раздаются приглушенные рыдания. Я чувствую, что у меня внутри все перекручивается, как если бы кто-то пытался выжать сухое полотенце. Звук чужой боли мучителен для моих ушей. Возможно, это из-за моего отца и той травмы, которую он перенес. Я генетически унаследовала не только гетерохромию, но и крики моих предков. Мой брат беспечен с детства. Почему-то он никогда не прислушивался к шагам папы, возвращающегося домой с работы, как это делала я. И по тому, как он закрывал входную дверь, или по тяжести его поступи я прикидывала, подойти поздороваться или спрятаться с глаз долой, опасаясь проявления его настроения, которое, как мне всегда казалось, могла регулировать я одна. Возможно, я просто слишком часто сидела в темных комнатах с отцом, слушала слишком много леденящих душу историй, успокаивала его, когда он просыпался ночью с криком, потому что мать перестала это делать, перепоручив его мне. Я всю свою жизнь пыталась излечить его, сделать достаточно счастливым, чтобы он мог жить настоящим, а не прошлым. И ничего не получалось. По крайней мере до сих пор.
Я тереблю свое ожерелье, вдавливая бриллиант в кожу.
– Девочки, вы ведь не знали обо мне и Серафине? – Сильви резко отстраняется от Арабель. Ее глаза опухли и покраснели, седые волосы не взбиты, как обычно, а лежат тонкими и жидкими прядями. Теперь я понимаю, что на ней был парик, и без него она выглядит старше.
– Я понятия не имела. Совсем. – Дарси сидит напротив Сильви, слева от меня. И она, и Сильви все еще на своих обычных местах, по обе стороны от пустующего кресла Серафины. – Честно говоря, Сильви, – продолжает она, – это заставляет меня задуматься, знала ли я вообще свою бабушку.
Сильви отодвигает свою пасту и кладет локти на стол.
– Твою бабушку было трудно узнать до конца. У нее было много тайников…
– Тайников? – не понимает Дарси.
– Тайников. Чтобы спрятать маленькие частички себя. Думаю, что я была единственным человеком в мире, имевшим самый широкий доступ к ее тайнам, но тем не менее даже я не знала всего…
– Сильви, как вы думаете, что она собиралась сообщить нам сегодня утром? – спрашиваю я. – Она вам сказала?
– Нет, не говорила. Я в таком же замешательстве, как и вы. Я, конечно, спросила ее. Но она просто ответила, что всему свое время.
– Но зачем она пригласила нас сюда, Сильви? – не унимается Дарси. – Почему сейчас? Почему всех моих подруг? Почему двадцать лет спустя?
Сильвия хмурится.
– Я не знаю, ma petit chou[64].
– Но ты должна была… я имею в виду, ты хотя бы интересовалась? – настаивает Дарси.
– Bien sûr[65]. Я спросила ее. Она просто повторила, что вы должны приехать вчетвером и одновременно. Я подумала, что ей немного одиноко, немного скучно. Что она хотела, чтобы в доме появилась красота и молодость. Вы четверо… – Сильви обводит каждую из нас своим нежным взглядом бабушки, и я чувствую, что делаю непроизвольное движение навстречу ей, как цветок стремится к солнцу. – Вы четверо были для нее особенными.
– Все мы? – беспечно спрашиваю я.
– Все вы, – твердо отвечает Сильви.
Мне известно обратное, но я держу это при себе.
– Очевидно, в этом было нечто большее, – говорит Дарси. – Но как мы теперь узнаем?
– Серафине нравилось держать нас в напряжении. – Викс улыбается.
Сильви тоже улыбается, слегка.
– Нравилось. О, да, нравилось. – И тут ее улыбка исчезает. – Боже мой! Ей нравилось. Невозможно поверить, что я говорю о ней в прошедшем времени. Буквально вчера… – Она смотрит на стул Серафины. – И нож. Нож. Так жестоко. Как мучительны были ее последние минуты… Как он мог так поступить? Как?
– Что вы знаете о садовнике, Сильви? – интересуюсь я. – Зачем ему это делать?
– Почти ничего. Он пришел к нам примерно год назад. – Она морщит лоб, пытаясь вспомнить. – Кажется, он родственник то ли знакомой Серафины, то ли подруги. Я не уверена. Ему нужна была работа, деньги. И… – Сильви обвела рукой вокруг, – это приятное место для работы. По крайней мере большую часть времени.
– Уверена, что полиция разберется, – говорит Викс. – Может быть, уже разобралась, пока мы здесь разговариваем.
Я вспоминаю, что не сообщила им.
– На самом деле, они вернулись сюда. Пока вы с Бель были на рынке. Офицер Дарманен и ее напарник. Его зовут Вальер.
– О-о, – выдыхает Арабель. – Чего они хотели? Или у них какой-то прорыв в деле?
– Никакого прорыва. – Я качаю головой. – Очевидно, Раф по-прежнему остается главным подозреваемым. Сейчас он под стражей. Но пока единственной конкретной уликой является записка, написанная Серафиной. Они подтвердили, что это ее почерк. И у них нет понимания мотива преступления. Они связались с адвокатом, чтобы получить завещание. Возможно, это даст ответ. Он приедет завтра, верно, Дарси?
– Адвокат? – переспрашивает Викс.
Дарси кивает:
– Звонил мне сегодня. Не представляю, где он взял мой номер. Бабушка оставила, наверное. Он прибудет завтра после завтрака. Он знал, что я здесь в поездке со своими подругами. Что мы познакомились во время учебы за границей. Ну, кроме Арабель.
То, как она произносит последнюю часть, пронизано горечью. Я люблю Арабель, но должна признать, что едва могу на нее смотреть. Она и Оливер – это непостижимое предательство. В
- Нечто в воде - Кэтрин Стэдмен - Криминальный детектив / Триллер
- Сборник 'Пендергаст'. Компиляция. Книги 1-18' - Дуглас Престон - Детектив / Прочее
- Когда звезды чернеют - Пола Маклейн - Детектив / Триллер
- Мерцание во тьме - Стейси Уиллингхэм - Детектив
- Нечем дышать - Эми Маккаллох - Детектив / Триллер
- Жаклин Врана - Тодд Лерой - Триллер
- Астролог. Код Мастера - Павел Глоба - Детектив
- Сладких снов - Андерс Рослунд - Детектив / Полицейский детектив / Триллер
- Поэзия зла - Лайза Рени Джонс - Триллер
- Загадочное происшествие в Стайлзе - Кристи Агата - Детектив