более чем соответствовал этому. (Бизнесмен не походил на тех, кто уступят место леди.) “Должно быть, неизбежным образом, — размышлял Маллоу, — у тех, кто стремится выразить невыразимое, должен отсутствовать талант к выражению.” (Дама тоже не походила на тех, что отказываются от сидячего места.) Конечно, стоит выделить в колонке небольшой абзац. Весело, если бы только не эти треклятые чернила... (Место оставалось пустым в переполненном вагоне до конца поездки. Маллоу не замечал этого; ему казалось, что там кто-то был.)

Преподобный всё ещё был слегка встревожен. Нелепо беспокоиться из-за такой мелочи, как мелкая химическая странность. Разве не сам он подготовил на будущее воскресенье проповедь, осуждающую современных материалистов, сводящих всё к серии химических реакций?

Но всегда был источник мира и утешения. Преподобный взял Библию, намереваясь обратиться к псалмам — пожалуй, к девяносто первому. Но в изумлении уронил Книгу.

Это произошло так быстро, что с трудом верилось.

Пятно на его большом пальце было чёрным. Коснувшись Библии, оно мгновенно стало кроваво-красным, в точности как пятно на руке Марка Маллоу. Затем последовало недолгое шипение и мгновение сильного жара.

Теперь на его большом пальце вообще не было пятна.

В кабинете доктора Холстеда было пусто. Преподобный поспешно снял трубку и набрал номер “Таймс”. Сказав “Книжный отдел”, он спустя мгновение настойчиво потребовал:

— Мисс Венц? Можете дать мне домашний адрес Маллоу?

Марк Маллоу ел хорошо, как всегда, когда ему доводилось готовить самому. Ужин был простой: две камбалы, отварной рис (с щепоткой шафрана) и салат из зелени с овощами; но его невозможно было удовлетворительно воспроизвести даже в Сан-Франциско, городе ресторанов.

Пол-бутылки приличного шабли за ужином и бренди после ужина (оба из калифорнийских виноградников, но отнюдь не презренные) умалили усталость Маллоу, и он с неким извращённым удовольствием мысленно оценил изысканность этой фразы. Теперь проницательность Сименона приятно усилила бы его жар.

Он устроился перед камином. На холмах Беркли было тихо. Нет, “тихо” — слишком мягкое слово. Было тишайше — нет, надо ещё точнее — было утихомиренно. Всё стихло и мягко застыло в тишине.

В мире исчезло всё, кроме огня, урчащего пищеварительного тракта и книги в его руке... Книга называлась “Кровь есть смерть”, и огонь поблескивал на его покрасневшей руке.

Марк Маллоу мысленно выругался, но, столь сытому, ему лень было вставать. Он открыл книгу и прочёл немного. Глаза его полузакрылись; высокопарная тарабарщина — одно из лучших снотворных. Но тут глаза резко распахнулись, и он вскочил, приветствуя нежданного гостя.

Комната была пуста.

Он вновь выругался, но нерешительно. Обратившись к исключительно удовлетворительным процессам пищеварения, он заметил, что они достигли точки, требующей некоторого внимания. Он встал, отнёс “Кровь” к книжной полке с текущим обзором, поставил её туда, достал Сименона и положил его на подлокотник. Затем он направился в ванную, без всякой причины оглянувшись через плечо, когда выходил из комнаты.

У Преподобного были толстые ноги. Они потребовались ему, пока он взбирался на холм за последней автобусной остановкой.

“Что должно говорить? — вопрошал себя Преподобный. — Что должно делать?” Он не мог ответить на эти вопросы. Он знал лишь, что столкнулся с ситуацией, когда долг его — действовать.

Он припомнил, что в Римской церкви один из низших чинов священства был известен как “экзорцист”. Он задался вопросом, обучали ли римское духовенство подобным задачам, или это название было лишь архаичным пережитком? Он со стыдом позволил своим пальцам залезть в карман и коснуться приютившейся там бутылочки — крошечной бутылочки, которую он наполнил святой водой, проходя мимо Римской церкви.

Впереди, должно быть, огни дома Марка Маллоу. Из окна падал свет, похожий на лампу в сочетании с камином. Освещённое окно было мирным и добрым предзнаменованием.

Затем возникла краснота — огромная краснота, заполнившая комнату, окно и оба глаза Преподобного.

Вернувшись из ванной, Марк Маллоу едва ли не поколебался, входить ли в комнату. Он ощутил абсурдный импульс уйти, запереть дверь и лечь спать. Улыбнувшись сам себе (редкий феномен), он решительно проследовал к креслу. Он уселся, достал Сименона... и краска окрасила его пальцы в красный. Он в ярости вскочил и швырнул безумный том в огонь.

За мгновение до этого комната погрузилась в ожидание. Тени задрожали, зная, что за свет намерен их рассеять. Пламя камина отступило, ожидая свежего и страстного топлива. На мгновение в этом пространстве исчезло время.

Миг, что был вечностью, прошёл, и время устремилось обратно в комнату. Книга нашла пламя, пламя нашло кровь, а кровь нашла ту смерть, что есть жизнь, и ту жизнь, что есть смерть. Тень шагнула из почти что невидимости в ослепляющую ясность и стала едина с пламенем, кровью и книгой, и то единственное, что было тенью, пламенем, кровью и книгой, прыгнуло.

Когда вошёл Преподобный, в комнате было темно. На мгновение там стало слишком много света; баланс разумной вселенной потребовал тьмы.

Свет загорелся сам собой, когда баланс вновь выровнялся. Преподобный не зажмурился, ибо следовало это увидеть. Он видел тело Марка Маллоу, и он видел кровь Марка Маллоу — и ещё одного.

Преподобный знал, что делать. Он открыл склянку со святой водой и начал лить её на кровь. И тут кровь потекла к нему, но он не вздрогнул. Он стоял на месте и смотрел, как вода и кровь соединились и явили собой одно, и это одно было водой. Он закупорил склянку, и в ней была только вода, а вокруг тела Марка Маллоу была кровь лишь одного человека.

Он покинул дом. Он кое-что постиг. Он понимал, что человеческий разум не сможет принять труп, проливший крови вдвое больше, чем в нём было, и что его приход позволил ему восстановить баланс. Теперь смерть Маллоу была всего лишь ужасным и нераскрытым убийством, хотя она и могла открыть человеку знание, кое тот не способен вынести. Труднее ему было понять, почему ему позволено было прибыть лишь после... случившегося. Он догадывался, что каким-то образом мелкие, уютные злодеяния Марка Маллоу сделали его уязвимым для большого зла.

Он не знал. Не знал, сможет ли он нести знание, взваленное им на плечи. Знал он лишь то, что должен молиться за душу Марка Маллоу — и, быть может, за того человека, что звался Блэклендом.

Человек, обычно державший своё лицо в тени, имел порядочность присутствовать на похоронах Джерома Блэкленда. Он всегда делал это для своих клиентов. Своего рода профессиональная этика.

Ревностный сторонник профессиональной этики мог бы заметить, что ему следовало

1 ... 43 44 45 46 47 48 49 50 51 ... 55

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Далеко не близко - Энтони Бучер бесплатно.

Похожие на Далеко не близко - Энтони Бучер книги

Поиски Святого Аквина - Энтони Бучер - Научная Фантастика
Клоподав - Энтони Бучер - Научная Фантастика
Макроскоп - Пирс Энтони - Научная Фантастика
Американская фантастика. Том 14. Антология научно-фантастических рассказов - Роберт Хайнлайн - Научная Фантастика
Сомнительная полночь [сборник] - Эдмунд Купер - Научная Фантастика
Когда Нинту в ладоши хлопнет - Николай Немытов - Научная Фантастика
Сборник 7 ДАЛЕКО ЗА ПОЛНОЧЬ - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
Хтон - Пирс Энтони - Научная Фантастика
Сепаратная война - Джо Холдеман - Научная Фантастика
Война во времени - Александр Пересвет - Научная Фантастика

Оставить комментарий