поставленного «товара» по рыночной стоимости.
А новейший американский авианосец Авианосец Джеральд Форд, например обошелся ВМС США в тринадцать миллиардов долларов на строительство и более чем тридцать шесть миллиардов долларов на исследования. Санька отнёсся в обещаниям «безопасников» с недоверием, махнул на ребят рукой и отпустил восвояси. Они не хотели слушать Саньку про возврат в ту же точку пространства и времени. Им чесалось доложить…
Санька безопасников отпустил, но сильно задумался. А потом, подумав-подумав, и вышел на одного из них, находившегося, как оказалось, под следствием, так-как корабль-то пропал. Не захотел контрразведчик подождать, когда тот вернётся в то же время и в то же место. Правда, возможно, без боезапаса. Вот и сбил временную шкалу, вернувшись без корабля.
Контрразведчику никто не верил, ни руководство, ни следователи. Подозревали, что он корабль пропил. То есть, — пробухал, а корабль в это время похитили враги государства.
Санька вызволил незадачливого «безопасника» из камеры, перенеся его в кабинет начальству и сам предстал перед важным генерал-майором. Тут надо сказать, что Санька в очередной раз убедился, что нервы у гэбэшников даже не железные, а титановые. На лице генерала не дрогнул ни один мускул. Он просто сказал:
— Так, кхм, вот оно, значит, как? — и задумался, разглядывая не совсем проявившегося, на всякий случай, Саньку, опустившегося на стул, стоящий не у стола, а у стены.
— Значит, всё, что рассказывал этот оболдуй — реальность?
— Почему это он, с вашего разрешения, оболдуй? — спросил Санька. — Если я вас сейчас из этого кабинета перенесу в иной мир, — и вы станете оболдуем?
— Конечно, — кивнул головой генерал. — Но это всё личностные эманации. Переходите к сути, к причинам вашего сюда прибытия. Ведь не за мной же вы действительно, явились?
— А что? Интересно бы вас отнести в ЦРУ, — хмыкнул Санька. — Это был бы фокус.
— Да-а-а… Интересные вас посещают мысли. Вы, часом, не перебежчик? Вы за какой интернационал?
— Ни за какой, — хмыкнул Санька. — Я сам по себе. Но англосаксов и франкмасонов не люблю. Отравил меня своими рассказами о них один грамотный человек.
— Что за человек?
Санька имел ввиду Мишаню, но про него и про других Санькиных «подельников» говорить было нельзя, ибо и здесь они жили. Не знали ничего про Саньку, но существовали, живя своей, но другой жизнью. Однако гэбэшникам ведь пофиг. Кто там будет разбираться из какого они мира? Опись, протокол, отпечатки пальцев и — ваш дом тюрьма. Кстати про отпечатки пальцев… Приборку на кораблях надо делать тщательнее.
Тогда Санька и договорился с руководителями гэбэшного ведомства этого, а в дальнейшем и иных миров о совместной деятельности. От общения с высшими руководителями он отказался. Те стали бы утомлять его не нужными Саньке разговорами, а это лишние нервы и трата его личного времени. Миров много, а он один. Не разорваться же ему…
Причём, в дальнейшем, Санька намеревался использовать иностранные корабли и технику в своём мире. Российские корабли нужно всё равно возвращать. А взамен им встанут иностранные. С подготовленными в России командами. А для них и боеприпасы интереснее тырить. Совесть не так будет мучать. Подрыв боеспособности стран НАТО, опять же… Да-а-а… Хе-хе-хе…
Санька нуждался в разных кораблях, а потому предоставил для изучения в несколько миров несколько кораблей: универсальный десантный корабль типа «Америка». Этот корабль был чем хорош? А тем, что его газотурбинная установка работала на авиационном топливе, как и те вертолёты, что стояли на верхней палубе. Да и нужно было с чего-то начать… Хотя Советские корабли Санька считал лучшими. Но не грабить же Родину в её множественных ипостасях?
Глава 22
За «Анадырем» пытались угнаться некоторые парусники, но большинство капитанов просто провожали его удивлёнными взглядами. Ламанш не стал исключением. Тут один из британцев попытался преградить «Анадырю» путь, пересеча курс, едва увернулся от форштевня, но попал в кильватерную струю, завалился на борт и перевернувшись килем кверху, видимо сместился груз и балласт, затонул.
Радиосвязи ни у кого, кроме Саньки, в этом мире не было, поэтому на всём протяжении пути до Балтики появление необычного корабля являлось неожиданностью. Из Датских проливов выбрали Большой Бельт, но проходили его фарватером очень осторожно и используя эхо-локацию.
Санька с Невельским находились в рубке во время прохода пролива и видели, как нервничает командир корабля. Ни американских навигационных спутников, ни российских в этом мире не было, хотя Санька и пытался их перетянуть из других миров. Не сохраняли спутники скорость, ибо летели по инерции, разогнавшись ранее.
Как предполагал Санька, спутник надо было похищать вместе с разгонными блоками, тогда может быть что-то и получилось бы, но заморачиваться Саньке ещё и этим не хотелось. Современные корабли неплохо справлялись с навигацией с помощью радиолокации и встроенных в компьютер карт. А старые корабли и вовсе не имели спутниковой навигации. И ходили ведь!
Потому-то Санька и предпочитал брать на работу «списанный материал». Военных, мать их, пенсионеров… Они, перейдя в этот мир, становились такими бодрыми, что Санька страшился за всех женщин мира. Хе-хе… И это пенсионеров, в первую очередь, Санька стращал уголовным наказанием за насилие над туземками. Были-были прецеденты… Чего уж греха таить…
Тут же в проливе агрессивные датчане при малом ходе «Анадыря» пытались получить с корабля мзду, но были просто проигнорированы. Стрелять по незнакомцу, сияющему сине-белой краской, они почему-то не стали.
На следующие сутки после прохода Датского пролива Невельской вдруг заволновался. Он снова находился в боевой рубке. За сорок дней пути разговоры наскучили, ибо темы уже были исчерпаны. Да и смотреть на море через широкоформатный «фонарь» было всё-таки интереснее, чем в иллюминатор.
— Мы же мимо Финляндии проходим? — спросил Невельской.
— Таки да, — казал командир «Анадыря» капитан первого ранга Сотников. Ему не нравилось присутствие посторонних на мостике.
— А Свеаборг далеко?
— Впереди милях в двадцати.
— Было бы правильнее остановится там.
— Почему? — удивился Александр.
— Там находится контр-адмирал великий князь Константин Николаевич. Его бриг «Улис» должен стоять на брандвахтенном посту в акватории крепости.
— Это же второй сын нынешнего государя Николая Первого? — спросил Санька. — Он у вас морским министром будет. Может быть… Может быть…
Санька задумался.
— А может быть, действительно, ну его на… э-э-э, ну да…
Санька хотел послать куда подальше Николая Первого, но смутился.
— Всё равно я хотел по поводу
