Форма входа
Читем онлайн Все-все-все сказки, рассказы, были и басни - Лев Николаевич Толстой
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
и луга посмотреть – не нарадуется. И трава-то, ему кажется, растёт, и цветы-то цветут на ней совсем иные. Бывало, проезжал по этой земле – земля как земля, а теперь совсем земля особенная стала.
III
Живёт так Пахом, радуется. Всё бы хорошо, только стали мужики у Пахома хлеб и луга травить. Честью просил, всё не унимаются: то пастухи упустят коров в луга, то лошади из ночного на хлеба зайдут. И сгонял Пахом и прощал, всё не судился, потом наскучило, стал в волостное жаловаться. И знает, что от тесноты, а не с умыслом делают мужики, а думает: «Нельзя же и спускать, этак они всё вытравят. Надо поучить».
Поучил так судом раз, поучил другой, оштрафовали одного, другого. Стали мужики-соседи на Пахома сердце держать; стали другой раз и нарочно травить. Забрался какой-то ночью в лесок, десяток липок на лыки срезал. Проехал по лесу Пахом – глядь, белеется. Подъехал – лутошки брошены лежат, и пенушки торчат. Хоть бы из куста крайние срезал, одну оставил, а то подряд, злодей, всё счистил. Обозлился Пахом: «Ах, думает, вызнать бы, кто это сделал; уж я бы ему выместил». Думал, думал, кто: «Больше некому, думает, как Сёмке». Пошёл к Сёмке на двор искать, ничего не нашёл, только поругались. И ещё больше уверился Пахом, что Семён сделал. Подал прошение. Вызвали на суд. Судили, судили – оправдали мужика: улик нет. Ещё пуще обиделся Пахом; с старшиной и с судьями разругался.
– Вы, – говорит, – воров руку тянете. Кабы сами по правде жили, не оправляли бы воров.
Поссорился Пахом и с судьями и с соседями. Стали ему и красным петухом грозиться. Стало Пахому в земле жить просторней, а в миру теснее.
И прошёл в то время слух, что идёт народ на новые места. И думает Пахом: «Самому мне от своей земли идти незачем, а вот кабы из наших кто; пошли, у нас бы просторнее стало. Я бы их землю на себя взял, себе в круг пригнал; житьё бы лучше стало. А то всё теснота».
Сидит раз Пахом дома, заходит мужик прохожий. Пустили ночевать мужика, покормили, разговорились – откуда, мол, бог несёт? Говорит мужик, что идёт снизу, из-за Волги, там в работе был. Слово за слово, рассказывает мужик, как туда народ селиться идёт. Рассказывает, поселились там ихние, приписались в общество, и нарезали им по десять десятин на душу.
– А земля такая, – говорит, – что посеяли ржи, так солома – лошади не видать, а густая, что горстей пять – и сноп. Один мужик, – говорит, – совсем бедный, с одними руками пришёл, а теперь шесть лошадей, две коровы.
Разгорелось у Пахома сердце. Думает: «Что ж тут в тесноте бедствовать, коли можно хорошо жить. Продам здесь и землю и двор; там я на эти деньги выстроюсь и заведенье всё заведу. А здесь в этой тесноте – грех один. Только самому всё путём вызнать надо».
Собрался на лето, пошёл. До Самары плыл по Волге вниз на пароходе, потом пеший вёрст четыреста прошёл. Дошёл до места. Всё так точно. Живут мужики просторно, по десять десятин земли на душу нарезано, и принимают в общество с охотой. А коли кто с денежками, покупай, кроме надельной, в вечную, сколько хочешь, по три рубля самой первой земли; сколько хочешь, купить можно!
Разузнал всё Пахом, вернулся к осени домой, стал всё распродавать. Продал землю с барышом, продал двор свой, продал скотину всю, выписался из общества, дождался весны и поехал с семьёй на новые места.
IV
Приехал Пахом на новые места с семейством, приписался в большое село в общество. Попоил стариков, бумаги все выправил. Приняли Пахома, нарезали ему на пять душ надельной земли пятьдесят десятин в разных полях, кроме выгона. Построился Пахом, скотину завёл. Земли у него одной душевой против прежнего втрое стало. И земля хлебородная. Житьё против того, что на старине было, вдесятеро лучше. И пахотной земли и кормов вволю. Скотины сколько хочешь держи.
Сначала, покуда строился да заводился, хорошо показалось Пахому, да обжился – и на этой земле тесно показалось. Посеял первый год Пахом пшеницу на душевой – хороша уродилась. Разохотился он пшеницу сеять, а душевой земли мало. И какая есть – не годится. Пшеницу там на ковыльной или залежной земле сеют. Посеют год, два и запускают, пока опять ковылём прорастёт. А на такую землю охотников много, на всех и не хватает. Тоже из-за неё споры; побогаче кто – хотят сами сеять, а бедняки отдают купцам за подати. Захотел Пахом побольше посеять. Поехал на другой год к купцу, купил земли на год. Посеял побольше – родилось хорошо; да далеко от села – вёрст за пятнадцать возить надо. Видит – в округе купцы-мужики хуторами живут, богатеют. «То ли дело, – думает Пахом, – коли бы тоже в вечность землицы купить да построить хутор. Всё бы в кругу было». И стал подумывать Пахом, как бы земли в вечность купить.
Прожил так Пахом три года. Снимал землю, пшеницу сеял. Года вышли хорошие, и пшеница хороша рожалась, и деньги залежные завелись. Жить бы да жить, да скучно показалось Пахому каждый год в людях землю покупать, из-за земли воловодиться: где хорошенькая землица есть, сейчас налетят мужики, всю разберут; не поспел укупить, и не на чем сеять. А то купил на третий год с купцом пополам выгон у мужиков; и вспахали уж, да засудились мужики, так и пропала работа. «Кабы своя земля была, думает, никому бы не кланялся, и греха бы не было».
И стал Пахом разузнавать, где купить земли в вечность. И попал на мужика. Были куплены у мужика пятьсот десятин, да разорился он и продаёт задёшево. Стал Пахом ладить с ним. Толковал, толковал – сладился за тысячу пятьсот рублей, половину денег обождать. Совсем уж было поладили, да заезжает раз к Пахому купец проезжий на двор покормить. Попили чайку, поговорили. Рассказывает купец, что едет он из дальних башкир. Там, рассказывает, купил у башкирцев земли тысяч пять десятин. И стало всего тысяча рублей. Стал расспрашивать Пахом. Рассказал купец.
– Только, – говорит, – стариков ублаготворил. Халатов, ковров раздарил рублей на сто, да цибик чаю, да попоил винцом, кто пьёт. И по двадцать копеек за десятину взял. – Показывает купчую. – Земля, – говорит, – по речке, и степь вся ковыльная.
Стал расспрашивать Пахом, как и что.
– Земли, – говорит купец, – там не обойдёшь и в год: всё башкирская. А народ несмышлёный, как бараны. Можно почти даром взять.
«Ну, – думает
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Все-все-все сказки, рассказы, были и басни - Лев Николаевич Толстой бесплатно.
Похожие на Все-все-все сказки, рассказы, были и басни - Лев Николаевич Толстой книги
- Ручей, ведущий в жизнь - Эмиль Олегович Абрамович - Прочая религиозная литература / Русская классическая проза
- Севастопольские рассказы - Лев Толстой - Русская классическая проза
- Сеть мирская - Федор Крюков - Русская классическая проза
- Благо Любви - Толстой Лев Николаевич - Русская классическая проза
- Фальшивый купон - Толстой Лев Николаевич - Русская классическая проза
- Ассирийский царь Асархадон - Толстой Лев Николаевич - Русская классическая проза
- Санчин ручей - Макс Казаков - Русская классическая проза
- Простая милость - Уильям Кент Крюгер - Русская классическая проза
- Басни - Крылов Иван Андреевич - Прочее
- Лучшие басни для детей - Иван Крылов - Русская классическая проза
