Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не знаю; речь ведь не о торжестве в политическом смысле этого слова. Но, во всяком случае, русский мусульманин – такое словосочетание вовсе не кажется мне противоестественным. Хотя бы потому, что славянские прецеденты были: боснийские мусульмане, к примеру. О наших отечественных я уже упоминал только что.
– Ну, чтобы уцелеть, и не на то пойдешь… – вставил я. – Итак, у ислама в России вполне возможно будущее? Особенно, если он несет с собой очень немалые инвестиции и кредиты…
– Уже принес, и еще принесет гораздо больше. А ведь не сегодня сказано, что Париж стоит мессы. Один Париж. А тут речь обо всей великой России! Главное – ей устоять. А сколько будет ради этого построено мечетей – вопрос не первостепенный.
– А народ не восстанет?
– Если поверит своему государю – не восстанет.
– Я вам очень благодарен, отец протоиерей. Еще два маленьких вопроса, с вашего позволения. Первый: вот эта ваша позиция не может отразиться на вашей судьбе?
– Пока не отразилась. Хотя я ее не скрываю.
– Как вы думаете – почему?
Он улыбнулся.
– Видимо, есть какие-то причины. Но думать о себе мне сейчас просто некогда.
Но мне не хотелось довольствоваться столь неопределенным ответом. В то же время я понимал, что ничего серьезного протоиерей не скажет. И решил слегка подтолкнуть его – в переносном, конечно, смысле.
– Скажите, не может ли ваша, так сказать, устойчивость быть следствием того, что укоренение ислама в России, сколь бы парадоксально это ни звучало, пошло бы на пользу православной церкви?
Он прикинулся удивленным, но не старался сделать это очень уж искусно.
– Каким же это образом?
– Ну, тут достаточно простое умозаключение. Вы, так сказать, растренированы из-за отсутствия серьезного противостояния: власти уже много лет смотрят на вас весьма благосклонно, охотно демонстрируют свою приверженность православию; правда, время от времени ваши иерархи обращаются с настоятельными просьбами ограничить деятельность в России иных конфессий; ну, это естественно, было бы странно им этого не делать. Однако по-настоящему ведь секты вам не противники – и вы можете жить с ленцой, ограничиваясь соблюдением необходимой формы. А вот если в местах, которые вы привыкли считать исконно своими, начнет всерьез укореняться такая мощная и динамичная религия, как ислам, тут вам, хочешь не хочешь, придется бороться всерьез. А поскольку применение оружия вряд ли возможно – не дай Бог разжечь джихад! – то придется мобилизовать все иные силы – духовные, организационные, все прочие. Придется омолаживаться. Это будет, словно подсадка молодой железы в дряхлеющий организм. И как раз поэтому ваше участие в происходящем процессе может рассматриваться как дело благое. Как знать, может быть, у вас есть и благословение Его Святейшества?
Отец Николай слегка улыбнулся:
– Это ваши предположения, не мои.
– Вы их опровергаете?
– Будем считать, что я их не слышал, что ваш монолог остался мысленным.
Я понял, что большего он не скажет. Но, как говорится, sapientii satis.[9] Ну что же, еще один вопрос…
– И наконец: собираетесь ли вы изложить все эти ваши соображения Претенденту при личной встрече?
– Не думал об этом. Он все это, я уверен, знает лучше меня.
– Но вы будете просить аудиенции? Или хотя бы участвовать во встрече?
– Если Богу будет угодно. Но вряд ли моя скромная персона вызовет у государя – или будущего государя – интерес. Я ведь политик всего лишь постольку-поскольку.
– Сердечно благодарю вас. И приношу извинения за то, что отнял у вас столько времени.
– Мое время принадлежит людям. Но не думаю, чтобы мы провели его совсем уж бесполезно. А сейчас, увы, меня ожидают другие дела. Я провожу вас до выхода.
– Не затрудняйтесь; думаю, мы не заблудимся в храме.
– Не сомневаюсь. Но… во избежание осложнений.
Я вспомнил предупреждение, сделанное им еще на съезде: храм, на первый взгляд казавшийся пустым, на самом деле охранялся. Интересно было бы узнать, кому принадлежала охрана. Чем вооружена. Насколько многочисленна. Вообще, сразу возникла куча вопросов. Но ясно было, что священник ответа на них не даст.
– В таком случае мы готовы, – сказал я.
До самого выхода мы никого не встретили. Ничего, в спокойной обстановке я расшифрую сделанные записи. И из них узнаю, кроме всего прочего, и то, сколько человек находилось на территории храма во время нашего собеседования.
– Куда теперь? – спросила Наташа, когда мы сели в машину.
– А куда бы ты хотела?
– Куда-нибудь, где можно купить что-нибудь для еды. Дома – пустой холодильник, я утром последнее доела.
– Ты права. И надо, пока есть время, послушать, что старик наговорил на последнюю кассету.
– Это можно будет сделать вечером.
Я покачал головой:
– Не исключено, что вечер мы проведем совсем в другом месте.
Я ожидал вопросов, но их не последовало. Наташа, видимо, успешно осваивалась со спецификой журналистской деятельности такого рода. Неплохого работника я нанял. Немножко ее подучить, и…
Я ударил по тормозам. И вовремя. Отреагируй я на долю секунды медленнее – и тупорылый «КамАЗ» нокаутировал бы наш легонький седанчик крюком в правый бок, отшвырнул бы на глухой бетонный забор, тянувшийся справа.
– Ого! – только и пробормотала Наташа. – Не слабо.
– Ты не заметила, откуда он вывернул?
– По-моему, из того вон проезда – впереди, справа. Станешь догонять?
– Нет смысла. Он уже далеко. Жаль, я не заметил номер.
– Я заметила.
– Ты что же, не испугалась совсем?
– Еще как! Внутри все трясется.
– Ты молодец, – сказал я и поцеловал ее.
– Этим лучше заниматься в домашней обстановке, – заметила Наташа.
– Тонкое замечание. Ну что же, поехали. Думаю, сейчас они больше не станут рисковать.
– Интересно, кто это «они»?
– Если бы знать.
Я и в самом деле не знал. Хотя кое-какие новые подозрения начали уже складываться.
Но ведь обещано в суре «Совет», айяте сорок четвертом: «Ты увидишь, как их приведут туда поникшими от унижения, они будут смотреть, прикрывая взор».
Знать бы только – куда?
Глава седьмая
1
Как я и предполагал, больше нас в пути не тревожили, хотя наверняка мы не избежали наблюдения; да я и не старался скрыться, сейчас в этом не было бы никакого смысла. По этой же причине я оставил машину рядом с подъездом, втеревшись в узенькое пространство между пожилым «мерседесом» и cеребристым «ЗИЛ-эмиром», на котором, казалось, и лак еще не успел просохнуть. И Наталья, и я еще не пришли как следует в себя; тем не менее я не забыл на всякий случай осведомиться, какие машины стояли поблизости (марка, номер, особые приметы), и включить всю страховку, какая только была в моем распоряжении. Я испытывал такое ощущение, словно кто-то всерьез вознамерился помешать мне в работе; а если мое новое предположение, недавно возникшее, и уже не затрагивавшее Седова, в какой-то степени соответствовало действительности, то это было бы и вовсе глупо, но, отлично понимая это, я сейчас никак не мог помешать моим оппонентам добиваться того, что они поставили своей целью, я мог только уйти в глухую защиту, которая прикрывала бы теперь уже не только меня одного, но и Наташу, безо всякой вины виноватую. Если бы я мог представить себе, как будет поворачиваться дело, то, конечно же, не стал втягивать ее в эту игру. Все мы умны ретроспективно, да что толку. Во всяком случае, сейчас следовало каждый следующий шаг делать с наибольшей возможной осторожностью.
Я окончательно убедился в этом, когда, попросив Наташу держаться за моей спиной, знакомился с состоянием двери и ее страховки прежде, чем вложить ключ в замок и повернуть. Оказалось, что предосторожность не была излишней: тем, кто упорно стремился посетить Наташино жилье в наше отсутствие, почти совсем уже удалось справиться с подстраховкой; не хватило самой малости, чтобы отключить ее, а значит, в следующий раз это окажется им по силам. Похоже на то, что в обозримом будущем квартирка эта не сможет играть роль убежища, так что нужно найти другую крышу для нас обоих – и другое местечко, где можно будет сохранить материалы: уже полученные, и те, которые возникнут в дальнейшем.
Дела…
Впрочем, журналистика никогда не была делом безопасным, и всякий, у кого может возникнуть неразумное намерение посвятить себя этому ремеслу, должен прежде всего затвердить эту истину.
Плавно, на волосок перемещая ползунки настройки на карманном пульте, я привел страховку в нормальное состояние и только после этого отпер дверь. Внутри все было, похоже, в порядке; ну а на самом деле? Наивно думать, что в помещение можно проникнуть только через дверь, выходящую на лестничную клетку; на что же тогда балкон, окна, вентиляция? Пришлось потратить время на осмотр того и другого. Воистину, чем только не приходится заниматься репортеру в свободное время!
- Срубить крест[журнальный вариант] - Владимир Фирсов - Социально-психологическая
- Дорога в сто парсеков - Советская Фантастика - Социально-психологическая
- Тело угрозы - Владимир Михайлов - Социально-психологическая
- КРИСТАЛЛ ЖЕЛАНИЙ - Алексис Алкастэн - Русская классическая проза / Социально-психологическая
- Клан Идиотов - Валерий Быков - Социально-психологическая
- Назад в юность - Александр Сапаров - Социально-психологическая
- Кто платит за переправу? - Танассис Вембос - Социально-психологическая
- ПереКРЕСТок одиночества 4: Часть вторая - Руслан Алексеевич Михайлов - Детективная фантастика / Социально-психологическая / Разная фантастика
- Разрушительная сила - Харлан Эллисон - Социально-психологическая
- Страна мечты - Ричард Маккенна - Социально-психологическая