этой женщины и не утратил к госпоже Болер интереса, истоки которого я до сих пор так и не смогла расшифровать.
Ох, как меня бесило это, вы себе даже не представляете.
Да чтоб эта “нея” исчезла отсюда куда-нибудь, честное слово, пока я самолично ее не прибила!
Но я отвлеклась...
Мы с Грегором были едины во мнении, что пойдем напролом. Точнее, он это решил, а я согласилась, так как без вопросов отдала бразды правления сильнейшему в нашей небольшой группе.
А Энрику вообще никто ни о чем не спрашивал, потому что она предпочла просто молчать, ничем нам не помогая, но, что важнее, никак не мешая.
Все равно терять нам особо нечего. Либо сгинем тут от голода и жажды, либо попытаемся выяснить, что вообще происходит сейчас на корабле наших похитителей, и поищем путь к освобождению.
Я упорно лелеяла надежду, что все моргианцы дружно сдохли от принесенной нами на пиратский крейсер лихорадки. Грегор, которому верданская зараза, похоже, была совершенно нестрашна, моих надежд не особо разделял, хотя искренне улыбнулся после того, как я на кривом икеланском поделилась с ними своими предположениями и чаяниями.
Наверное, именно тогда, впервые увидев, как уголки сурово поджатых губ тирианца приподнялись, смягчив черты его лица, а возле его выразительных ярко-голубых глаз собрались морщинки, я и ощутила, что...
Что, кажется, этот мужчина начинает по-настоящему привлекать меня в более... личном смысле, и взять под контроль эту свою спонтанно и не вовремя возникшую симпатию я не в состоянии.
Вот так бывает.
Раз, и... все...
И плевать на языковой барьер, на его внешность и раны, расу и то, что мы по-прежнему остаемся незнакомцами родом из разных галактик, в экстремальных условиях оказавшимися рядом и мало что знающими друг о друге.
Плевать на то, что в текущей ситуации подобным мыслям вообще не должно быть место, а сам Грегор, кажется, совершенно равнодушен к моей персоне.
Начхать даже на то, что я, по его словам, в отличие от Энрики не “женщина Тирии”, что бы это, бездна его задери, не значило.
Просто...
Но это в любом случае только моя проблема, на которой сейчас не стоит заострять внимание.
Да и вообще, может, это у меня от стресса что-то где-то помутилось, поэтому и лезут в голову всякие глупости.
Грегор двинулся к двери, примеряясь к тому, как будет ее ломать, потому что панель управления, которую тоже теоретически можно бы было замкнуть, оказалась расположена с той стороны отсека.
Не добраться.
Придется уповать исключительно на грубую мужскую силу.
— Поднимайся! — скомандовала я госпоже Болер. — Или хочешь остаться здесь?
Я старалась говорить с Энрикой мягко, как могла ввиду резко возникшего к ней неприятия. Грегор спросил меня до этого, почему я так грубо и резко обращаюсь с “неей”, чем вызвал очередную порцию плохо скрываемого раздражения.
Я не стала ничего ему объяснить, потому что пока не видела в этом особого смысла.
Во-первых, история нашего взаимодействия с блондинкой слишком давняя и сложная, к тому же очень личная. А во-вторых, почему я вообще должна за что-то перед ним оправдываться?
Он что, сам не замечает, что Рика из себя представляет? Или то, что она смазливая и какая-то там особенная по тирианским меркам, сразу сводит на "нет" все прочие огрехи ее поведения?
Да разуй глаза, наконец!
Ох, как я зла...
Энрика затравленно зыркнула на меня, перевела взгляд на широкую спину тирианца, а затем наконец-то неуверенно встала и сделала несколько шагов в мою сторону.
— Слушаемся его, — кивнула я на мужчину. — Будем пробираться с боем. Главное для нас — попасть в транспортный шлюз судна и найти там сначала шаттл тирианца, а потом челнок, который пираты стыковали к нашему фрегату. Думаю, Грегор быстро кого-нибудь вырубит и достанет оружие. Но он пообещал, что отбиваться или стрелять нам не придется, он все сделает сам.
— Ты ему веришь? — прошипела Рика.
— Верю, — уверенно произнесла я.
Собственно, а что в текущей ситуации еще оставалось делать?
Только вверить свои жизни в руки того, кто объективно опытнее в таких вещах.
***
Если бы я не увидела все воочию, никогда бы не поверила, что такое вообще физически возможно. Грегор на наших глазах просто уперся руками в створки, поднажал и раскрыл их в разные стороны, приложив такую силу, на которую любой представитель нашей галактики в принципе неспособен даже близко.
Мы с Рикой натурально раскрыли рты, наблюдая, как двери тюремного отсека искрят и скрипят под ладонями тирианца. Проем становился все больше и больше, открывая нашим взорам часть полутемного коридора, знаменующий начало пути к вожделенной свободе из заточения.
— Вперед, — прогудел мужчина, придерживая створки так, чтобы мы легко могли прошмыгнуть в открывшуюся щель.
Я схватила Энрику и протолкнула вперед, а затем вылезла сама, оборачиваясь и видя, как тирианец с трудом протиснулся следом за нами. Двери тут же с шумом начали закрываться, то есть Грегор даже умудрился не до конца повредить их механизм.
Мы выдвинулись туда, где иллюминация горела более ярко.
Нам навстречу никто не бежал, и ни один пират не пытался как-либо нам помешать, хотя их системы безопасности должны были давно сообщить моргианцам, что кто-то сначала замкнул сковывающие Грегора дуги, а затем вскрыл входное устройство нашего отсека.
Окружающее нас пространство казалось тихим и пустым, а тишина вокруг стояла такая неестественная, что становилось откровенно не по себе.
Это еще больше убедило меня в том, что экипажу крейсера в данный момент точно не до сбежавших пленников. У них, похоже, возникли какие-то куда более серьёзные проблемы.
Грегор неожиданно остановился, замер и снова приложил руку к своему виску, словно прислушиваясь к чему-то внутри себя.
— Туда, — сообщил он мне через плечо и свернул в правый боковой коридор.
Затем прошел еще пару шагов, снова остановился и наклонился к чему-то, лежащему на полу.
Я зашла сбоку от мужчины, опустила взгляд и отпрянула, увидев высокую черную фигуру, верхняя часть которой находилась в коридоре, а нижняя - в одном из открытых отсеков, зажатая дверями.
Грегор стянул с моргианца капюшон, обнажая некрасивое лицо с синюшной кожей, загнутым носом-клювом и непропорционально огромным ртом с подтеками крови вокруг него, а затем развернулся в мою сторону.
— Он...мертв? — уточнила я глухо на икеланском.
Грегор кивнул, забирая у пирата прикрепленную к поясу лучевую пушку, которую назвал словом "мазер".
— То есть это все же может быть лихорадка, —
