Разлом. Не разрушать. А внедряться. И направить их к своей гибели…
………..
Восточный Разлом это была огромная трещина в теле горного массива, зияющая как рана, которую сама земля предпочла забыть. Стены в этом месте были чёрными, гладкими, из редкой породы огне-мрамора. А глубоко внутри, под искривлённым сводом древнего храма, затаилась секта поклонников Судьи.
Здесь не было огней. Только пульсирующие кристаллы, вмонтированные в потолок и пол – кровь прошлого, впитавшая древние ритуалы. Именно сюда, на глубину тринадцати этажей, спустился "никому не известный одарённый скиталец", именующий себя Юй Се. Молчаливый, с опущенным взглядом, одетый в пыльную одежду из плотной шерсти, с бинтами на шее – словно от старых ожогов.
Это и был Андрей. Полностью изменивший походку, дыхание, энергетический ритм. Ядро Доу Хуана, было намеренно им подавлено до уровня младшего Доу Ши, а ритм сердца – искажён через проклятую нить из крови мёртвого культиватора, даже запах тела был намеренно пропитан отвлекающими эссенциями из набора Цзяолин.
Снаружи, при входе в старый храм стояли трое стражей, и все, как минимум, уровня Доу Дже. Слабые. Но с хорошо натренированными чувствами к духовной подписи.
Попав в это место, Андрей не стал к ним сразу приближаться. А решил сначала осмотреться. Для этого он сел на землю шагах в двадцати от ворот храма, опустил голову и просто ждал. И через несколько минут один из них подошёл.
– Имя. Цель. Раны. – произнёс тот, словно механический автомат, действующий по заложенному в него алгоритму.
Андрей медленно поднял взгляд. В его зрачках плыло тусклое отражение свечи, которую он наложил поверх собственной ауры. Он заговорил хрипло:
– Юй Се… Плод без клана…
– Что ты несёшь в себе?
– Печать. Сновидение. Жертву.
– Кем доказано?
– Глазом. Он посмотрел на меня в пустоте.
При этих словах фанатик-страж просто замер на месте. И лишь затем коротко кивнул.
– Иди внутрь… Ни о чём не спрашивать. Лучше вообще молчать. Смотреть только вниз.
Медленно поднявшись, Андрей прошёл внутрь. В ложь, созданную с точностью до нервного тика фанатиков. И каждый его шаг был выверен, как в игре с бритвой.
А в это самое время, высоко над разломом, практически в слиянии тумана и духовной завесы, медленно парнила Цзяолин. В обличье небесной драконьей формы, такая же величественная, но… Бело-голубая, почти прозрачная, как облако перед дождём. Она затаилась среди снежных вихрей, сплетённых с воздушными потоками, и с помощью ритуального кольца, подаренного Андреем, смогла связать себя с его аурой, даже когда он подавлял её.
Но она не вмешивалась в то, что происходит в храме. Она наблюдала. Молча… Напряжённо… Словно она не была его спутницей. А именно тенью. Иногда она ловила всплески скрытых эмоций Андрея, которые даже он не успевал погасить. Отвращение… Гнев… Холодный расчёт… И один, особенно острый – страх потерять контроль…
Ведь сейчас он сам влезал в болото, где грань между притворством и истиной стирается. И этот факт мог сыграть не в его пользу…
……….
Внутри храма Андрей поселился с остальными "низшими" – новыми адептами, которым только предстояло пройти "чистку". Комнаты для них представляли из себя обычные кельи. Этакие каменные ячейки без дверей. Одна масляная лампа. Один коврик. Один сосуд с водой. И каждый вечер, под гул барабанов, адепты строем шли в нижние залы – молиться на искажённое изображение Пэкхо, высеченное из металла, и петь строки:
“О, Глаз Судьи, смотри!
Раздели нас на кровь и пепел!
Возврати нам путь, по которому ступает нога справедливости!”
Андрей пел вместе с ними. Сдерживал дрожь в голосе. Наблюдал, слушал, фиксировал. Он запоминал, кто дергается при слове "жертва". Кто слишком часто отводит глаза от жрецов. Кто подсознательно поправляет пояс, за которым может быть спрятана контрабандой пронесённый в этом место амулет связи. Сейчас он формировал сеть наблюдений, чтобы как следует просчитать внутреннюю структуру лагеря. И его целью был "Зовущий Хуань Гэ", один из трёх командующих центров фанатиков.
Для полноценной маскировки своего уровня ядра Андрей тщательно поддерживал тело – утомлённым, немного дрожащим, с ранеными венами на запястьях… дыхание – хаотичным, будто страдал от нестабильного ядра… А само ядро – закованным в искусственную "запечатывающую решётку", сотканную из связки шести одноразовых рун с автоперезагрузкой…
Каждую ночь он сам обновлял структуру, используя чернильные микросимволы Джи-Лунь, внедрённые прямо под кожу на грудине. И если кто-то попытался бы просканировать его, то увидел бы усталого, больного Доу Ши первой звезды, с трещинами в ядре.
Но Цзяолин видела больше. Каждую ночь, пока он спал, она оставляла один чешуйчатый лепесток в углу комнаты – невидимый, но связанный с ней. Так она "слышала" его сны. И иногда… Иногда ей казалось, что Андрей слишком легко входит в роль. Что он слишком глубоко проникает в сети, и слишком хладнокровен в просчётах смертей.
“Сколько ещё ты сможешь удерживать свою маску… до того, как начнёшь жить ею?” – Думала она, склонившись над каменным шпилем на вершине разлома. Она понимала, что он строит ловушку, чтобы поймать самого Хуань Гэ. Но она видела и другое. Андрей стал частью системы. Он научился дышать, как они. Слушать, как они. Смотреть, как они. И однажды ей придётся решить – вернётся ли он обратно…
На девятый день пребывания Андрея под именем "Юй Се" в фанатическом логове. Внутренние ритуалы сменились жёсткой проверкой. Слабых отбирали для жертвоприношений, "помешанных" – в бойню. А тех, кто хоть как-то проявлял инициативу, внимание или отличался в построении ритуальных мантр – поднимали в следующую ступень круга.
Но Андрей, всё это время притворявшийся подавленным, обугленным, но верующим, начал планомерно оставлять улики. Намёки… Следы… Осторожные символы…
И однажды, поздним вечером он, как обычно, сидел в ячейке, прикидываясь молчащим. У других фанатиков из числа новобранцев начинался ритуал погружения – обряд, в котором с помощью подношения крови и шёпота повторяли имя Судьи триста тридцать три раза подряд, пока не проявится "знак". Большинство просто выматывались и падали в изнеможении.
Андрей же поступил немного иначе. Он прервал ритуал на триста тридцать первом повторении. Встал. Подошёл к стене. И соскоблил со своего запястья кровь – не настоящую, а искусственно созданную субстанцию из чешуи Джи-Лунь, в которую он заранее вплёл искажённый символ глаза Пэкхо.
Затем он провёл ею по камню, но так, чтобы форму можно было распознать только при взгляде со стороны через магическое зрение.
– Ты увидишь то, что можешь вынести. – Еле слышно прошептал он. Это была ловушка-вызов. Символ выглядел как реакция камеры на настоящего избранного, тот самый редчайший "знак", который в
