у меня был выбор – вернуться в Москву. Это мои неправильные решения.
Я ждала, что он скажет. Тетрадь закинута в комод – она мне больше не понадобится. Стивен молчал, повернув голову в сторону. Любуясь его профилем, я пыталась не замечать, как напряжены его губы, как трудно ему осознать услышанное: образ девочки с концерта окончательно растворился, и я ничуть не удивлюсь, если Рэтбоун встанет и уйдет.
Он действительно поднялся с кресла, но не ушел, а направился ко мне. Стивен протянул руку, и, когда я неуверенно подала свою, он повел меня к дивану. Коснулся моей щеки, убирая с нее локон волос. Вдруг улыбнулся.
– «Подними голову, малышка, ты не одна. Я с тобой, рядом. Мы победим любого монстра, любое зло».
Он… поет? Хриплый голос дрожал:
– «У тебя будет повод идти со мной дальше. Впереди столько прекрасного» [28].
Он замолчал, а я снова заплакала. Но эти слезы лечили меня. Спел… Лучше всяких слов. Музыка – слог его сердца.
Подавшись вперед, я уткнулась лбом в плечо Стивена и прошептала:
– Я верю тебе.
Глава 21
Ты говоришь, что чувствуешь холод
в это время года,
Словно что-то разбивается,
Ты говоришь, что не можешь больше
ничего соединить,
Мне следует присмотреть за твоим сердцем.
© Poets of the Fall, «Change»
СТИВЕН
Когда я закончил пересказ, Джерад не изменился в лице, будто посмотрел новости по CNN [29]. Мы сидели в репетиционной, пили кофе из автомата и разговаривали о судьбе Аристель.
– Любопытно… – Джер почесал бритый подбородок. – Значит, она за пару месяцев растратила твои деньги, познакомилась с бандитом Карлосом, который обманом заставил ее работать в борделе, а спас ее ценой своей жизни наркоман по имени Майк?
Я кивнул.
– Этот Майк, – продолжил собеседник, – дал ей адрес какого-то Джеймса. И Джеймс устроил ее танцевать стриптиз… – Джерад помолчал. – Она трахалась с этим Майком? – поинтересовался Андерсон и отпил из пластикового стаканчика. – Фу, кофе на вкус как земля.
Я поперхнулся. Серьезно? Из всей истории… из всего этого ужаса… Ему интересно, спала ли Ари с Майком?!
– Он ей нравился, – пояснил Джерад, будто не понимал, отчего я дышу, словно после марафона.
– Ари сказала: «нет».
– Если бы его не застрелили, – не унимался друг, – она была бы с ним? Теоретически?
Я поставил стакан на стол, и кофе пролился мне на пальцы, ошпарив.
– Ч-ч-черт побери. – Потряс ладонью.
Джерад наблюдал за моей нервозностью с пытливым интересом. Я рассказал ему о дневнике Ари в надежде на понимание или хотя бы молчаливое сочувствие, а он провел очередной психоанализ. Джер копался в душах людей, разбирал на винтики, будто перед ним радиоприемники. Его интерес к мерзким подробностям едва ли удивил. Но злость желчью поднялась к горлу. Я знал: ответь наркоман взаимностью, Ари была бы с ним. И не вернулась ко мне.
– К чему ты клонишь, Джерад?
– Ни к чему, – быстро ответил он, закинув ноги на стол. – Это хорошо, что она тебя любит. Очень хорошо… Кстати, Марти определился с городом для съемок клипа. Поедем в Северную Дакоту. Ненавижу, мать его, холод. И захолустье.
– Ты из деревни, – напомнил я.
– Из Англии, янки, это другое.
Джерад пустился в долгий рассказ, как ему не нравится идея быть «деревенским кантри-придурком в дерьмовую погоду». Я не слушал, погрузившись в мысли. Через пару недель Grape Dreams уедут из Лос-Анджелеса, и я не представлял, как сказать об этом Ари.
– Хм. Она повторяет его имя во сне, это что-то да значит…
– Кто? Чье? – Я поднял голову. Джерад широко улыбался: надеюсь, его впалые щеки треснут. Он про Ари и Майка, разумеется! – Провоцируешь? – Я поднял с пола гитару.
– Проверяю, насколько сильны твои чувства.
Я усмехнулся и положил музыкальный инструмент на колени.
– Меня трясет от ревности, когда я думаю, что Ари полюбила кого-то, кроме меня. Доволен?
Джерад стиснул мое плечо.
– Друг, я за тебя беспокоюсь.
– Пф…
– Не хочу, чтобы ты опять страдал. Эта девчонка любому голову вскружит. – Андерсон в два глотка допил кофе. – Ее огромные глаза…
– Майк мертв. И ничего не испытывал к Ари.
– Верно. – Джерад помолчал. – Ты говоришь о его чувствах. Уверен ли ты в Ари так же, как в мертвом наркомане?
– Уверен, – огрызнулся я и ударил по струнам.
Находиться в обществе Джерада Андерсона сегодня – извращенная пытка. Казалось, он изменился, но, похоже, я ошибся. До крови разбив пальцы о гитарные струны, я терпел насмешливые взгляды Джерада около получаса. В итоге понял: если не уйду, он получит в морду. Был уверен, что давно привык к непростому характеру лучшего друга, но Джер сомневался в Аристель. Она любила меня – вот в чем я уверен. Чтобы не довести дело до драки, пришлось сочинить неправдоподобный предлог и уйти.
Видел бы он ее полные слез глаза, или как Ари дрожала, когда читала дневник… Доверила сокровенное. Я до конца не понимал, зачем рассказал ее историю. Должен был с кем-то поделиться, иначе бы рехнулся.
Я ехал домой. К ней. Поступками вымаливать прощение и надеяться, что Джерад не проболтается о том, что узнал.
АРИ
Стивен уехал рано утром, а я валялась в постели. Выходной. Спокойствие. Любовь. В объятиях Стивена я вновь красивая и нужная, чувствовала страсть и безопасность. Не верила, что когда-нибудь испытаю это снова. После других мужчин я долго стояла под горячим душем.
Вдогонку бы рассказать о причинах побега из дома, но я не смогла. Настолько глубоко похоронила внутри, что на могиле уже выросли деревья.
– Сон твой прерву и песню спою! – На кровать приземлился Стивен.
Я спряталась от него за подушкой.
– Ты рано!
– Вставай. – Он подлез под одеяло.
Я взвизгнула, когда он ущипнул меня за бок. Села. Надула губы. Он улыбался, и злиться больше не получалось. Я протянула ладонь, убрала волосы с его лба – непослушные, кудрявятся. Засмотрелась на длинные ресницы. А Стив притянул меня к себе и поцеловал. Расстегнул пару пуговиц на моей пижаме и довольно присвистнул. Он хотел меня, несмотря на то, что узнал, и это возбуждало. Я застонала, когда его губы спустились по моей шее. Не останавливайся, Стив…
Его карман завибрировал, а следом заиграла песня Ramones.
Я недовольно покосилась на его джинсы. Стивен выругался, достал мобильный. Посмотрел на экран, выругался снова, показал жестом, что скоро вернется, и вышел за дверь, прикрыв ее.
Я
