потом договорим… – встал он с пола и поковылял в другую комнату.
– Эй, ты куда это собрался, старикан?! – воскликнул Марко.
– Оставь его, – приструнил я паренька. – Лучше поставьте кипятиться воду. Тут полно мебели, можно развести костерок. Мне нужно сварить целебные настои. Иначе, с такой ногой ещё не скоро продолжиться наше путешествие.
Из-за кровопотери, сил у меня стало многим меньше. Пока Марко занимался ломанием старых парт и стульев, я перевернулся на бок и решил прикорнуть. Перед тем, как оторваться от реальности, я почувствовал, как Этна укрывает меня шкурой, найденной в одном из домов Серпина…
***
Почти всё утро мы с Рутой нежились в постели, пока Ольгерд из-за двери не попросил его покормить. Поцеловав меня в губы, Рута оделась и пошла на кухню. Полежав ещё не много, а принялся читать молитвы. Обычно, у меня не было на них времени, но сейчас – это было единственное моё утешение и надежда.
«Я поступил неправильно, Господь. Но у меня семья, без меня они не протянут. Пожалуйста, избави меня от напасти. Я больше не хочу убивать… Никогда не хотел! Но выбора не оставалось».
Пообщавшись с О, я накинул рубашку и вышел из спальни, чтобы свериться с рабочей книжкой. Лучше всего отвлечься от проблем помогала работа. Несколько человек забронировали мой визит на обед и вечер.
Нежданно-негаданно, в дверь позвонили. «Отец Руты? – подумал я. – Я вроде никого из клиентов к себе не приглашал».
Но лучше бы это был отец Руты… Потому что на пороге квартиры стоял коронер. Мне захотелось провалиться под землю. Организм отреагировал на стресс моментально: в глазах стало темно, живот скрутило. В нём словно образовалась сквозная дыра. Ладони вспотели, кожа на голове загорелась, волосы намокли.
«Динь-дон!» – раздалось повторно.
– Кто там? – показалась из кухни Рута.
– Коронер, – сглотнув, ответил я, и девушка выронила тарелку, которую натирала мокрой тряпкой. Фарфоровый диск звонко разлетелся по коридору.
– За тобой? – прошептала она.
– Не знаю… Но он один. Может, ему что-то надо, – ответил я. – Помолись за меня.
«Динь-дон!» – раздалось в третий раз, и я открыл дверь.
– Доброе утро. Господин Радский, верно? – произнёс полицмейстер.
– Да, – стараясь не дрожать, мой голос значительно просел, так, что его было почти не слышно. К горлу подступил ком. – Вам что-то нужно, господин коронер? – спросил я его.
– Ночью была сильная метель, а какой-то идиот не повесил на место трубку телеграфа в вашем районе. Она вся забита снегом, и я не могу им воспользоваться, но люди из соседнего дома сообщили мне, дескать, у вас дома установлен рабочий телеграф, – ответил усатый полицмейстер, снимая вытянутую каску.
– А… – с моих плеч будто гора упала. – Конечно, можете позвонить с него!
– Благодарю, мистер Радский, – кивнул коронер и прошёл внутрь.
– Могу я предложить вам чаю, господин полицмейстер? – нервно хихикнув, спросила Рута.
– Боюсь, у меня нет времени, – мотнул головой блюститель порядка, набирая нужные цифры.
Ответы коронера были краткими. Понять что-то из его речи было сложно, пока он, в конце концов, не заикнулся о телах, найденных неподалёку от третьего дома по улице Уэстспрингс. «Там, где на нас с Рутой напали грабители!» – меня вновь бросило в пот.
В конце разговора, коронер попросил карету подъехать к местонахождению тел и поблагодарил нас.
– Выглядите неважно, мистер Радский, – подметил он, надевая шлем и собираясь уже уходить. – Что-то прячете?
– Я?! Да нет… просто болею, и вообще…
– Ха-ха! Не переживайте, я пошутил. Хотя… – задумался полицмейстер. – А сколько вам лет?
– Восемнадцать, сэр, – сглотнул я.
– Вы были в комиссариате? – спросил он, поправляя ремень на подбородке.
– Да, но тогда я болел пневмонией. Комиссар сказал, чтобы я лечился, иначе вся рота сляжет с горячкой, – придумал первое, что пришло в голову.
– Полагаю, лечение ещё идёт, – хмыкнул коронер, и покинул квартиру.
– Пронесло… – вздохнул я.
– Нам нужно переехать, – произнесла Рута. – Желательно, без огласки.
– Почему? – спросил вдруг, Ольгерд. – Ты что-то натворил, братик?
Я стиснул веки, желая провалиться под землю.
– Давай поговорим об этом как-нибудь в другой раз, Олли, – на большее мне просто не хватило смекалки.
Остаток дня я провёл, как на иголках. «По крайней мере, он ни в чём меня не подозревает. Максимум, в отклонении от воинской службы».
Приняв в обед женщину с больными персями и хромого старика вечером, я как-то успокоился и старался не предавать значения собственной панике.
Очень зря. Ведь на следующий день, к нам снова пришёл коронер. Не один, с двумя коллегами и мужчиной, которого я уже видел на рынке. Это был торговец ножами.
– Мистер Радский, вам предъявляются обвинения в четырёх убийствах, – с порога заявил коронер, предъявляя ордер на арест.
Сердце ушло в
