сердечнике пули составляла всего пять с половиной миллиметров, а толщина и вовсе была не больше двух. При выстреле с расстояния в десять майнов такая игла с легкостью пробивала стандартную найниитовую пластину толщиной в половину райна, но резко замедлялась в пластине толщиной уже в полтора райна и становилась полностью бесполезной при наращивании защиты до двух райнов и выше.
Да, на Найаре пока не существовало запатентованных чипов, способных создать для такой пули значимое препятствие. Но у нас с Эммой эта возможность имелась. Плюс, как я уже знал, для защиты можно было использовать и обычный найт. Причем его эффективность превышала все мыслимые и немыслимые пределы, ибо найт был способен сдержать подобную пулю даже на очень близком расстоянии. Правда, не в том виде, в каком он существовал в природе, а в составе специальным образом структурированных костей. Ну или же в виде пока еще несуществующего… по крайней мере, я думаю, что он еще не существует, раз в файлах Расхэ об этом не было ни слова… щита.
То есть, в принципе, противостоять пуле все-таки было можно. Если, конечно, найта в твоих костях до фига и больше, если сверху есть дополнительный слой брони из найниита, а самого тебя не прикрутили к полу, не обездвижили и не пытаются расстрелять в упор сразу из нескольких стволов.
Конечно, если бы тан Альнбар успел запатентовать и внедрить технологию воспроизводства найниита из перегоревшего найта… если бы он успел закончить работу над созданием найниитовых чипов со способностью создавать управляющее поле хотя бы вдвое большей мощности, чем сейчас… если бы он доработал проект по созданию «найниитового» спецназа, то стоимость самой винтовки и особенно боекомплекта можно было уменьшить в несколько раз, а эффективность ее применения, наоборот, существенно возросла бы.
Но пока это была неимоверно дорогая, тяжелая, шумная, неудобная, узко специализированная и к тому же имеющая немало недостатков вещь, пользоваться которой я, скорее всего, не буду. Да и защита от нее у меня имелась, так что, за исключением одного-единственного случая, о котором я только что упомянул, большой опасности она для меня не представляла. Да и то, надо будет очень постараться, чтобы подойти ко мне с такой хреновиной на расстояние ближе чем десять майнов, да еще и отключить Эмму, которая даже в случае, если я потеряю сознание, все равно сумеет сохранить контроль и над моим телом, и над нашим общим найниитом.
Правда, несмотря на выявленные недостатки, последний оставшийся образец оружия я все-таки решил не продавать, а тщательно смазал, законсервировал, убрал в специальный короб и оставил лежать до лучших времен.
Ведь кто знает? Вдруг она когда-нибудь понадобится? И вдруг мне однажды все-таки удастся ее доработать, чтобы довести многообещающий, но пока еще откровенно сырой проект «Росхо» до логического завершения?
* * *
На фоне всех этих событий примерно к середине дэбра[6] у Тэри наконец-то случились первые подвижки с даром. По крайней мере мы заметили, что наш низкорослый друг сначала начал показывать заметно лучшие результаты по магии воздуха, а потом, буквально через несколько дней, так же неожиданно сдулся.
При этом у Дэрса появились несвойственные ему раньше перепады настроения. Он стал неохотно соглашаться на дополнительные занятия. С каждым разом его все сложнее было заставить в шан-рэ или в сан-рэ выбраться на улицу, где по утрам уже начинало явственно подмораживать. И вообще, создавалось впечатление, что наш вечно активный, пронырливый, невероятно увлекающийся друг внезапно передумал становиться сильнее. И вместо того, чтобы налечь на учебу, напротив, подозрительно скис, да еще и, как гусеница, пытался окуклиться в нашей с ним комнате, стараясь лишний раз никуда не выходить.
— Хороший знак, — шепнул мне как-то Нолэн, когда мы в очередной раз вытолкали приятеля на тренировку и передали его в цепкие руки нашей огненной королевы. — Он пытается стабилизироваться. Значит, дар мы ему простимулировали. Так что надо продолжать.
Да, я тоже помню, как именно получал второй уровень. И как инстинктивно пытался стабилизировать себя, пока мастер Даэ силой не выпнул меня развиваться дальше.
У Тэри, правда, впереди была третья ступень, а не вторая, но реагировал он на ее появление так же, как когда-то и я. Впрочем, все мы разные и реакции на усиление дара у нас тоже разные. Поэтому нет ничего удивительного в том, что у Тэри они именно такие, хотя меня в свое время уверяли, что чем дальше, тем легче переносится усиление дара.
Тем не менее я все же счел своим долгом добежать до лэна Дунтэ и предупредить штатного целителя академии, что, возможно, в ближайшие несколько дней нам может потребоваться его помощь.
Пожилой маг, к счастью, был не только умным, но и очень отзывчивым человеком, поэтому дал мне свой личный номер и сказал, что при необходимости подъедет в любое время, даже в выходные, а в самом крайнем случае велел обращаться напрямую к лэну Кайре Остэну, который в целительстве тоже неплохо понимал.
Я после этого не поленился и сходил к куратору, поставив и его в известность о возможном усилении Тэри.
— Зачем вы его торопите? — неожиданно укорил меня куратор, когда я сообщил, что к чему. — У каждого дар усиливается в свое время. А его чрезмерная стимуляция может привести к обратному результату.
— У Тэри лето прошло впустую, — не согласился я. — Он почти не занимался на каникулах. Да и сам признался, что по всем параметрам довольно медленно прогрессирует.
— Ну вот и надо было дать ему время вместо того, чтобы тащить за уши к новому уровню, тем более зная, что он самородок, у которого дар в принципе не так хорошо развит, как у других.
Я, озадаченно нахмурившись, осторожно переспросил:
— Нам говорили, что для самородков это как раз нормально. И что при желании этот недостаток можно скомпенсировать усиленными тренировками.
— Не всегда. Порой, если слишком стараться, можно превратить свой дар в подобие загнанной лошади, которая от ваших понуканий настолько устала, что готова упасть и умереть, нежели сделать до финиша последний шаг.
— То есть вы считаете, что Тэри это может навредить?
— Если у него нет феноменальных способностей к восстановлению, как у вас, да, может, — не слишком обрадовал меня лэн Остэн. — Вы не целители. Вы не знаете, где у вашего друга проходит та самая грань, за которой случается выгорание. Да он и сам еще плохо в этом разбирается, поэтому — да, вы можете
