прямоугольное, да еще и увесистое «подстволье», в котором на первый взгляд не было никакого смысла. Плюс, чтобы сбалансировать оружие, создатели сконструировали такой же широкий и увесистый приклад, который при прицеливании тоже создавал определенные неудобства.
Сама винтовка, как ей и положено, относилась к нарезному оружию, но когда я раскурочил одну из них, то обнаружил внутри массу интересного и сначала ничего не понял. И только когда распилил найниитовым диском прилагавшийся к винтовке патрон… а всего их в магазине умещалось двадцать штук… вот тогда кое-что начало проясняться.
В частности, выяснилось, что патрон для «УН-200» тоже был не совсем стандартным. Нет, внешне все выглядело вполне типично: пуля, гильза, калибр… в пересчете, опять же, на земные мерки я бы сказал, что передо мной типичный патрон для СВД[4]. Однако материалы, использованные для его изготовления, как и состав детонирующей смеси сильно отличались от земных аналогов (разницу мне, как водится, объяснила Эмма). Но самые главные различия касались сердечника, который оказался не литым, как ему положено, а имел внутри узкую продолговатую полость, примерно на три четверти заполненную найтом.
Так вот, когда я беззастенчиво вскрыл «подстволье» и покопался во внутрянке, то оказалось, что в нем находилось достаточно громоздкое маготехническое устройство, способное генерировать найниитовое поле. Причем ширина генерируемого поля была достаточно небольшой, всего-то половина майна, а вот мощность оказалась настолько велика, что по прогнозам Эммы этого могло хватить, чтобы в считанные сэны перевести весь имеющийся в магазине найт в полноценный найниит.
Я, когда об этом услышал, торопливо порылся в памяти и пришел к выводу, что это совсем не то устройство, которое позволяло вводить в управляющее поле уже перегоревший найт. То есть передо мной лежала старая разработка Расхэ, способная работать только с чистым, вернее, с неиспользованным найтом.
По идее, при активации механизма… а включался он специальной кнопкой, расположенной аккурат под большим пальцем левой руки… найт в патронах автоматически превращался в найниит, который полностью заполнял собой созданную под него полость. При этом непосредственно после выстрела пуля вела себя как обычно, и в принципе никто не мешал использовать ее для убийства простого зверя или человека. А вот при встрече с найниитом, свойства которого я в свое время так долго пытался понять и принять, ее поведение радикально менялось.
Как выяснилось, наружная оболочка у такой пули была чрезвычайно мягкой, пластичной, поэтому при ударе о найниитовую пластину не просто деформировалась, а буквально сползала с сердечника, как плохо подогнанный напальчник. Одновременно с этим передняя часть сердечника тоже разрушалась, а из нее с огромной скоростью в препятствие ударялась найниитовая игла. При этом точечное воздействие на пластину оказывалось настолько сильным, что игла попросту прошивала найниитовый лист насквозь, заодно деформируя края образовавшегося отверстия. А затем по ним ударяла основная часть сердечника, и пластина попросту рвалась, как обычный лист бумаги, а порой еще и утрачивала управляющее поле, поэтому могла осыпаться на землю мелким черным песком.
Я, естественно, не утерпел и, немного попыхтев, растянул пространственный карман аж до десяти майнов в длину, чтобы иметь под рукой свое персональное, пусть и не очень большое, стрельбище.
Так вот, когда я провел полевые испытания и даже пожертвовал ради этого частью собственного найниита, то обнаружил, что в целом и общем моя теория верна и что на расстоянии в десять майнов найниитовая пластина толщиной в один райн[5] прошивалась из «УН-200» на раз-два. Более того, после удара пуля не только деформировалась, но и начинала вести себя как пуля со смещенным центром тяжести, поэтому повреждения могла нанести огромные. То есть винтовка была мощной, пробивной, с достаточно скромной отдачей и при этом чрезвычайно эффективной против магов с найниитовыми чипами.
Но, как и везде, имели значение детали.
В частности, чтобы начать стрельбу в надежде прибить киборга вроде меня, управляющее поле должно было сначала заработать и превратить найт в найниит, на что, естественно, требовалось время.
Второй важный момент — при смене магазина процесс, скорее всего, придется повторить. Хотя если боец при включенном поле будет иметь запас патронов, то при наличии достаточной ширины управляющего поля найт в них тоже активируется сразу, и тогда стрельбу прерывать не придется. А вот если патроны привезут откуда-то со стороны, то заминка неминуема, и это может стать для стрелка неприятным сюрпризом.
Конечно, проблему могли решить найниитовые чипы нового поколения, которые могли бы генерировать управляющее поле и вводить в него найт из сердечников пуль. Однако у этих устройств имелось серьезное ограничение как по ширине, так и по мощности генерируемого поля, а значит, и по количеству контролируемых частиц. Поэтому даже у суперсовременного чипа, скорее всего, не будет возможности активировать весь имеющийся у бойца найт разом, так что стрелок в любом случае будет зависеть от скорости генерации поля устройством, расположенным в «подстволье».
Еще один нюанс, который ограничивал применение этой винтовки — это ее скорострельность и дальность стрельбы.
Нет, в целом все было не так страшно. «УН-200» могла делать как одиночные выстрелы, так и стрелять короткими очередями, да и дальность стрельбы у нее оказалась приличной — при должном опыте стрелка и удачном стечении обстоятельств цель из такой винтовки можно было поразить на расстоянии в полтора-два дийрана.
Но вот беда — как только пуля улетала за пределы управляющего поля, найниит в ее сердечнике неумолимо начинал превращаться обратно в найт. В среднем на это требовалось несколько сэнов, то есть как минимум полтора дийрана пуля летела нормально, но потом становилась самой обычной, а с учетом наличия в сердечнике полости, где во время полета неизменно смещался успевший образоваться найт, еще и плохо управляемой.
В то же время, если по каким-то причинам такая пуля не попала в цель, не была использована во время боя или же выпадала из действия уже имеющегося поля, то найниит внутри нее тоже превращался в найт. Причем это был уже перегоревший найт. То есть непригодный к повторному использованию. И это автоматически означало крайне ограниченный боекомплект у стрелка, который в силу чрезвычайной дороговизны патронов придется скрупулезно рассчитывать перед каждой конкретной операцией.
Про шумность даже говорить не буду. Без глушителя (а в комплекте конкретно к двум моим образцам он почему-то не был поставлен, хотя я точно знал, что они есть) винтовку можно было использовать только в специальных наушниках.
Ну и наконец самое главное, что я узнал, пока последовательно разрушал свои же собственные найниитовые пластины, а Эмма их потом добросовестно восстанавливала, это то, что длина иглы в
