Смотрел «Лгуна»[133] в нашем театре. Нет, не таким я хотел бы видеть наш театр. Это забавно, но предельно легковесно, пустяково и даже ремесленно. Это даже не «Любовью не шутят»[134] (хотя и ученический спектакль, но спектакль содержательный и ароматный).

Спектакль сделан, пожалуй, даже умело, но это совсем не то, что должно быть сделано, даже на таком легковесном материале. А между тем его можно было бы заострить, углубить, не снимая легкости жанровой.

Два раза слушал Седьмую симфонию[135] Шостаковича.

Страшная, трагедийная симфония. Первая часть производит гнетущее впечатление от механики, так грандиозно подмеченной. Финал все же не говорит о победе…

Мне кажется, что симфония имеет одни ошибки с произведениями Довженко[136]; не учитывает возможностей восприятия зрителя-слушателя. Слишком много, слишком утомительно. Но тем не менее — это очень большой художник с огромным сердцем.

16/VIII

Много говорили с Козинцевым.

Предлагает играть Лира в реорганизующемся Театре киноактера. Настаивал. Убеждал, увлекал…

31/VIII

Ю.А. с Солодовниковым смотрели часть материала Котовского, говорят, что получается убедительно.

Над фильмом начал работать Прокофьев[137]. Принял мою песенку, найденную мною у одной бессарабки, и хочет ввести ее как основную тему фильма. Материал картины ему нравится. Кстати, похвалил и Кавалера.

13/IX

«ТРАКТИРЩИЦА»

Народ ходит. С удовольствием. Смеется.

Фронт страшен. Уже нет Новороссийска. Вот-вот Сталинград.

Да не может быть!

В печати появился «Фронт»[138] Корнейчука. Все озадачены. Переносят на жизнь. Думали, что есть плохие командиры, но о таких никто не думал. А очевидно, их много, и они занимают большие посты, раз печатается пьеса в центральной прессе. Это только с большой санкции может быть.

Перехожу в театр окончательно. В кино не пойду. Все равно. Надоело одно, не радует другое… Попробую еще раз.

По «Котовскому» идут последние съемки. Будто бы в монтаже картина получается.

Не думаю, что могло получиться что-либо такое, на что я рассчитывал, начиная съемки. Уж очень облегчен сценарий, уж очень замучен монтаж, впрочем, критерий мною тоже потерян.

11/X

Со 2/10 начались репетиции «Фронта» — репетирую Огнева. Трудная задача. Роль написана в намеке. Надо решить характер.

Репетирую и удивляюсь, изумляюсь… Чтобы в такое время заниматься самокритикой, надо обладать несокрушимой верой в победу. Какое радостное обстоятельство.

В театре 25/9 выпущена премьера «Русские люди»[139]. Это — Завадский. И уже похоже на то, что театр делал в лучшую пору своего существования.

На фронтах чуть стабилизировалось, хоть тревога не покидает. Международная обстановка смутна. К чему все это идет? Разгадать бы.

23/X

На фронтах без особых перемен… Бои страшные в районе Сталинграда и Моздока…

Репетирую Огнева… не в пример прочим моим работам — роль на ум нейдет… Да и не роль это, а наметка. Слишком много места предоставлено на домысел актеру. До сих пор еще точно не знаем, каким он должен быть, наш положительный герой… А уж пора бы писать не о негативных вещах, а говорить о положительном герое в полный голос.

28/X

Двадцать шестого картину увезли в Москву. Местное правительство картину хвалит. Картина получилась без нюансов, спазматическая, рваная и не достойная темы, без конца…

Хотя публике будет нравиться, я картиной недоволен.

Года работы это не стоит. А впрочем — что бы я сделал в Чимкенте?

1 После просмотра говорил с Траубергом и др. доказывал, что можно было бы доснять три опорных пункта к картине и картина имела бы хребет, это — начало, оно опять не снято. У других режиссеров получаются, а у нас нет.

2 — голую атаку.

3 — финал.

Все эти эпизоды должны быть облюбованы, обсосаны, детализированы. А не так, походя, как это имеет место в картине.

3/XI

За это время:

Был просмотр картины в 147-м полку[140]. Картина принималась хорошо, и ничего не изменилось оттого, что части были перепутаны. Но финал гробит все окончательно и оставляет зрителя в недоумении. Был бы настоящий финал, рваность картины сгладилась бы. После просмотра встретились у командира полка с командованием. Чудесные у нас люди! Так вплотную я встречался с военными, пожалуй, впервые и нахожу, что много потерял, что не встречался с ними до сих пор. А командир — просто прелесть, общительный, душевный, широкий, чудный. Радуюсь, что нашел его тогда, когда мне надо сделать Огнева. Он все говорил: «Орел! Орел!.. Я вас полюбил с того момента, как увидел вас в Богдане».

На днях получена телеграмма из Москвы о том, что картина принята. Принята на отлично. Но относительно оценки я слышал от жены режиссера.

Словом, при всех условиях, картина звучит в треть возможного. Может быть, сам виноват. Может, надо было идти на конфликт. Как трудно отдавать в чужие руки то, что тобою сделано. Снялся, а монтировать будет человек, которому не доверяешь и который явно слаб. На спектакле ты можешь сгладить прорыв, вымаранное как-то затушевать, а тут — техника.

4/XI

Репертком «ФРОНТА»

Спектакль прошел хорошо[141]. Ощущение такое, что пьеса людей «огорошивает». Думаю, что будет очень много недоуменных пауз после вопроса: «Ну, как?» Слабая драматургически, пьеса приковывает внимание своей остротой, постановкой вопроса, мыслью: «А не крамола ли де это?» Отвыкли так говорить.

При разговорах с командованием выясняются две линии. Одни, что постарше, генералы, говорят: «Я не позволю со мной разговаривать так, как разговаривает Огнев». А другие, что помоложе, утверждают, что при соответствующих обстоятельствах только так и можно.

Очевидно, на спектаклях будет много интересных высказываний и соображений.

Меня будто бы приняли очень хорошо, хотя и явно кое-где пережимал. Пытаюсь делать его человеком с высшим образованием и академическим — по специальности. Человеком, владеющим двумя-тремя языками, могущего представлять Советский Союз в любой стране. На любом приеме. Владеющим манерой, умеющим носить костюм, хорошо воспитанным, интеллектуальным, могущим говорить на любую тему устройства своего государства, искусства, литературы… Было бы хорошо, чтобы он владел настоящим литературным языком, но текст не дает этой возможности. Он опрятен, чист, коротко стрижен, гладко причесан. Внешне безукоризнен. Соблюдает субординацию. Уставные положения им выполняются как природные, а не стесняющие его оковы. Это естественно, а в силу того, что он знает, где и как себя вести, не будет нигде «солдафоном». Он естествен и прост, хотя нигде не живет вразвалку… О» военный. Безукоризненная выправка. Он умен. Точен. Душевен. Он талантлив. Он думающий человек и проч.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});

1 ... 60 61 62 63 64 65 66 67 68 ... 241

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Дневники - Николай Мордвинов бесплатно.

Похожие на Дневники - Николай Мордвинов книги

Театральная фантазия на тему… Мысли благие и зловредные - Марк Анатольевич Захаров - Биографии и Мемуары
Олег Борисов. Отзвучья земного - Алла Борисова - Биографии и Мемуары
Андрей Тарковский. Стихии кино - Роберт Бёрд - Биографии и Мемуары / Кино
Дневники св. Николая Японского. Том ΙI - Николай Японский - Биографии и Мемуары
На берегах утопий. Разговоры о театре - Алексей Бородин - Биографии и Мемуары
У стен недвижного Китая - Дмитрий Янчевецкий - Биографии и Мемуары
Дневники, 1915–1919 - Вирджиния Вулф - Биографии и Мемуары / Публицистика
Парабола моей жизни - Титта Руффо - Биографии и Мемуары
Те, с которыми я… Вячеслав Тихонов - Сергей Соловьев - Биографии и Мемуары
Дневники исследователя Африки - Давид Ливингстон - Биографии и Мемуары

Оставить комментарий