я уже говорил, работалось мне с ним несколько сложнее, чем с Володей, однако вещи у нас получались хорошие. Затем совместно разучили все записанные вещи.
Для этого альбома я также написал свой первый полноценный медляк – «Все, что было». Каким-то образом Валерий оказался в соавторах, но тогда меня это вообще не парило. И, таким образом, материал для альбома был готов. Мы решили записывать его на той же студии в МДМ, что и предыдущий, но, конечно, уже с учетом всех ошибок, которые были допущены. Игоря Замараева там уже тогда не было, с нами теперь работал Иван Евдокимов – на записи «Игры с огнем» он выступил в качестве второго звукорежиссера, а теперь стал основным режиссером и саунд-продюсером. Но в этот раз мы сотрудничали с ним более плотно, не отдавая все ему на откуп, и сами принимали активное участие в формировании звука. К тому же на этом альбоме Володя впервые использовал гитарный синтезатор, что тоже обогатило звучание. И в итоге звучание получилось, как мне кажется, гораздо лучше, а по материалу альбом «Кровь за кровь» – это, на мой взгляд, один из самых цельных альбомов «Арии», мне он очень нравится до сих пор.
Многие западные группы, например, приходят в студию и только там начинают писать песни. У нас же работа проходит по-другому – на момент начала студийной работы уже все готово, отрепетировано, у гитаристов даже уже имеются все соло (а они обычно придумываются в самый последний момент). У нас было мало времени на запись, и опять мы все сделали не более чем за месяц – начали в середине лета, а в сентябре, когда пошли концерты, наша запись была уже готова.
Я уже где-то рассказывал, что в начале осени нас пригласили на один из фестивалей на Урале, а когда мы туда приехали, то увидели, что инструментальных усилителей на сцене просто нет.
– А как же вы хотели, чтобы мы у вас играли? – поинтересовался я у организаторов.
– Ну, все обычно играют под фонограмму, – ответили мне, – вон у нас есть там два усилителя 50-ваттных, используйте их, если вам надо.
Гитаристы и я попробовали воткнуть туда инструменты, но никакого нормального звука не получилось. Стали соображать: ну, и что делать? Ехать домой? А у меня с собой случайно была кассета с новым альбомом. Решили: будем выступать под эту фонограмму, других вариантов все равно нет.
Выходим на сцену, Кипелов эмоционально объявляет:
– Добрый день, дорогие друзья! Давно не виделись с вами! Недавно мы записали новый альбом, который называется «Кровь за кровь»!
А я так громко на сцене, но не в микрофон добавляю:
– И сейчас мы вам его заведем!
Нажали «Play» и без остановки «сыграли» под эту фонограмму подряд все песни альбома, без каких-либо объявлений или пауз между ними, просто сплошняком. На сцене стояли какие-то клавиши, и во время звучания «Все, что было» мы подбегали и изображали, что играем на них.
Я не знаю, поняли ли зрители, что мы выступаем под фонограмму, но все остались довольны, и претензий в свой адрес мы не услышали. Но мы, конечно, были очень расстроены тем, что нам пришлось выступать таким образом. Вроде на дворе уже 1991 год, а тут такие условия…
Я знаю, что существует много мистических историй про гастрольное исполнение песен «Бесы» и «Антихрист», якобы все время что-то случалось, как только мы начинали их играть. Возможно, сейчас я многих разочарую, но на моей памяти ничего такого не было, и все эти истории, мягко говоря, сильно преувеличены. С «Антихристом» вообще не могу вспомнить ни одного подобного случая, а что касается «Бесов» – да, один раз во время их исполнения загорелась оркестровая яма в Горбушке, но там просто кто-то выпивал и курил, а потом бросил окурок. И во время этой песни начал валить дым, а мы сначала решили, что это сухой дым как сценический эффект. Потом стало понятно, что это пожар, и концерт прервали, а яму потушили. Забегая вперед, еще могу вспомнить, что позже, году в 2000-м, загорелась крыша над сценой на стадионе в Новороссийске, но было это на песне «Улица роз». Поэтому – нет, никакой мистики во время исполнения вышеназванных песен лично я не помню.
Общеизвестно, что 1991 год – это путч, и, конечно, на всех это произвело колоссальное впечатление. Мы в конце 80-х жили с ощущением, что в нашей стране происходят изменения к лучшему, она становится более открытой и свободной, более близкой к остальному миру. Мы-то, музыканты, прежде всего думали о музыке, нас радовало, что теперь мы можем слушать у себя в стране известные коллективы. На тот момент в Москве уже успели выступить Scorpions, Uriah Heep, Nazareth, Pink Floyd (и это я перечисляю только те группы, на чьих концертах побывал сам), и складывалось стойкое ощущение, что железный занавес наконец упал, и весь мир перестал смотреть на нас как на врагов. И вдруг в 1991 году включаю радио с утра, и нам объявляют, что Горбачев отстранен от своих обязанностей в связи с болезнью, по телевизору звучит «Лебединое озеро» – сразу стало понятно, что случилось что-то из ряда вон выходящее.
По мере появления новостей о происходящем стали возникать невеселые мысли: «Все пропало, сейчас опять нас закроют, и не будет ничего, уж тем более нашего хеви-метал…». Настроение было – хуже не придумаешь.
В СМИ особо подробностей и не было, но по радио прошла информация, что состоится митинг у Белого дома. И я решил, что мне нужно обязательно нужно быть там. Приехал, посмотрел на огромную толпу, слушавшую, как выступали Ельцин и другие. Народу было много – тысяч пятьдесят, наверное, вся площадь перед Белым домом оказалась запружена людьми, большинство выглядели воодушевленными. И как-то меня вдохновило происходящее, появилась надежда, что вряд ли у ГКЧП что-то получится, и мы продолжим двигаться в прежнем русле, в традициях перестройки и открытости, все будет хорошо. С этим чувством я и уехал домой. На следующий день произошла попытка штурма Белого дома, несколько человек погибли, но, тем не менее, путч захлебнулся, и все будто бы вернулось на круги своя.
И как бы в подтверждение того, что страна продолжает двигаться в сторону перемен, в Москве произошло еще одно значительное музыкальное мероприятие. Состоявшийся буквально через месяц после путча, 28 сентября 1991 года международный фестиваль «Монстры рока в Тушино» стал, пожалуй, еще более крутым событием в масштабах страны, чем «Moscow peace festival» в 1989 году. В самом
