и потом сам же продаешь. Некоторые знакомые музыканты начали скупать акции «МММ», «Русский дом селенга» и прочие, и прекрасно себя чувствовали, постоянно продавая и покупая их, тем более если, например, жена работала в валютной кассе Сбербанка – это считай, что у тебя появилась собственная маленькая валютная биржа.
Да и мы все, в принципе, с голоду не умирали, повезло. Вспоминаю: в те времена кто-то из знакомых внуковских ребят, которые летали за границу и привозили оттуда товар для реализации в России, однажды говорит мне:
– Слушай, куртки не нужны?
– Какие куртки? – не сразу понял я.
– Ну, кожаные, из Индии привезли. Может, найдешь, куда сбыть?
Я задумался.
– А сколько стоит? – спрашиваю.
– 80 долларов за куртку.
– А всего их сколько?
– Сто пятьдесят.
Дай, думаю, попробую. Правда, я не сам стоял продавал их, а обращался к знакомому, который торговал на рынке в Лужниках, еще находил кого-то, кто мог их реализовать. С каждой куртки получался навар около 10 долларов, и это уже было счастьем. Для сравнения: доехать на такси из Внуково до станции метро «Юго-Западная» можно было за 1 доллар. В общем, к счастью, куртки я за какое-то время пристроил, но больше заниматься этим не стал…
Так что в то время жить было не то что уж очень интересно, однако и скучать не приходилось, все время нужно было крутиться. Потом я по счастливой случайности устроился работать администратором на телевидение. Ведь изменения коснулись абсолютно всех сфер жизни, в том числе и телевизионной, там стали образовываться маленькие компании, которые занимались в основном рекламной деятельностью. И вот я стал работать как раз в одной их таких компаний. В чем заключались мои обязанности? Нам заказывали рекламу какого-нибудь бренда, и мы делали рекламный ролик. Сценарист, оператор и режиссер говорили, что им для этого нужно, какое оборудование, где должны происходить съемки. Ну, а в мои обязанности входило обо всем этом договориться и найти требуемое оборудование в соответствии с планом и сметой. Вот этим я и занимался – бегал по «Останкино», договаривался с теми, кто предоставит камеры, технику и т. д. Проработал я на этой должности полгода. Однажды встретил знакомого музыканта около Останкинского пруда – мы там снимали один из роликов, – а он удивился:
– О, привет, Виталь, ты что тут делаешь?
Я засмущался:
– Да вот, рекламу снимаем…
– А ты, значит, теперь на телевидении работаешь?
– Подрабатываю,– ответил я словами главного героя из фильма «Операция „Ы“».
В общем, мы не голодали, но концертная жизнь пришла в совершенный упадок. Где тогда вообще можно было сыграть? О больших залах тогда, конечно, пришлось забыть. Единственной рабочей площадкой оставалась «Горбушка» (ДК им. Горбунова), но там можно было сыграть не более одного-двух раз в год. Также оставалась возможность участия в различных фестивалях-сборных солянках. Так, мы продолжали играть вместе с «Коррозией металла», они проводили свои «Железные марши». Летом можно было выступить в Зеленом театре парка Горького, но тоже не сольно, а так сказать, внутри тусовки, несколько композиций в сборном концерте. А вот гастроли по городам полностью прекратились. И поездки теперь уже организовывались совсем по-другому. Каждый из музыкантов группы стал в определенном смысле ее директором. Что это означало? Дело в том, что мы тогда еще продолжали работать в ТО «Автограф», но непосредственно через него приглашений на концерты уже не поступало, потому что новые организаторы концертов понятия не имели, что мы там официально трудоустроены. А как вообще пригласить выступить группу «Ария»? Интернета не было, какими-то окольными путями желающие находили телефоны самих музыкантов или телефоны наших знакомых, которые, в свою очередь, уже звонили нам. И тот из нас, кому звонили, автоматически на этот момент становился директором группы, он организовывал доставку коллектива до места концерта, согласовывал вопросы гонорара, необходимой аппаратуры. И у каждого из нас тогда был такой опыт.
Мы были очень довольны, когда на нас в 1992 году вышли организаторы концертов в Ставрополе. В такой беспросветности, почти полном отсутствии выступлений вдруг появился какой-то лучик света. Мы с удовольствием отыграли там два концерта. Потом съездили в Донецк, нас пригласила местная группа с названием «Церковное вино», сразу зацепившим наше внимание.
– Это «Кагор», что ли? – поинтересовались мы и пошутили: – А почему именно так и не называетесь? Было бы словно название какого-нибудь скандинавского бога.
С их подачи мы проехали с концертами по Донецкой области, а «Церковное вино» было у нас на разогреве. Насколько я помню, никаких существенных денег мы там не заработали, но зато выступили. На этом наша гастрольная деятельность в 1992-м году и остановилась.
«Горбушка», 1992 г.
Мне неоднократно приходилось слышать, что, мол, музыканты «Арии» в 90-е так плохо жили, что даже были вынуждены работать сторожами. Хочу прояснить этот момент, потому что на самом деле это не совсем так, и дело не в «плохой жизни». Просто я и Кипелов как-то пришли к Фишкину и сказали ему:
– Юр, нам бы хотелось, чтобы наши трудовые книжки пока оставались в ТО «Автограф».
Мы были людьми советской закалки и привыкли, что, если появляется пробел в официальном трудовом стаже, это не очень хорошо для дальнейшей работы, могут появиться проблемы с трудоустройством и т. п. Мы тогда еще не понимали, что теперь это особо никому не нужно, в голове у нас еще работала прежняя схема…
– Я же не могу вас у себя держать просто так, – ответил Фишкин, – если хотите продолжать здесь числиться, надо что-то делать!
– Ну, хорошо, а что делать?
– Ну вот, например, будете нашу базу сторожить?
Мы с Кипеловым переглянулись.
– Будем!
А база с аппаратурой находилась на станции метро «Выхино». И мне из Внуково туда надо было добираться около двух часов. Причем сторожить ее требовалось ночью – у Фишкина было железное правило, что и днем, и ночью все должно быть под контролем. Если говорить точнее, эта база располагалась в подвальном помещении кинотеатра «Волгоград» на Ферганской улице (сейчас он уже не существует), и нужно было охранять все ее содержимое по ночам, так как в тот период – время разгула криминала – все могло случиться.
И, повторюсь, мы устроились туда именно ради трудовых книжек, а не из-за денег. Кстати, Юрий Борисыч предложил нам за это 50 долларов в месяц – даже по тем временам сумма смехотворная. Я и Кипелов дежурили по очереди: ночь – он, ночь – я. Но мне надоело буквально через три смены, и я отказался от этих дежурств, а
