Но ты посмотри на это. Гора бесполезного хлама. Консоли, сервера, персональные устройства, части железных скелетов, электронных мозгов и масса подключаемых устройств. Чёрт, я бы подумал, что попал в складское помещение второсортного музея, куда свалили лишние части экспозиции. Если бы не маленькая деталь — всего лишь трупы, раскиданные вокруг.
— Что же это такое? — задумчиво произнесла Аня, поднимая клавишное устройство, лежавшее на расстоянии от остальных предметов, и перебирая непривычные части пальцами. — Забавный звук, а выглядит как часть аварийной системы. Слушай, во всей свалке явно скрыт какой-то смысл или ритуал. Но единых признаков или назначения у раскиданного барахла нет.
— У меня идей много, выбирай любую, — сказал Птах, осматривая стены и своды строения. — Это храм, который должен нести в себе какие-то идеи и ритуалы. Возможно, сюда приносят жертвы: собратьев и трофеи, собранные из ненависти или напоминающие о врагах, то есть о нас. Может здесь молились артефактам в рабочее время, может хоронили павших воинов. Есть варианты со священным или запретным местом, где отмаливают грешные души. Все прекрасные. Какая теория тебе больше нравится?
— Не всё ли равно, если ответа всё равно не получишь, правда? — Аня улыбнулась и задумалась. — Где-то я уже оступалась, очень похоже.
Птах прищурился и уточнил вопрос:
— Впервые вижу тебя такой растерянной. Это же всего лишь версии, что не так?
— Ни одна напрямую не отвечает на вопрос о браслетах и маршруте преследуемых нами людей, — ответила Аня, опускаясь на колено около груды техники. — Они бродили по холмам, но обходили храм, не заходя и не приближаясь. Не смотри на меня так, даже следов достаточно, чтобы понять — дорожки протоптаны и имеют смысл. Идею блужданий вокруг, которую мы пока не понимаем. Если вообще поймём. По всем признакам здесь убивали людей. За то, что они пришли в запрещенное место. К куче хлама, лежащей перед нами. Что в ней такого…
Девушка потянулась рукой к ближайшему корпусу, выпирающему в середине нагромождения. Как только кончики пальцев коснулись холодного железа, рука отпрянула от случившейся вибрации. Аня едва удержалась, к ней в ту же секунду бросился Птах. Но вылетевшие из ожившего скарба предметы прошли сквозь них, словно подтолкнув назад. Они обрушились бесшумной лавиной, на миг заслонив всё внимание. Девушка села, опрокинувшись, а Птах отпрянул, по-звериному осматривая проекции, которые наложились на трупы и мебель за секунды.
Осознание немного запоздало. Возможно, не прошло ещё потрясение от разлетевшихся в стороны проекций. Дыхание гулко отдавалось внутри шлема. Вокруг стояли те же предметы мебели, но строго вокруг аккуратно расставленной по центру техники. Ни пыли, ни трупов людей, ни беспорядка спутники не заметили. Но часть картинки загораживали реальные источники смрада и тени, что не позволяло разобраться до конца в расположении и вносило дискомфорт и путаницу. Вместе с тем в реальности происходящего сомневаться не приходилось. Запись с большой вероятностью определялась правдивой, без вносимых изменений. Просто предметы стояли на своих прежних местах, в проигрываемой проекции.
Затем в помещение, через зияющий прогал позади спутников, зашли несколько человек. Одетые в схожие рабочие костюмы, коротко стриженные мужчины и женщины с осторожностью озирались. У каждого человека запястье охватывал моток тряпок с кусками металла. Люди явно оставались встревоженными, аккуратно собираясь вокруг центральной экспозиции. Один из них подошел к ней и скрылся от взгляда в пыльной куче настоящего хлама. Проекции техники засветились, один предмет за другим оживал и приводил в восторг рассаживающихся людей. Но не успели они рассесться на, по-видимому, привычные места, как двое из них вскочили на ноги. Выражение трепета сменилось в миг гримасой отчаяния и страха. Руками они схватились за замотанные запястья и вскоре упали на пол. Их рты исказили беззвучные вопли, тела принялись извиваться в неестественных скрюченных положениях. Когда первые стали затихать в мерцающем свете ещё работавших машин, картинка ускорилась, замелькав от смены времени суток. Машины в раз потухли, тела обмякли, ещё несколько фигур быстро возникли и упали рядом. После пары последних призраков пыльные агрегаты сложили в кучу пришедшие машины, а один из них остался в нескольких метрах от выхода. Спустя ещё минуту проекции потухли, без предупреждения оставив незваных гостей в одиночестве. Пару минут стояла тишина и полная неподвижность, невесомая и непривычная.
— Странный ритуал и не менее непонятные убийства, — нарушила тишину Аня. — Какой бы разум не управлял ими, нас ведут не к доброму мудрецу.
— Но мы этого и не ждали, — ответил Птах. — Нас не ждёт добрый волшебник в замке. Старые сказки об исполнении желаний остались позади. Здесь чем дальше, тем страннее.
— Пойдём, — сказала Аня, положив руку ему на плечо. — Здесь больше ничего нет, а мне нужен свежий воздух. Осторожность, везение и свежие идеи тоже не повредят. Если этому идолу запрещено поклоняться под страхом смерти, то я не знаю, кто именно ждёт нас. На другой стороне.
— Всё равно увидим, — последовав за девушкой к выходу, сказал Птах. — Но вера в этих чертях не ослабевает. Они по-прежнему приходят на это место, хоть и боятся показаться внутри.
— Согласна. — кивнула Аня и сжала в руке деревянный крестик, подыскивая для него место на костюме, и добавила: — Для меня они люди. Пусть и несчастные.
32
Анна отложила бутерброд, увидев на дороге несколько машин. Они неспешно ехали в обоих направлениях, чего девушка уже не надеялась дождаться. Перерыв на ужин подходил к концу, и она рассчитывала оказаться через три-четыре часа в отеле. Держа на расстоянии мысль о наступающей единственной возможности, девушка вывела фотоаппарат из режима ожидания и нажала на кнопку, аккуратно отводя палец. Секунды долгой выдержки тянулись под приятный шум проезжающих снизу машин. Несмотря на ещё морозную погоду и наступление сумерек, место выглядело опрятным и ярким. Старый пешеходный мост вестником из прошлого перекинулся через две полосы дороги. Видавшие виды неровные поручни из камня так приятно ложились под пальцы, что девушка невольно забылась и вздрогнула от внезапного щелчка затвора.
Аппарат также смотрел сверху вниз на уже опустевшую дорогу. Крышка объектива, устроенная под корпусом, наклоняла его в нужную сторону. Её, как и всё вокруг, покрывал уже потускневший свет. Золотой отрезок вечера, длившийся последний час, почти исчез. Девушка посмотрела на полоски света, застывшие на экране после призрачного движения, и довольно улыбнулась. Внутри что-то уложилось и в общее спокойствие влилась мысль о скором заселение в номер, об отдыхе в постели и о безопасности за закрытой дверью.
Машина выехала с обочины, продолжились указания по предстоящему маршруту, снова принялась накатываться усталость. Девушка
