твоего сердца, и мне жаль, что это невозможно. Это так несправедливо. Так направильно. Мне очень жаль, что тебе больно, моя синеглазая сигойна из далекой галактики...
— Этис...
— Грегор ненавидит меня и боится за тебя, так как считает, что я могу причинить тебе боль. Заставить тебя быть со мной, потому что ты лея другой расы. Потому что для нигана Шора моя позорная и неприглядная, озвученная официально для военного суда и всей Тирии история повторяется...
Я давала Этису возможность выговориться, потому что, похоже, сейчас все накопленные им за долгое время чувства вырвались из клетки, обрушившись на меня подобно сплошному потоку бурлящего водопада. Как бы не захлебнуться от этих откровений. Как вы вынести. Выдержать. Поверить. Довериться.
— Что бы ты ни решила, Лали, я обещаю, клянусь жизнью и честью, которая до сих пор не запятнана ничем, кроме грязной игры наших властей, что никогда не сделаю тебе больно. Никогда не предам. Не оставлю до самого последнего вздоха. Если ты дашь мне шанс это доказать. Это не просто слова, я готов... Быть рядом с тобой и делать все, чтобы мы оба нашли счастье даже там, где по всем правилам его быть не может. Я... Не дам тебе того, что дала бы тебе, будь ты неей, связь с нормальным тирианцем. И детей... Я... не смогу тебе их подарить. Но все остальное... Дом, землю, на которой ты сможешь что-то выращивать. Где тебе будет спокойно и безопасно. Где я всегда буду тебя ждать. Где ты никогда больше не будешь одна.
— У вас тоже есть сироты, которым нужна семья. Почему бы не... — вдруг подала я голос, сама от себя не ожидая подобного смелого предложения.
Тирианец приподнял голову и посмотрел на меня с такой щемящей надеждой, что я не смогла сдержать ответные откровения.
— Я, возможно, и так не смогла бы забеременеть. Много лет, много попыток... Чудом выжила, будучи младенцем и болея непонятно чем. Я неправильная земная женщина, ненастоящая сигойна, Эт, как уже тебе говорила. Со мной что-то не так, и виновен в этом тот, кто оставил меня в подарок моей матери. Тот, кто, возможно, обрек нас обоих на гибель, но я каким-то чудом смогла выжить. Я не знаю его расы. Его имени. Я не знаю, кто я и почему я такая.
— Выслушай меня, пожалуйста. Я хочу, чтобы ты все узнала перед тем, как решишь давать мне какие-то обещания или как-то меня обнадеживать.
— Я слушаю, — согласилась я, взволнованно кивая.
Тирианец поднял меня со стола за бедра и без труда перенес на мою лежанку, укладывая головой на свою грудь.
Наши руки переплелись, тела прижались друг другу в поисках тепла, как физического, так и душевного.
В поисках поддержки. Опоры. Якоря в тяжелом и пронизанном болью и одиночеством прошлом, где мы оба оказались на какое-то время выброшены за борт окружающей нас действительности, жестокой к отвергнутым и испорченным мнимыми и навязанными прегрешениями чужих в глазах существ.
Я чувствовала, что Этис в этот момент не способен мне соврать. Не сейчас. Не после всего, что между нами только что случилось. Не вслед за нашими слишком пылкими и неожиданными откровениями, признаниями и обещаниями.
— Семь циклов дающей свет звезды назад меня назначили командиром ниганов для сопровождения торговой миссии в Икелан... — начал говорить тирианец, а я ободряюще сжала его холодные пальцы, согревая их теплом своих рук.
Глава 33: Интерлюдия
Галактика Андромеды. Система Икелан. Станция "Намора"
— Вы, как хотите, а я планирую сегодня от души надраться. Мне сказали, что у них в верхнем баре есть убойные коктейли под названием “взрыв”. Их и буду усиленно дегустировать, — сообщила Дафна Маас агроинженеру Талису де Сильве и младшему механику фрегата, верданке Гуре Цун, с которыми сдружилась после похищения Лайлы.
К этому времени экипаж “Невуса” после всех формальных встреч и мероприятий как раз отпустили на прогулку по икеланской станции "Намора", где к официальной делегации присоединись и прочие служащие экспедиционного судна Содружества.
Напарник Лайлы и его возлюбленная, недавно изменившая статус на невесту Талиса, полностью поддерживали рыжую переводчицу в ее чаяньях и тревогах.
В отличие от теперь уже бывшего любовника Дафны, младшего Советника Амори Бишара, не разделявшего стремлений своей пассии выяснить правду о случившихся во время нападения пиратов на их фрегат событиях и не смирившейся с участью похищенной подруги.
Верданка и землянин с колонии Фирос, как и хольмин Лелуко Тад и данарец Шрей Лукис, готовы были даже пойти против руководства миссии, чтобы не замалчивать похищение сигойны и приложить все усилия для получения хоть какой-то информации о ее судьбе.
Только, похоже, переломить ход ситуации будет очень непросто, ведь капитан “Невуса” крайне показательно спустил этот инцидент на тормозах, пытаясь выгородить в числе прочих и благополучно покойного к настоящему моменту капитана Эйора Альто.
Ах, как жаль (нет!), что у брианца не выдержало сердце, и он так и не оправился от нанесенных пиратами ран!
Ни Дафна, док Лукис, ни господин Тад, ни Талис де Сильва, также посвященный в результаты их небольшого частного расследования, нисколько не мучились виной за фактически убийство по предварительному сговору и самосуд.
Возможно, кто-то посчитает подобное решение вопроса с брианцем слишком неоднозначным и жестоким деянием, а месть друзей сигойны запоздалой и излишней, но после памятного разговора с Эйором перед его бесславной гибелью все сомнения заговорщиков испарились, оставив после себя только ярость, гнев и желание поквитаться с предателем и обидчиком Лайлы.
Но не будем об этом. Дафне даже вспоминать об Эйоре Альто лишний раз противно.
Лучше давайте поговорим о более приятном, то есть о напарнике Лайлы Талисе де Сильве.
Вы не ослышались насчет теперь уже невесты землянина.
Даже после ситуации с заражением лихорадкой, в котором вина Гуры Цун была доказана, их с де Сильвой отношения не прекратились, а наоборот, окрепли и преобразовались из вре́менной связи в нечто серьёзное и постоянное.
Похищение сигойны еще сильнее сблизило этих двоих, и Талис уже успел сделать верданке брачное предложение незадолго до того, как они прибыли в Икелан.
"Я понял, что жизнь слишком непредсказуема и жестока, Дафна. Я всегда существовал как пчелокс-однодневка, относясь к своему будущему чересчур легкомысленно и не думая о том, чтобы пустить где-то корни, обрести семью и продолжить род. Менял планеты, менял женщин, не привязываясь ни к чему, что меня окружало. А если
