чем я успела себя отговорить, что означало бы испортить отношения с Мерри, я натянула сапоги, взяла сумочку, куртку, ключи и отправилась на улицу.
В доме Тилли было тихо и темно, если не считать мерцающего света телевизора, проникающего сквозь шторы.
Мой стук вышел не слишком громким, но я сопроводила его словами:
— Тилли, это Шер.
Дверь открылась почти сразу же, и я посмотрела на круглую женщину с вьющимися волосами, черного и стального цвета, с большими голубыми глазами на таком же круглом лице, как и ее тело.
— Все в порядке, Шер?
— Слушай, я знаю, что прошу многого, но не могла бы ты прийти и остаться с Итаном. Он спит, но я… — Черт, черт, черт, черт, черт, черт. — Не знаю, слышала ли ты, но я встречаюсь с Гарретом Мерриком, и мне нужно обсудить с ним несколько важных моментов. Мы не могли сделать это, когда рядом был Итан, и Мерри ушел домой, прежде чем мы смогли все решить. И это не то, что можно просто обсудить по телефону. Я знаю, что это эгоистично, но я не могу уснуть, Тилл. Я должна пойти к Мерри и все обсудить.
— Я в тапочках, милая. Дай мне обуться, — мгновенно отозвалась она.
Просто отличная соседка.
И она точно слышала обо мне и Мерри.
Я последовал за ней к своему дому и сидела в машине, пока не увидела, как за ней закрылась дверь. Еще немного подождала, пока не увидела пробивающееся сквозь шторы мерцание позднего телевизионного шоу.
После чего тронулась с места.
Я доехала до комплекса Мерри и, прежде чем струсить и уехать, что было куда проще, чем выполнить обещание и сделать все возможное, чтобы у нас все получилось, я вылезла из машины и потащилась к его дому.
В квартире Мерри было окно, выходящее на лестничную площадку. И света в нем не было.
Я стучала так громко, как только могла, чтобы не мешать ни ему, ни соседям.
Прошло слишком много времени (наверное, секунд десять), прежде сквозь жалюзи на его окне пробился тусклый свет. Я услышала, как загремели замки, и дверь открылась.
Не просто открылась. Ее распахнули.
— Черт, Шер, все в порядке?
Я подняла взгляд на его лицо, освещенное уличным светильниками на лестничной площадке, и увидела, что со мной не тот Мерри.
Он выглядел обеспокоенным.
Но от него пахло сигаретами, и я поняла, что уже давно не чувствовала этого запаха.
— Я не знаю, малыш, как ты думаешь? — осторожно спросила я.
— А где Итан? — поинтересовался он в ответ, не сводя с меня взгляда.
— Тилли в нашем доме, присматривает за всем до моего возвращения.
Глаза Мерри сузились, и он вновь посмотрел мне в глаза.
— Детка, уже почти одиннадцать.
Я знала это. Но не понимала, почему он говорит мне это. Неужели он действительно не понимал, почему я здесь. Мог ли он не понимать?
— Нам нужно поговорить, — сказала я.
— О чем? — тут же последовал ответ.
— О том, что ты отсутствовал за ужином.
Вот оно. Я увидела, как это произошло, и напугалась до смерти.
Дверь в его душу закрылась, и это было написано на его лице.
— Я не отсутствовал за ужином, — солгал он.
— Мерри…
— Я сидел, откинувшись на стуле, ел запеканку, и ты была рядом со мной.
— Я не об этом.
Он свел брови вместе.
— Тебе хочется придумать проблемы, которых нет на самом деле?
Серьезно?
— Мерри, ты просто отдалился.
Он покачал головой, одновременно вздохнув.
— Возвращайся к Итану, Шер.
Я подняла руку.
— Мерри…
— Уже поздно. Возвращайся к своему ребенку.
— Черт возьми, Мерри, — огрызнулась я. — Поговори со мной.
— О чем?
— Боже, ты беседуешь не с принцессой, которая может залезть на матрас, нащупать горошину и устроить из-за этого скандал. Ты разговариваешь со мной — настоящей женщиной, которая знает, что важно, — огрызнулась я. — А сегодня ты отстранился. И я, как любой другой в городе, знаю, что не стоит тратить время попусту и следует тут же тебя приводить в чувства, если ты отдаляешься.
Выражение его лица стало жестким.
— Мы поговорим об этом в субботу.
Значит, тема для разговора все же была.
И он хотел подождать до субботы. Целых два дня, чтобы еще больше отдалиться от меня?
— Мы поговорим об этом сейчас.
— Послушай, Шер, мне не нужна еще одна женщина у моей двери, желающая поболтать со мной, когда я не хочу этого дерьма.
Удар ниже пояса — сравнение с Мией, в попытке оттолкнуть меня.
Я уставилась на Мерри. Затем прошла вглубь квартиры.
— Черт, — пробормотал он.
Я подошла к спинке его дивана, бросила сумку и ключи на сиденье и повернулась к нему, на ходу снимая куртку.
— И эта пьеса мне тоже известна, — заявил он. — Не в настроении болтать и уж тем более не настроен на то, чтобы женщина опустилась на мой член. Думаю, этим все сказано.
Это был возмутительно низкий удар.
Дерьмо.
Ладно, мне нужно было держать себя в руках, не сойти с ума и не наговорить лишнего, о чем потом придется пожалеть.
Я глубоко вздохнула и кинула куртку на спинку дивана, чтобы дать себе время успокоиться.
Только после этого я посмотрела на Мерри.
— Что спровоцировало все это? — тихо спросила я.
Он пристально посмотрел на меня, захлопнул дверь, повернулся ко мне и скрестил руки на груди. И продолжил молчать.
— Что происходит у тебя в голове, Мерри? — надавила я.
— Сейчас ты, — ответил он.
— Я что-то сделала не так?
Он покачал головой, пробормотав:
— Господи, Шер.
Я продолжала смотреть на него.
— Итан?
Он перестал качать головой и просто смотрел на меня.
— Мама? — продолжила я.
Он не ответил.
Я внимательно посмотрела на него. Он все еще был одет в темно-синюю красивую рубашку на пуговицах, идеально подходящую к его глазам и тону кожу. Отлично сидящие джинсы. С потрясающим ремнем. Красивые, но повседневные ботинки. Густые темные волосы, в которых не было ни одной серебристой пряди, хотя я знала, что ему около сорока. Красивые волевые черты лица.
Пять часов назад все это было моим.
Теперь он закрывался от меня. И мне хотелось вернуть его.
Я закрыла глаза, вновь открыла их и прошептала:
— Ты значишь для меня целый мир.
Его высокое худощавое тело дернулось, но едва заметно, будто он сдерживал себя, пытаясь проверить, не выдало ли его движение.
Но я успела заметить изменение.
— Целую неделю я была счастлива, — сказала я.
— Шер…
— У меня хорошая мама. У меня прекрасный ребенок. И отличные друзья. Нельзя
